Подкидыши для майора - Регина Янтарная

Что за…

Нет, Красава! Ты так не поступишь.

Ты опер с десятилетним стажем, многое повидал.

И не поведешься на флюиды и запахи, исходящие от этой бестии!

Безумно притягивающие к себе. Очаровывающие и крышесносящие.

Андреева всегда казалась мне тихой скромной и послушной. А оказалась своенравной дерзкой и упрямой.

Открытие меня обескураживает. Но ничего. Не таких ломали…

Беру себя в руки.

– Андреева, что ты творишь? – рявкаю я…

Щёки её заливаются краской от возмущения.

Плевать!

– Устроила тут детский приют!

– Ничего я не устраивала! – нагло мотает головой. – Ты же сам сказал, что будешь отсутствовать.

– Это не дает тебе право притаскивать в участок кого попа… ребенка, – зло цежу я.

– А у меня выбора не было! Ваню оставить было негде, школа на карантине, – парирует Андреева. – Куда прикажешь мне его девать? – её глаза сверкают так, будто это не она, а я нарушаю устав.

Наглая!

– Взрослый пацан. Я в его годы…

– Меня не волнует твоя биография, – равнодушно обрывает.

Меня сносит волна бешенства.

– Ты, Андреева, часом не попутала берега? – раздражённо бросаю я.

– Простите, товарищ майор, – выдавливает так, словно одолжение делает.

Я что-то пропустил?

Когда это она стала такой стервозной?

Она что, так включилась от того, что я не отпустил её в отпуск?..

Да я и сам уже лет пять как там не был! И ничего, жив и здоров.

А таких, как Андреева, надо воспитывать и перевоспитывать.

Чтобы отдавали себе отчёт, где служат!

А не просто тут… красивыми глазками стреляли и детский сад устраивали.

– Андреева! Даю увольнительную… за субботний день. Пристрой своего малого. И чтобы я больше не видел подобного на службе. Понятно?

– Да, – мямлет, глядя в пол.

Такое ощущение, что пальцы крестиками держит.

Это её благодарность, как я понимаю!

– Я спрашиваю, понятно? – грозно рыкаю.

– Так точно, понятно, – скалит зубы.

Вот бестия! На мою голову.

– Разрешите идти, товарищ майор? – вызывающе произносит она.

– Иди… уже отсюда, наконец, Андреева! – выдыхаю.

***

Полина ушла давно.

Но в кабинете остался шлейф тонких ароматов её духов.

Нет, не так.

Всё насквозь пропиталось этим сногсшибающим флёром.

Откидываюсь в кресле, прикрываю глаза, втягиваю ноздрями воздух.

Тонкий сладостный дурманящий запах впитывается в кровь. Разносится адреналином по венам.

Чёрт, будоражит – то как!

– Красовский, к тебе можно? – доносится низкий грудной женский голос, как сквозь вату.

Резко открываю глаза. Кого нелёгкая принесла?

Доминика.

Какая радость! С иронией думаю я.

Женщина криминалист. Даже удивительно, что она там делает своим шеллаком на длинных ногтях?

– Доминика! Какими судьбами? – стараюсь казаться великодушным.

Хотя эта майорша меня уже достала!

Не стесняясь, откровенно заигрывает, флиртует…

Но на работе табу. Шашни не завожу. Это моё кредо.

К тому же, Домна не в моем вкусе.

Не то, чтобы я был такой уж кремень, просто такие, как она, априори меня раздражают.

Яркая шумная вызывающая. Ее образ явно не вяжется с ее биографией.

Чайковская постоянно ко мне подкатывает. При виде её я всегда напрягаюсь.

Ну, как напрягаюсь. Ухожу в глубокую оборону.

Хмуро наблюдаю, как Доминика вальяжно идёт на своих шпильках по кабинету, аккуратно паркуется в кресле напротив и смотрит на меня долгим пронзительным синим взглядом.

Знает, что обладательница изумительных глаз, но меня этим не прошибёшь.

Спокойно выдерживаю паузу.

– Так, что тебя ко мне привело? – снисходительно бросаю я.

– А что я без дела не могу к тебе прийти? – смотрит на меня кокетливо из-под опущенных ресниц.

Ну, прямо дива! Чёрт бы тебя побрал.

Похоже, надолго затянула шарманку.

– Прости, Домна, работы навалом, – резко говорю я. – У меня сегодня вся группа в полях. Так что сам всё разгребаю. Ни минутки нет свободной, – натужно улыбаюсь, нетерпеливо постукивая пальцем по столешнице.

– Не волнуйся, Климаш, я долго не задержу, – одаривает меня белоснежной улыбкой.

При звуке своего уменьшительного имени, аж, скулы сводит. Еле сдерживаюсь.

– Реально нет времени! – сухо бросаю, косясь на стопку документов на столе.

– Послушай, Клим, переведи ко мне в отдел Полину Андрееву, – неожиданно произносит она.

– А в чем дело? – наигранно безразлично спрашиваю.

– Ты меня знаешь, я буду с ней построже, – загадочно произносит Домна, закатывая глаза.

– Построже, чем кто? – шиплю я.

– Чем ты, Климаш! – язвительно замечает она.

Мстит за моё равнодушие. Женский приём! Ухмыляюсь я.

– Вот как! – откидываюсь на спинку кресла. – А с этого места поподробнее.

Сжимаю руки в замок. Смотрю на неё в упор.

– И чем тебе не угодила Андреева? – с иронией интересуюсь.

– А я смотрю, тебе так прям угодила! – деланно хохочет Доминика. – Притащила левого пацана в участок. Тот свободно разгуливает по всем кабинетам. А сам проходит по делу…

Сердце замирает в груди. Кровь приливает к вискам.

Сжимаю зубы до скрежета и кулаки до побелевших костяшек.

Доминика, увидев мою перекошенную физиономию, довольная хмыкает, поднимается с места и, виляя задом, цокает на своих каблучках их моего кабинета.

Едва за ней закрывается дверь, как я жахаю со всего маху кулаком в стол.

Вот бестия… Андреева! Как искусно сыграла свою роль…

Виталина

На негнущихся ногах выползаю из кабинета Красовского.

Прислоняюсь к холодной стене. Устало провожу ладонью по лбу.

Теперь нужно решить, куда определить Ваньку?

Тяжело вздыхаю, отталкиваюсь пятой точкой от стены, бреду по пустому коридору.