Империя в войне. Свидетельства очевидцев - Роман Сергеевич Меркулов

Россию. Чтобы вы не сдавались в плен, вам начальство говорит, что мы мучаем раненых и пленных.

Не верьте этой клевете. Да где же нашлись бы палачи, чтоб убивать стотысячную армию русских пленяных. Ваши пленные теперь спокойно проживают внутри нашей страны, вместе с французами, бельгийцами и англичанами. Они очень, очень довольны. Не стоить умирать за потерянное дело, живите для жен и детей ваших, для вашего родного края, для новой и счастливой России». Таков наш вероломный враг. Солдат оценивают его по достоинству, а прокламации употребляют на «цыгарки»; бумагу одобряют, говорят тонкая, для табачного дела самая подходящая.

«Голос Москвы», 7 сентября

С войны сообщают: «Немцы не имеют обыкновения подбирать и перевязывать наших раненых. Известны многочисленные случаи подстрела наших раненых. В последнее время немцы стали провозить свою тяжелую артиллерию по усеянному нашими ранеными полю. Свои пушки они провозили несколько раз взад и вперед по полю в разных направлениях.

У поручика Смирнова, попавшего в плен к немцам, они отрезали нос. Когда Смирнов лежал тяжело раненый на поле, мимо нога проходила немецкая рота. Каждый немец считал своим долгом подойти к Смирнову и ударить его или ногой или винтовкой. Некоторые в каком-то остервенении хватали поручика за нос и трясли; скаля зубы, с злобной радостью шипели: – О, russicher offizier!.. Один из солдат не удовольствовался этим и, выхватив тесак, отрубил поручику нос.

«Правительственный вестник», 8 сентября

На германском фронте 28 августа, когда обнаружился глубокий обход левого фланга генерала Ренненкампфа, последний начал отходить. Очевидно, что за эти дни германские войска продвинулись вперед, но также очевидно, что к этому передвижению наши войска особых препятствий не чинили. Сведения, полученные в эти дни, указывают, что происходили лишь небольшие бои, в которых, однако, саксонская кавалерийская дивизия, прибывшая из Франции, понесла большие потери. Наконец, имеются сведения о том, что 4 сентября генерал Ренненкампф окончательно задержал наступление германцев. Вместе с этим имеются указания на то, что германцы в некоторых пунктах отходят и также производят перемещения.

Сумма всех этих данных показывает нам, что германцы находятся в том положении, когда им приходится спросить себя самих, что же нам делать дальше?

П. Е. Мельгунова, 9 сентября

Третьего дня С. (С. П. Мельгунов – прим. авт.) был на интересном заседании писателей, ученых, общественных деятелей и артистов, собравшихся с целью выразить протест против немецких зверств.

Заседание открыл Ю. Бунин, заявив, что его брат, Иван, составил воззвание к русскому народу или ко всем, и что все собравшиеся, конечно, не могут молчать и должны подписать. Южин, председатель, предложил всем высказаться – молчание. Тогда С. сказал, что раньше, чем обсуждать, надо знать воззвание и попросил его прочесть. Иван Бунин прочел лирическое воззвание. Грузинский заявил, что оно прекрасно и надо только два-три слова вставить; потом Ледницкий патетически вопиял, что надо протестовать и т. д. Швецов, потрясая кулаками, кричал: «Наша армия должна на штыках нести это воззвание!», и т. д.

Тогда встал Сакулин и, воздав великую хвалу таланту Бунина, раскланявшись и расшаркавшись перед ним, сказал «но» – если бы был жив Толстой, он бы сказал свое слово, и его услышали бы все, но, к сожалению, среди нас «нет Толстых» и «все мы вместе не можем составить Толстого», поэтому он предложил бы говорить в воззвании не о немецких зверствах, а о зверствах вообще, о зверствах войны со всех сторон.

За ним С. (С. П. Мельгунов – Прим, авт.) начал с того, что с ним согласен и что хотя и не знает еще, надо ли вообще воззвание, не будет ли оно играть в руку желтой прессе, он считает, что если и будет воззвание, оно должно быть обращено ко всем. Он подошел к вопросу с исторической точки зрения, сослался на исследование комиссии Карнеги о Балканских зверствах, где так блестяще опровергаются свидетельства очевидцев, и выставил два пункта, разрешив которые, можно выступить с воззванием: 1) доказательство зверств немцев и 2) уверенность в истине того, что русские этого не делают.

После него Вересаев высказался еще сильнее против всяких воззваний, говоря, что это желтая пресса подцепит. Иван Бунин оскорбился (он сам же говорил, что мы многого не знали и не узнаем из-за цензуры). Тогда их троих стали называть «защитниками немцев»; но настроение уже изменилось. Выступил поляк – австрийский подданный Тедеуш Мицинский, который вопил, что С. оккультист и эстет и смотрит мистически, а что тут жизнь и надо рвать горло пруссакам, что он своих родственников, которые теперь в прусском мундире, сам убьет при встрече. Орал он патетически фальшиво.

Ледницкий возопил: «Да, хорошо С. П. говорить, сидя в кабинете, а что было в Калише!» – «Вы там были?» – спросил С. – «Нет, но у меня сидят беглецы оттуда, это ужас, беда и т. д.» Южин тоже сказал: «Я согласен с С. П.; но когда сама жизнь вопиет в лице этого польского представителя, надо протестовать», – а сам Южин, по словам П. С. Попова, не подал руки артисту немецкого подданства. Постепенно большинство склонилось против протеста, выбрав комиссию для выработки к 13 числу проекта. У Бунина попросили его воззвание в качестве материала – он с негодованием отверг это. Ледницкий подошел к С. и спросил: «Вы меня осуждаете?» С.: «Я уже три недели удивляюсь вам» (с воззвания к полякам, на которое Ледницкий ответил чувствительной статьей). Ледницкий: «Конечно, и я ничему не верю, вы не понимаете, это политика, надо кричать, чтобы потом легче было вырывать то, чего не дадут». С.: «Ну, в таком случае, дело другое».

Очень рада, что С. победил этих кликуш.

«Трудовая копейка», 9 сентября

«Раскрепощение России от влияния австро-германской промышленности».

В воскресенье, в цирке Никитина, В. В. Шепетовский устраивает лекцию на тему «Раскрепощение России» от влияния Австро-Германской индустрии, в торговом и заводском отношении».

В. А. Сухомлинов, 9 сентября

С двумя задачами трудности у нас неимоверные: ускорить перевозку войск, благодаря размыву путей, очень и очень трудно; <…>. Вторая беда – артиллерийские патроны. Расход громадный, невероятный, а производительность наших горных заводов слабая.

В. П. Кравков, 10 сентября

Действительность же неприкрашенная такова, что солдаты наши (сегодня осматривал остальные два полка 46-й дивизии) буквально голодают, получая уже в счастливые дни не более фунта хлеба, а то все время – на сухарях, да и тех-то не в полной даче; в один голос несчастные вопиют: «Дайте, в-ство (Ваше превосходительство