Только я в твоей голове - Виктория Лукьянова

До своей квартиры я добираюсь без приключений, но через аптеку. Лидия права – мне нужно лечиться и привести себя в порядок. Дома я закидываюсь таблетками и забираюсь в постель, завернувшись в одеяло. Что же, идеальный способ пережить эти дни – не выбираться из кровати. Вскоре я получаю от Демьяна сообщение, что он заедет, поэтому вынырнув из одеяла, я набираю номер Савицкого.

– Слушай, даже не смей, – ворчливо произношу, стоит тому ответить. – Еще тебя заражу. А тебе в понедельник в командировку.

– Да, ладно, Лана, не переживай так обо мне. Я крепкий орешек, и какие-то зеленые сопли меня не свалят.

– Вы так все говорите, – хлюпая носом, говорю, переворачиваясь на другой бок – чтобы нос мог дышать. Чертовы капли не работают. – В общем, не приезжай. Лекарства есть, еда тоже. Я как лучше буду себя чувствовать, так сообщу.

– Лана…

– Демьян, черт тебя дери! – хрипло возмущаюсь. – Дай мне тихонечко сдохнуть и воскреснуть.

Слышу его приглушенный смех и понимаю, не обиделся.

– Раз наши пятничные посиделки отменяются, – спустя мгновение произносит мужчина, – то пойду с друзьями в бар. Мне же можно?

– Нужно, – хмыкаю, закатывая глаза. – Отправляйся, только не надерись там и за юбками не бегай.

– Лана-Банана, обижаешь! – теперь его очередь возмущаться. – Я веду себя как паинька.

– Ну-ну, – бормочу, ритмично шмыгая. – Твои друзья, наверное, уже ненавидят меня из-за того, что ты стал редко с ними видеться.

Еще один странный, но закономерный пунктик в серьезных отношениях – общение с друзьями и семьей стремительно сокращается, а вот со своей второй половинкой ты предпочитаешь торчать и днем и ночью. Со временем чувства остынут и, пусть ты и не вернешься к прежнему времяпрепровождению, но многое с тех пор так точно поменяется. Я мысленно улыбаюсь – мои родители со мной не общаются, а друзей у меня и подавно нет. Так что в этих отношениях я скорее приобретаю больше, чем теряю, но у Демьяна все несколько иначе. По его разговорам я понимаю – у него много друзей, даже можно вспомнить ту троицу из бара, когда наши «кошачьи-собачьи» взаимоотношения вышли на новый уровень…

– Нет, Лана, ты им интересна.

– Но нас ты не знакомишь.

– Вот еще! – вспыхивает Демьян. – Такую красавицу я оставлю себе. Слюной закапают.

– Фу, Савицкий.

Я хохочу и продолжаю выслушивать его сладкие и порочные комплименты и надеюсь, что он делает это без свидетелей. Все-таки интимная сторона нашей жизни не должна становиться достоянием общественности. Распрощавшись (скорее даже отделавшись), я залезаю обратно под одеяло и, шмыгнув еще раз забившимся носом, пытаюсь заснуть. Спрей, который помогает с трудом, облегчает мне жизнь на час-другой, но не более. Однако его хватает на то, чтобы я дважды провалилась в сон. Поэтому к вечеру, когда за окном уже темнеет, я выныриваю из постели и направляюсь на кухню. Нужно перекусить, принять новую порцию таблеток и вернуться к прежнему занятию – болеть и жалеть себя.

Короткий звонок входящего сообщения ловит меня по пути в туалет. Я не тороплюсь просматривать сообщение, и пока не привожу себя в порядок, не вхожу обратно в спальню. Еще один звонок напоминает о не просмотренном сообщении в мессенджере, после чего я поднимаю смартфон, похороненный под одеялом, и открываю приложение.

Пишет Ира. Она в баре с друзьями.

«Жаль, что не удалось сегодня погулять. Но все равно с прошедшим. Выздоравливай! А мы выпьем за твое здоровье!» и еще куча смайлов-поцелуйчиков. Я морщусь и открываю следующее сообщение, с фото.

«Смотри, кого я тут встретила. Правда, он меня не заметил…»

Я загружаю снимок и замираю, и лишь сердце бешено стучит в груди.

Это же Демьян в компании своих друзей. Тесен мир, это точно! Однако то, за что цепляется мой взгляд, заставляет волосы встать на затылке дыбом. Там, по правую руку от Савицкого, улыбаясь белоснежными зубами, сидит человек, которого я видела лишь раз… Сергей.

Я не верю собственным глазам, но снимок приближаю и в деталях рассматриваю мужчину, с которым долгие месяцы вела переписку. Который писал мне и после нашей встречи. Человек, с которым у меня могло что-то быть. Или нет?

Ноги не держат, и я медленно опускаюсь на край постели. Сердце не просто стучит как загнанная пташка, оно рвется из груди, угрожая проломить ребра.

– Черт! – рыкаю я, сворачивая сообщение. – Этого не может быть…

Сердце замирает каждый раз, когда до меня доносятся звуки – будь то проезжающие по дороге машины или хлопающие дверью соседи.

Он приедет.

Демьян отписался час назад и сообщил, что после бара заедет ко мне и привезет новые лекарства и еду. Его забота умилила бы меня и даже растрогала бы до слез, не получи я то злосчастное сообщение от Иры. Она, конечно же, не в курсе кто там с Демьяном и, конечно же, не светилась перед ним, сообщив мне что она с друзьями отправилась в новый бар. Но черт подери, меня это нисколько не успокаивает!

Я раз за разом просматриваю сообщение от Иры, досконально до деталей и пикселей изучаю проклятое фото и ближе к одиннадцати вечера ловлю себя на мысли – закатывать истерику как-то по-детски. Для начала я должна понять, что за адова херня творится и как Демьян связан с Сергеем. Потому что в совпадения я уже давно не верю, а вот в гениальную продуманность плана Савицкого еще могу поверить. Потому что такую херню можно ждать только от него.

Расхаживая по комнате и заламывая руки, я замираю, когда вновь слышу шум, доносящийся с лестничного пролета. Кто-то идет. Следующий звук вовсе не воодушевляет: это он.

Я подлетаю к кровати, запрыгиваю под одеяло и прикрываю глаза, стараясь выровнять дыхание и притвориться дремлющей. Не знаю, смогу ли одурачить, но попытка не пытка.

Демьян входит в комнату спустя пару минут. По его твёрдым шагам, доносящимся до меня из коридора, догадываюсь – если он и пил, то немного.

– Привет, соня, – голос мужчина на удивление мягкий и ласкающий слух. Я зажмуриваюсь и радуюсь тому, что лежу к нему спиной. Не увидит, как по моему лицу носятся безумные мысли. – Спишь?

На противоположном конце кровати прогибается матрас – он присел и наклоняется ко мне, накрывая теплой ладонью оголенную часть плеча.

– Нет, – шепчу, стараясь придать голосу хрипоту. Получается так себе – забитый нос выдает ворчливый и скрипучий звук.

– Я привез ужин. Будешь лапшу?

Медленно киваю, но не переворачиваюсь. Кажется, у меня температура, потому что все тело пылает… Или это от злости я готова вспыхнуть и взорваться будто начиненная тротилом?

– Давай, Лана, вылезай. Поешь нормально, потом выпей свои таблетки и ныряй в кроватку обратно.

Голос Демьяна звучит бодро и даже воодушевляет на подвиги. Так и хочет повернуться и… вмазать ему. Но я шумно выдыхаю, шмыгаю носом и отвечаю, стараясь не выдать раздражения.