Третий - не лишний - Пенни Джордан

Жизель пыталась возразить голосу разума, звучавшему все громче. Она не хотела, чтобы это произошло. Она была уверена, что им ничто не угрожает, пока они вдвоем. Но Жизель как никто другой знала, что человеческая жизнь не вечна и что судьба рано или поздно требует плату от тех, кто предпочел не обращать внимания на ее предупреждения и запреты.

Саул оглядел офис, который они оборудовали в одной из комнат. Его высокие окна выходили в главный сад дворца — Сад Герцогини. Его назвали так потому, что в шестнадцатом веке тогдашний правитель преподнес его невесте в качестве свадебного подарка. Классический дизайн сада включал в себя строгий прямоугольный пруд с рыбками и беседку в итальянском стиле. Но Жизель не замечала этой красоты. Она работала за компьютером. Ее светлые волосы были подняты наверх и заколоты. Небольшие пряди обрамляли нежное лицо.

Несмотря на то что у нее был неограниченный доступ к счетам в крупнейших банках Лондона и Нью-Йорка, Жизель предпочитала носить джинсы и скромный топ, когда они с Саулом были одни или работали. Дизайнерские наряды она оставляла для официальных мероприятий и публичных выходов — в отличие от Наташи, которая была шопоголиком и в течение дня могла сменить несколько роскошных и безумно дорогих платьев. Саул не раз предупреждал Альдо, что эта страсть его жены может вызвать недовольство и неприязнь со стороны населения, которое находилось за чертой бедности.

Однако сейчас мысли Саула занимала Жизель, а не воспоминания о кузене. Последние несколько дней она была слишком тихой, даже отрешенной. Его жена погрузилась в свои мысли, и настроение у нее было мрачным. Может быть, причиной стал невероятный объем работы, которую им предстоит выполнить для модернизации страны? Не слишком ли многого он требует от нее, ожидая, что Жизель с радостью разделит его взгляды и будет трудиться вместе с ним ради достижения радужного будущего?

Ночью же, в его объятиях, Жизель была совсем другой. Ее чувственность расцветала. Она становилась страстной, как никогда, а ее жажда любовных утех увеличилась настолько, что они с каждым разом достигали новых высот. Несмотря на это, Саул чувствовал, что между ними вырос барьер, словно стеклянная стена — такая тонкая, что ты не заметишь ее, пока не натолкнешься. И причиной тому был он. Из-за обещания, данного Альдо. А еще, как предполагал Саул, из-за разговора о наследнике.

Что касается Альдо, Жизель должна понимать, что испытывал ее муж в те минуты. Однако Саул не сомневался, что она по-прежнему чувствует себя преданной. И в каком-то смысле Жизель права. Но какие у него были альтернативы? Его кузен умирал. Может быть, и живут на свете люди, которые считают, что могут не сдержать обещание, данное человеку на смертном одре, но Саул Паренти не из их числа.

Зато в вопросе с наследником Саул не допустит ошибки.

— Как дела с планами по строительству приюта? — спросил он у жены, избавляясь от невеселых мыслей и убеждая себя в том, что самое правильное сейчас — доказать Жизель, насколько она важна для него.

— Мне трудно, — призналась Жизель, откидывая со лба выбившуюся из прически прядь и поворачиваясь к мужу. — Недостаток свободной земли — серьезная проблема, хотя, думаю, ее можно решить, построив четыре корпуса по четыре этажа, чтобы занять меньше места. Дома будут высокие и узкие, а не широкие и низкие. Но у меня появились кое-какие сомнения. Мы всегда хотели сплотить детей друг с другом и с приемными родителями. Обычно мы проектируем большую столовую, кухню, гостиную и комнату для занятий на одном этаже. Но в данном случае столовая расположится на первом этаже, а все остальное — на втором.

— Что, если в дополнение к обычной лестнице сделать винтовую, которая вела бы от столовой к гостиной?

Хмурое выражение тут же исчезло с личика Жизель.

— Отличная идея! — поздравила она мужа от чистого сердца.

— Мы — команда, — улыбнулся Саул. — Мы с тобой преуспели в этом. — Он помолчал. — Я хотел с тобой поговорить. О будущем страны и о нашем с тобой. Но если сейчас неподходящее время…

Сердце Жизель бешено забилось. Она видела по лицу Саула, что разговор крайне важен для него.

— Почему нет? Давай сейчас.

Наступило обеденное время, и они собирались отправиться на живописное озеро и устроить там пикник.

В дверь тихо постучали — служанка принесла им кофе. Как только она удалилась, Жизель повернулась к Саулу и требовательно поинтересовалась:

— Судя по всему, ты считаешь, кофе нам пригодится. Значит, у тебя что-то важное?

Она пыталась говорить как можно веселее, но когда Саул не стал ничего отрицать, напряжение и нетерпение Жизель возросли во много раз.

Судя по всему, Саул понял, чего она опасается. Он сам взял кофейник и налил кофе ей в чашку, добавив горячего молока — ровно столько, сколько она любила. Его действия лишний раз свидетельствовали о том, что он прозорливый наблюдатель, улавливающий мельчайшие детали. Неужели он догадался, что жена скрывает от него что-то?

Саул дал Жизель чашку и тихо произнес:

— То, что я хочу обсудить с тобой, — дань традициям.

Жизель чуть не пролила кофе на джинсы. Ее рука заметно дрожала.

— Я думала, мы уже обсуждали эту тему и ты остался при своем мнении. Ты заявил, что это подождет, пока ты не достигнешь определенного успеха.

Жизель уловила недобрые нотки в собственном голосе. Но если Саул это тоже заметил, то никак не показал. Его манеры не изменились с тех пор, как они встретились: он остался таким же упертым, невозмутимым альфа-самцом. Саул всегда получал то, что хотел.

— Да, — согласился Саул. Его деловой тон только подтверждал догадки Жизель. — И это было адекватным решением на тот момент. Тем не менее такое решение отправляет будущее страны на помойку вместо того, чтобы сделать его прекрасным. Должен признаться, когда Альдо попросил меня, единственного мужчину в роду, занять его место, он не сомневался, что я последую традициям и дам Ареццио наследника — предпочтительно сына, — которого обучу править страной.

— Да… — Жизель надеялась, что теперь ее голос звучит спокойно, не выдавая истинных чувств.

Чтобы скрыть расстройство, она прижала край чашки к губам и тут же была вынуждена поставить ее на стол, так как почувствовала сильнейший приступ тошноты. Обычно Жизель любила аромат свежесваренного кофе, но сегодня он вызвал противоположный эффект. Очевидно, это признак ее страха и безнадежности.

— Мне нужна твоя помощь, Жизель, — продолжал Саул. — Я верю в то, что это на сто процентов правильное решение. Но без твоей поддержки ничего не получится.

Столь нехарактерная для Саула сдержанность лишь усиливала ощущение безысходности. Должно быть, он отчаянно желает наследника, иначе не стал бы умолять ее согласиться. Однако мужу было известно о ее отношении к детям, и она думала, что он согласен с ней. Жизель изо всех сил пыталась сдерживать подступившие слезы. Совсем недавно Саул говорил, что вопрос о ребенке встанет только через несколько лет, и она верила ему. Правда, он был уверен, что знает истинную причину ее отказа от детей, которую на самом деле Жизель скрывала от него.