Ваше Сиятельство 4 - Эрли Моури

унять его волнения. Всё это подробно тебе расскажет сам Родерик.

— Елецкий! С каждым днём ты становишься всё большей занудой! Откуда в тебе столько говна⁈ Аид дери, и с этим человеком я ещё недавно трахалась⁈ Какая я была дура! — баронесса с искренним недоумением посмотрела на Ковалевскую, словно та должна была дать ей ответ или оказать поддержку. Ольга одарила её лишь улыбкой, и Талия продолжила, повернувшись ко мне: — Знаешь, Елецкий, я очень рада, что не ты мой парень. Жесть жестяная как рада! Одного не понимаю, почему раньше ты мне казался нормальным. А насчёт Родерика вообще успокойся — я с ним как-нибудь сама разберусь, — Талия, возмущенная моей в общем-то безобидной речью, взяла со стола коробочку с «Никольскими», достала сигарету и прикурила.

— На этом мы с вами и распрощаемся, — решил я, вставая с дивана и протянул руку Ольге Борисовне.

— Спасибо тебе, Астерий! — беззвучно поблагодарил меня Родерик, когда мы вчетвером вышли на посадочную площадку Золотого Шпиля. — Клянусь, ты — великий маг!

Солнце уже близилось к горизонту. Его красноватые лучи огнём горели на боках виман, стоявших полукругом, ярко сияли на западной грани башни. Изящный мост соединявший Золотой Шпиль и Хрустальную Иглу — вторую Демидовскую башню — сверкал над нашими головами на огромной высоте. Отсюда открывался великолепный вид на западную часть Басманного, на Багряный Дворец и Кремль. Но этот вид должен стать ещё великолепнее, когда мы поднимемся в ресторан «Золотые Небеса», а пока нам следовало прогуляться по магазинам нижнего яруса, присмотреть мне кое-что из одежды, а главное — купить Ольге туфли. Право, сколько может она ждать этого!

У портала в саму башню мы распрощались с Родериком и Талией, и я, признаться, вздохнул с облегчением.

— Благодарю за терпение, — сказал я Ковалевской, когда мы вошли в просторный холл.

— Да, это было непросто, особенно после её последней речи. Но зато сколько впечатлений от твоей госпожи Евстафьевой. Принцесса теперь как-никак, — Ольга заулыбалась, доставая из сумочки дворянский жетон и протягивая его подъехавшему роботу-охраннику. — А трахаться это как бы дрыгаться, да, Елецкий? Какие интересные словесные находки у твоей подруги.

— Оль, мы с ней друзья с детства. Ну ты знаешь. Да, было у меня с ней немножко этакого, — признал я. — Не сердись, хорошо?

— Как много интересного я о тебе узнаю каждый раз, — Ковалевская ждала, когда робот вернет ее жетон. — Ты весь состоишь из загадок, жаль, что не все разгадки приятны.

— Ваше сиятельство, прошу… — после чуть затянувшейся проверки, робот протянул жетон княгине, держа его тонкими стальными пальцами. — Очаровательно выглядите! Неземной блеск! — пропел он, подмигнув желтым глазом, в котором светился кристалл реута.

Я вручил свой жетон и, поглядывая на сияющую от комплиментов княгиню, спросил:

— Какой интеллектуальный модуль у этого обольстителя? — зная, что Ковалевская разбирается в интеллектуальных системах лучше меня и сейчас подходящий случай, чтобы увести разговор подальше от Талии Евклидовны.

— Модуле «Сирин Е12» на основе мозга полосатого мангуста. Больше ста десяти миллионов нейронов, практически все задействованы. Серия «Сирин» — это серьёзный успех компании «Био-Логика», — ответила Ольга, словно перед глазами у неё был не сверкающий металлом механизм, а фрагмент научно-популярной статьи.

— Ваше сиятельство, ваш ум так же блистателен, как и красота! — выпалил охранник, прижав на секунду к груди мой жетон. И тут же переключил внимание на меня:

— Ах, ваше сиятельство! Нижайше кланяюсь! — он отвесил весьма изящный для робота поклон. — Извините за задержку! Залюбовался вашей спутницей! Счастливейший вы человек!

Ольга рассмеялась — угодничество этого забавного творения «Био-Логики» подняло ей настроение. Я забрал жетон, и мы пошли дальше, спустились на скоростном подъемнике до десятого уровня и оказались в торговых рядах, опоясывавших несколько ярусов Золотого Шпиля.

— У вас дома есть робот? — полюбопытствовал я у Ковалевской.

— У нас их четыре. Первого папа купил ещё до моего рождения, лет двадцать назад. Так что я росла окруженная заботой не только моей семьи и двух няней, но и роботов, — она остановилась, разглядывая витрину «Романский Ларец».

Из дверей вышел какой-то франт с красивой молодой брюнеткой, и я на миг залюбовался ей.

— Елецкий, почему твой взгляд сразу цепляется за девушек, — княгиня не выразила недовольство, скорее это был вопрос без эмоций. — Заметь, я не пыталась разглядывать её кавалера. Хотя он изысканно одет, и неплох собой. Но мне он не интересен.

— Ревнуешь? — я взял её под руку. — Скажи: «да» — мне будет приятно.

— Хотя мне хочется сделать тебе иной раз приятно, но нет. Я должна ревновать из-за таких мелочей? Успокойся, граф, и лучше смотри не на проходящих мимо дам, а на витрины, выбирая себе одежду. Да, кстати, нам вниз, — княгиня потянула меня к самодвижущейся эстакаде, уходящей вниз.

Туфли Ольги мы купили довольно быстро, изящные, на тонких каблучках, мягкие какой-то известной ей новомодной мануфактуры. А вот чтобы приодеть меня, пришлось потратить около часа. И дело вовсе не в моей привередливости, а излишней капризности княгини. Она заставила перемерять меня кучу вещей и, пользуясь моим относительным безразличием к одежде, выбрала многое на свой вкус. Когда мы подошли к прилавку, чтобы расплатиться там уже лежало более десятка пакетов и коробок, отобранных нами вещей. В них было упаковано два костюма, несколько рубашек, превосходный анатолийский сюртук и две пары джан, ещё что-то и еще — сейчас уже не припомню. Ковалевская вытащила из своей сумочки две пятисотки и неожиданно настояла, что заплатит сама.

Я возмутился, но она сказала:

— Давай сделаем друг другу приятное? Саш, мне будет очень лестно видеть тебя в вещах, которые я для тебя сама выбрала и купила. А тебе, надеюсь, будет приятно такое внимание с моей стороны.

После этих слов я не стал возражать, подумав, что отплачу ей за это много раз. Лишь сказал:

— Спасибо, Оль. Ты меня всё больше восхищаешь, — и поцеловал её в губы, недолго, потому как на нас смотрели девушки за прилавком, но очень тепло.

Отправив покупки курьером, мы поднялись на скоростном подъемнике к 57 этажу, ресторану «Золотые Небеса» и устроились за столиком застеклённой галереи. Отсюда открывался великолепный вид на вечернюю Москву с потоками огней по широким проспектам внизу и мостам, мерцающим разноцветной подсветкой башням и пролетавших мимо виман. На ужин у нас был токийский салат с лангустами, форель по-кавказски, игристое вино какой-то известной винодельни из Средиземноморской Островной губернии, фрукты и вазочка с восточными сладостями.

Ковалевская после бокала вина, отчего-то стала менее разговорчивой, даже хмурой.

— Я снял апартаменты в отеле