Последний хит сезона - Ирина Комарова

Молодой старший менеджер за моей спиной издал неопределенный звук, а сама я с некоторым трудом сдержала короткий нервный смешок; клиент мог неправильно его истолковать — принять за поощрение.

— Спасибо большое. Но меня как одного из партнеров-совладельцев агентства вполне устроит вовремя оплаченный счет. А любые премиальные, — я все-таки позволила себе мило улыбнуться, — вы можете к этому счету приплюсовать.

Начать я решила с более податливой, по словам Солодцева, Светланы. Если быстро добьюсь с ней успеха, то приду в нужное настроение и работать с неуступчивой Наташей-программистом будет проще. Тем более дверь с табличкой «Бухгалтерия» — вот она, рядышком, и даже приоткрыта. Я заглянула и спросила:

— Можно?

— Конечно, конечно, заходите. — Милая блондинка, немного напоминающая куклу Барби, приветливо улыбнулась мне. — Вам накладную выписать?

— Нет, я по личному вопросу. — Не дожидаясь приглашения, я села на стул. — Рагозина Светлана Захаровна — это вы?

Блондинка растерянно моргнула.

— Ну да, я. А что такое… мы, кажется, незнакомы? Какое личное дело?

Несколько секунд я молча ее разглядывала. Вы помните: я собиралась надавить на нее холодной строгостью и мрачной неумолимостью, запугать ссылками на Уголовный кодекс и отбить всякое желание выходить замуж за своего работодателя.

Но сейчас, глядя на это милое существо, растерянно хлопающее крашеными ресничками, я решила сменить тактику. Светлана явно из тех женщин, которые легко поддаются чужому влиянию, и добрые советы для них значат гораздо больше, чем прямые приказы. Запугать ее, конечно, можно, но гораздо быстрее и проще будет добиться результата ласковым участием. И капелька лести, конечно, не повредит.

Мои костюм и макияж к этой роли не очень подходят, но не переодеваться же теперь. А может, так даже лучше: если я дам понять, что трогательная, несправедливо обиженная Светлана растопила даже мое суровое сердце, барышня это оценит и проникнется ко мне доверием.

— Какое дело? — нервно повторила Светлана, не выдержав моего взгляда.

— Ох, даже не знаю, как это лучше сформулировать. — Я смущенно потеребила лацкан пиджака. — Видите ли, моя задача в том, чтобы вы перестали докучать нашему клиенту. Я из агентства… ну, вы понимаете.

Тут я многозначительно подняла глаза вверх и скосила их, как могла, вправо. На девушку моя пантомима произвела впечатление. Светлана несколько раз быстро кивнула, хотя по лицу было видно: как она ни старается, понять ничего не может.

— Дело в том, что я вас представляла несколько другой, — проникновенно продолжила я. — Но я вижу, что вы — интеллигентная, образованная, утонченная женщина… — Светлана снова кивнула, зачарованно глядя мне в глаза. Наверное, она впервые услышала о себе такое. И увы, возможно, больше никогда не услышит. Поэтому я решила не жадничать. — Интеллект, его ведь не спрячешь и природу не обманешь! Если кому что дано, то это сразу видно. Тем более мне — я ведь, по роду своей деятельности, неплохо в людях разбираюсь. И я вижу, что вы, Светлана, ничего общего не имеете с тем портретом, который мне нарисовали.

— Портрет? — Судя по всему, бухгалтерша представила свою фотографию на обложке журнала «Космополитен» и окончательно потеряла представление, о чем идет речь. Пожалуй, хватит морочить девушке голову.

Я снова сделала небольшую паузу, бросила одобрительный взгляд на ухоженные руки Светланы с явно наращенными ноготками, потом, не менее одобрительно, оценила прическу и продолжила, сменив восхищенное придыхание на легкое недоумение с извиняющимися интонациями.

— Только одного я, извините, не могу понять: как вы с вашим умом, с вашими деликатными чувствами, с вашей душевной тонкостью — как вы могли заинтересоваться этим… кхм… прошу прощения, но я не могу говорить совсем уж откровенно. В конце концов, он наш клиент, и у нас есть перед ним определенные моральные обязательства, сами понимаете. Наверное, у него есть и достоинства, я не спорю. Чувство юмора, например, имеется, в этом ему не откажешь. Но где интеллект? Где чуткость? Где умение оценить — да что там, хотя бы попытаться понять вашу сложную, богатую натуру? Где…

— Подождите! — не выдержала Светлана. — Подождите, я ничего не понимаю! О ком вы говорите? Кто ваш клиент?

— Не понимаете? — Я приподняла брови и выразительно округлила глаза. — А разве у вас большой выбор? Разве есть несколько претендентов на эту незавидную роль?

— Вы хотите сказать, что вас нанял Алексей?

— Алексей Игоревич Солодцев. — Я сочувственно покивала. — Именно так.

— И он хочет, чтобы я перестала… как вы сказали? Докучать?

— Именно так, — повторила я.

— Боже мой! — Светлана закрыла руками мгновенно побагровевшее лицо. — Боже мой, как это… это ужасно… отвратительно! — Она всхлипнула.

— Алексей Игоревич жаловался, что вы угрожаете ему самоубийством, — мягко заговорила я. — Теперь я понимаю, что он, скажем так, ввел нас в заблуждение. Такая женщина, как вы, не может настолько потерять голову из-за самого заурядного, неинтеллигентного, невыразительного и, давайте будем до конца откровенны, грубого мужлана. Нет, это не ваш стиль, не ваш уровень. Я права?

— Ко-конечно, правы. — Светлана подавила очередной всхлип и убрала руки от лица. — То есть однажды я обмолвилась на эту тему… пошутила. Но конечно, я не собиралась ничего такого… Фу, как глупо все и некрасиво получается! — Светлана нервно дернула на себя ящик стола и достала пакетик с бумажными салфетками. Вытащила одну, осторожно промокнула глаза и попыталась гордо выпрямиться на стуле. — Значит, вы должны заставить меня. — Она презрительно скривила губы и четко, холодно, хотя и немного громче, чем требовалось, выговорила: — Перестать докучать. А как вы собираетесь этого добиться?

— Теперь, когда я вас увидела? — Я улыбнулась и сделала неопределенный жест рукой. Это должно было выразить мое восхищение новой знакомой, и судя по тому, как заблестели ее глаза, Светлана все поняла правильно. — Право, даже не знаю. Как-то нелепо убеждать вас, что Алексей Игоревич не собирается на вас жениться. Вот если бы он сделал вам предложение, тут я нашла бы что сказать. Господи, да для женщины с вашим высоким умом, тонкими чувствами и широкими интересами, для женщины с вашими внешними данными и с вашим интеллектом оказаться замужем за таким чурбаном… ох, опять я нарушаю профессиональную этику!

— Ничего, — снисходительно заметила девушка, — я вас не выдам. И знаете, пожалуй, я вам помогу. Я давно собиралась прекратить это… эту… — Несколько секунд она безуспешно пыталась подобрать нужное слово, потом обреченно махнула рукой. — В общем, прекратить. Просто повода подходящего не было. А без причины как-то неудобно…

Голос у Светланы сорвался. Она на мгновение отвернулась, шмыгнула носом, но тут же взяла себя в руки и натянуто улыбнулась.

— Я больше не буду докучать Алексею Игоревичу. И я немедленно ему об этом сообщу.