Страж Кодекса - Илья Николаевич Романов

class="p1">— В безопасности, — отрапортовал командир гвардии и продолжил: — Периметр поместья усилен двойками. На главных подъездных дорогах наблюдатели, к госпоже приставлен прапорщик Романенко.

Я хмыкнул. Другого от Иваныча ожидать и не стоило. За Кристину он переживает даже больше, чем за меня. И раз ему пришлось отчалить за мной, то он оставил с сестрой секретное оружие рода Беловых. Забавно, но если бы в тот раз Антон решил всё же напасть и мы с Иванычем бы не справились, что очень вряд ли, то в дело бы вмешался Романенко и тогда всё. Этого перца даже дед старается особо не трогать, а я иногда с ним в картишки гонял и пиво по выходным опустошал. Хороший он дед, и прапорщик тоже, но характер у него…

— Приказы, господин?

— Домой, Иваныч. Едем домой, — вспомнил я, что хотел в мебельный заехать. — Но по пути заскочим кое-куда. Думаю, что нашей делегации не откажут.

— Принято, — кивнул мужик и гаркнул: — По машинам!

Бойцы начали грузится во внедорожники цвета хаки, а я взглянул на стоявшего в двадцати метрах Шереметьева. Парень тоже смотрел в мою сторону, а когда наши глаза встретились, сделал первый шаг.

Ну-с, и чего ему надо?

— Дмитрий Борисович, — спокойно, со всеми аристократическими манерами, начал он. — Рад, что с вами всё хорошо.

— А уж как я рад, Владимир Александрович, — ухмыльнулся я. Имя своё он мне ещё в Бэтере назвал, когда ехали в госпиталь.

Разговор как-то не шёл. Парень всё пытался подобрать слова, а я улыбался и держал руки в карманах.

— Владимир Александрович, — демонстративно взглянул я на часы. — Вы что-то хотели? У меня ещё множество дел и стоять здесь я не горю желанием.

Он набрал полную грудь воздуха, а затем шумно выдохнул и протянул мне руку:

— Я рад наконец-то познакомится с тем, о ком так много рассказывала Кристина.

Я замер, рассеяно начав смотреть то на его потную ладонь, то на лицо. Меня редко можно выбить из самообладания. Да я таких ситуаций всего пару могу привести, и все они касались попоек со Старым Маком, но сейчас Шереметьеву это удалось.

Видя, что я не собираюсь отвечать на его жест, парень поджал губы и опустил руку, собираясь уйти.

— А ну стоять, — вздрогнул он от моего ледяного тона, остановившись.

Медленно и демонстративно я достал телефон и сделал дозвон. Раздались гудки, а затем ещё гудки… Мелкая пигалица опять свой телефон где-то оставила.

— Господин? — спросил Иваныч, ожидая меня возле машины и тоже находясь в удивлении.

Трубку так и не взяли. Подняв убийственный взгляд на парня, отчего он побледнел, ведь сейчас у меня на лице читалась натуральная холодная ярость, я широко улыбнулся и сказал:

— Владимир Александрович, как насчёт того, чтобы вы посетили наше поместье? Думаю, что Кристина, — выделил я имя сестры, а до парня начало доходить, что именно он ляпнул. — Будет рада встрече. Как насчёт сейчас? — схватил я его за локоть и потащил к машине. — Да ты не брыкайся, Александрович. Никто тебя убивать не будет. Но это не точно…

— Убивать⁈ Ну и шутки у вас, Дмитрий Борисович… — натянуто улыбнулся аристократ. — Это же ведь шутка была?

— Конечно шутка, — хмыкнул я, а затем отдал приказ: — Планы изменились, Иваныч. Теперь точно едем домой.

Глава 6

Домой мы добрались не сразу. Всё же я не удержался от того, чтобы не остановится у кондитерской, которую мне советовал консультант магазина. Не, ну а что? Мимо же проезжали, а тут пончики на ветрине и торты всякие. А раз мне не удалось устроить нормальную зарубу с демонами, то я решил, как говорит Кристина: Заесть стресс.

Итоге закономерен. Пончики хороши, а остальное херня. Набрал я конечно не только первых, но и множество второго. Чувствую, что после разговора с сестрой ей понадобится подобное топливо, да и своих людей тоже нужно угостить и накормить. Так мы и ехали, тремя машинами гружённые разной кондитеркой, а бойцы на заднем сиденье спорили, какое пирожное лучше. Шереметьев, что сидел в середине, особо рад подобному не был, но кто его спрашивал? Сам виноват, что спалил их с Кристиной романс, а мне теперь разгребай это всё и выясняй, что ещё эта пигалица сделала.

— Что ты такой смурной, Александрович? — перешёл я с ним на ты. — Скушай пончик и будь счастлив.

— Мне нельзя сладкое, — сухо ответил парень и поморщился, когда на его штаны упала сахарная пудра. — Аллергия.

— А пиво? — обернулся я к нему, откусив пончик с карамелью.

Бойцы, что бурно спорили минуту назад, смокли и внимательно посмотрели на парня. Даже вечно суровый сержант Маслов, что был у нас водителем, бросил серьёзный взгляд на зеркало салона.

— Кхм… Тёмное нефильтрованное.

— Тц-ц…

— С вас сотка, господин, — хохотнул Бареев, глава скрытников рода, и подмигнул ничего не понимающему Шереметьеву.

— Каждому, — вторил Маслов и серьезно кивнул.

— На вас бабла не напасёшься, — ворчал я, доставая бумажник и купюры, которые сразу же разошлись по рукам. — Дармоеды.

Мужики заржали, а вместе с ними и я. Александрович на все эти махинации только головой крутил и недоумевал, пока не выдал:

— Вы спорили? На меня⁈

— Ага, — ухмыльнулся Бареев, а его напарник кивнул.

— А раз вы… — обратился ко мне парень, но видя, как я поморщился, исправился: — Раз ты, Дмитрий, ставил на другое, то на что?

Мы в это время как раз проезжали поворот и вот-вот из-за деревьев должно было показаться поместье, о чём я и сказал, вместо ответа.

— Вино, — шепнул Бареев. — Он ставил на вино.

— Кто-то слишком разговорчив? — наиграно ухмыльнулся я. — Думаю, Иваныч обрадуется этому факту и увеличит напор тренировок.

— Вот же ж…

Выгрузившись из машин, что подъехали прямо к крыльцу поместья, я сразу же увидел стоявшую и улыбающуюся Кристину. А рядом с ней верный воин и сильнейший после деда одарённый. Мелкий рост, не больше метра шестидесяти пяти, выпирающее пивное пузо, мощные руки, ладони которых были покрыты шрамами. В целом, Романенко был усеян ими практически весь. Лысая голова, блестящая от пота на солнце. Квадратный подбородок и шальной взгляд, которым он прожигал бойцов, что вытянулись по струнке от вида прапора.

Увидев вышедшего из авто Шереметьева, сестра начала стремительно манятся в лице. Побледнела, посерела, а затем просто пискнула:

— Ой.

— Свободны, — ухмыльнулся я, отпустив бойцов и кивнув Иванычу, что ехал во втором транспорте.

Поднявшись на крыльцо, пожал руку прапору, а затем он коршуном спустился со ступенек и начал чихвостить бойцов за их внешний вид. Даже Иванычу досталось, хотя тот был одет с иголочки.

— Мы с моим новым знакомым, — похлопал