Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века - Джозеф Брэдли

гораздо большее, чем просто технические вопросы оружейного дела. Использование станков было неразрывно связано с культурой и организацией труда, а также с жизнеспособностью производственной единицы. Система таких централизованно организованных производственных единиц позволяла массово изготавливать стрелковое оружие со взаимозаменяемыми частями, в последовательности работ максимально использовала прецизионные станки, была новаторской по сути и способствовала распространению новых технологий. Как мы увидим позже, эта система послужила убедительной моделью для модернизации российской индустрии стрелкового оружия. Однако для того, чтобы американская система достигла Европы, было недостаточно конструировать и массово производить современное оружие на заводах, организованных в соответствии с «верными принципами». Эти принципы также нужно было продавать.

Международный маркетинг и передача технологий

Для того чтобы поддерживать существование нации под ружьем и нации оружейников, необходимо финансирование из государственной казны. Это тяжкое бремя и для развитых в промышленном отношении стран, а для малых, бедных или промышленно неразвитых стран нагрузка от гонки вооружений становится неподъемной. В то же время, как утверждается в одном исследовании, посвященном производству оружия в развивающихся странах, «для любой страны неприемлемо положение, при котором какая-либо другая страна перекрывает необходимые поставки оружия, чтобы заставить ее изменить свое поведение»[66]. По этой-то причине большинство развивающихся стран следовали сложившейся в XVII веке французской модели королевской (или правительственной) монополии, в частности в производстве стрелкового оружия [Crouzet 1974: 307–309][67].

В военной промышленности имелись примеры передачи и внедрения технологий. Само по себе производство оружия требует передачи трудовых, технических, логистических и управленческих навыков. Кроме того, местные ремонтные и производственные учреждения становятся частью более масштабных местных мощностей и инфраструктуры. Исследования международной передачи технологий выявили множество форм, с помощью которых осуществлялась передача информации или продуктов и процессов, воплощающих эту информацию, как в военном, так и в гражданском секторах. Такие формы варьируют от простого экспорта продукта или оборудования до прямых инвестиций и франшизы торговых марок и производственных ноу-хау. Человеческий фактор в передачу технологий привносят иностранные технические специалисты, привлеченные, чтобы делиться своим опытом, и местные уроженцы, изучавшие современные технологии дома или за границей. Таким образом, и устаревший завод, укомплектованный рабочими-традиционалистами и менеджерами со слабым стимулом к совершенствованию, может начать либо производить товары, которые при других обстоятельствах не стал бы выпускать, либо производить прежние товары более дешево[68].

Быстрая доместикация мощностей по производству сложных вооружений всегда проходит трудно. В более благополучных развивающихся странах производство вооружений облегчается существованием гражданской промышленности, которую можно быстро адаптировать для оборонного производства. Принести пользу военному сектору могут так называемые технологии двойного назначения [Katz 1984:8–9]. Там, где жесткие рамки «договорной среды» остановили развитие гражданской промышленности, правительства создавали новые производственные организации, например предприятия типа куань-ту шан-пань в Китае, предназначенные для дальнейшего развития военных и гражданских технологий за счет привлечения доступного частного инвестиционного капитала и управленческих талантов при сохранении общего государственного контроля [Brown 1979b: 183][69].

Распространение инноваций сталкивается с множеством препятствий, если осуществляется внутри страны, – что уж говорить о международном уровне. В не относящихся к классическому Западу странах с дешевой рабочей силой и небольшим капиталом (например, в Китае) «разрыв в освоении» – срок фактического внедрения и освоения иностранных технологий – часто увеличивается из-за ограниченных возможностей для внедрения капиталоемких западных технологий [Brown 1979b: 197], в частности из-за дороговизны механизации производства. При запуске в производство иностранных продуктов причиной задержек модернизации оказывается приведение нового производства в соответствие с отечественными стандартами. Опровергая разработанную такими разными мыслителями, как Л. Д. Троцкий и А. Гершенкрон, теорию замещения, утверждающую, что отсталые страны способны посредством внедрения передовых технологий устранять внутренние недостатки в накоплении капитала, состоянии предпринимательства и квалификации рабочей силы, автор одного из исследований советской промышленности трезво указывает, что

попытки внедрить в общество, находящееся на довольно ранней стадии индустриализации, те элементы технологии и организации производства, которые представляют наиболее технически продвинутые черты промышленности в других странах, часто неосуществимы. Нельзя целиком и полностью освоить современные промышленные методы по иностранным моделям [Granick 1967: 47][70].

Американские компании в своих попытках экспортировать технологии проявляли особую изобретательность и напор. Они не только поддерживали, но и сами создавали внешний спрос, особенно на предприятия, ориентированные на рынки с имеющимся или предполагаемым с высокой вероятностью большим спросом на товары [Wilkins 1970: 29, 37, 66, 75–76]. Едва ли не самые первые примеры такой агрессивной продажи товаров и технологий являет собой именно промышленность стрелкового оружия середины XIX века.

В первые годы своего существования Соединенные Штаты в передаче технологий были получающей стороной. Конструкция обычно заимствовалась у французских мушкетов. Американский эксперт по боеприпасам, обследовавший европейские армии в 1850-х годах, писал, что французские мушкеты «настолько хорошо известны, что нет нужды в их отдельном описании, за исключением недавних изменений и экспериментов»[71]. До 1866 года Соединенные Штаты импортировали большое количество оружия, а экспорт был чисто номинальным. Ситуация изменилась практически в мгновение ока.

Перевооружение основных европейских армий нарезными казнозарядными ружьями в 1860-1870-х годах в сочетании с прекращением государственных заказов в Соединенных Штатах после Гражданской войны и переходом к уменьшенному – ниже расчетных возможностей – выпуску продукции американскими заводами заставило последние ухватиться за возможность увеличить экспорт оружия. С 1868 по 1878 год Соединенные Штаты ежегодно экспортировали огнестрельного оружия на сумму в среднем 4,1 млн долларов. Один американский представитель власти того времени гордо утверждал: «За единственным исключением игольчатого, каждое ружье казнозарядной системы, используемое в Европе, имеет американское происхождение как по конструкции, так и на деле, причем значительная часть и сделана в Америке»[72]. Русский обозреватель высказывался более велеречиво:

Как прежде Америка снабжалась ружьями с фабрик европейских государств, так теперь Америка, обратно, является громаднейшей механической силой, способной запрудить, по своей производительности, все европейские рынки оружия и без особого напряжения ответить на огромные заказы государств Европы [Ховен 18776: 13].

Из всех производителей оружия самую активную пропаганду за рубежом американской оружейной промышленности и достижений в области вооружений вел Сэмюэл Кольт. Эта реклама, а также методы его зарубежного маркетинга по заслугам отражены в двух барельефах по бокам статуи Кольта в Мемориальном парке Кольта в Хартфорде (Коннектикут). На одном из них – «Парламентские чтения 1853 года» – Кольт делает для Британского парламентского комитета по стрелковому оружию доклад о достоинствах своих методов производства. На втором – «Царская аудиенция в Санкт-Петербурге, 1854 год» – Кольт, первый американский производитель оружия, продавший оружие и оборудование для его производства российскому правительству, демонстрирует царю и собравшимся сановникам достоинства