День нашей встречи - Ронда Грей

— Рикки… — нерешительно позвала Анна.

— Тише, — сразу прервал он. — Спи.

— Я только хотела сказать тебе… спасибо.

Патрик ничего не ответил. Он лежал неподвижно и молча смотрел в потолок. Анна наблюдала за мужем долго-долго, пока у нее не отяжелели веки, и потихоньку не подкралась дрема.

Примерно через час Анна вдруг с досадой откинула одеяло и устроилась у мужа под боком.

— Рикки, — нежно прошептала она, легонько целуя его в губы.

Он понял, что не сможет устоять, хотя даже в этот момент презирал себя за слабость. Анна целовала его так сладко, как ни одна другая женщина…

Это было чудесно. Ей казалось, что она плывет на мягком пушистом облаке. Тело было легче перышка; его насквозь пронизывала радость, и оно улыбалось. Может ли тело улыбаться? Анна не знала ответа, но ее тело определенно улыбалось. Она ощущала нежные ласкающие прикосновения.

Она восторженно вздохнула.

— Рикки!

— Какая ты сладкая… — тихо и невнятно произнес Патрик.

Его слова эхом отдались в сознании Анны. Она все плыла куда-то, растворяясь в ощущении райского блаженства. Грудь налилась и отяжелела, наполнив Анну нетерпением — ведь Патрик еще не прикоснулся к ее ноющим от возбуждения соскам.

— Рикки… — снова шепнула Анна.

— Молчи, молчи… — услышала она в ответ.

Анна расслабленно вздохнула, словно соглашаясь, но затем внезапно напряглась, потому что Патрик скользнул кончиком языка в нежное продольное углубление между ее ног.

— Патрик! — воскликнула Анна, задыхаясь. — Не нужно…

— Но я хочу… — возразил он, продолжая скользить языком по гладкой нежной кожице самого интимного места жены и постепенно поднимаясь чуть выше, туда, где стыдливо прятался крошечный чувствительный выступ. Когда Патрик наконец прикоснулся к нему языком, Анна испытала непередаваемое наслаждение, наполнившее трепетом каждую клеточку ее тела.

Потом Патрик привстал и посмотрел Анне в лицо. Темные шелковистые волосы на его груди мягко щекотали полную упругую грудь жены.

— Только не говори, что ты не хочешь меня! — хриплым от желания голосом произнес Патрик.

— Но ведь ты сказал, что просто побудешь со мной, — лукаво напомнила Анна. — Но… — Она больше ничего не успела произнести, потому что Патрик жадно прильнул к ее губам.

Его язык проник в рот Анны и принялся играть с ее языком. Через секунду она обняла Патрика, который в это время нежно терся бедром о выступающий холмик, прикрытый золотистыми волосками. Умелые горячие ладони Патрика ласкали плечи, руки и, наконец, обольстительную нежную грудь Анны.

— Мне ужасно нравится целовать тебя, — прошептал Патрик; его глаза сияли в темноте, как у ночного хищника. — Твоя кожа источает божественный аромат, а ее вкус сводит меня с ума. — Он вздохнул, словно осуждая себя за эти признания. — Ты мой наркотик. Только ты даришь мне подобные ощущения, больше ни одна женщина на это не способна!

— Значит, ты пытался искать замену? — с болью в голосе спросила Анна.

— Конечно, — подтвердил Патрик. — Думаешь, легко мне было без тебя?

Анна вздохнула. Ее душа вдруг наполнилась щемящей жалостью по отношению к этому человеку, с его непомерной гордостью, которая сейчас наверняка страдала из-за неожиданного открытия, что он не может лежать рядом с женой, не желая ее. А ведь она, по мнению Патрика, предала его!

— Мне очень жаль, — прошептала она. Ей действительно было очень жаль, что Патрику пришлось пережить все это.

— Не нужно ничего говорить, — провел он пальцем по губам Анны. — Я хочу тебя…

Патрик поцеловал ее так страстно, что у нее выступили слезы на глазах. В этом поцелуе был оттенок отчаяния. В эту минуту Анна осознала, что все еще любит мужа, хотя он и поверил во всю ложь, которой ее окружили.

Дальнейшее происходило в напряженной тишине. Патрик приподнялся на локте, и Анна почувствовала его решимость вызвать в ее теле полный взрыв ощущений. Только тогда, очевидно, он сможет считать себя удовлетворенным.

Взяв туго налившийся член рукой, Патрик медленно ввел его немного во влажное углубление между бедер жены. Это долгожданное действие сорвало глухой стон с губ Патрика и вызвало короткий низкий вскрик у Анны. Затем Патрик остановился и на мгновение закрыл глаза, словно пытаясь обуздать свою страсть.

Потом он продвинулся до конца. Анна полностью отдалась власти мужа. Она наслаждалась каждым мгновением, когда ее наполняла твердая мужская плоть. Ей была дорога каждая восхитительная секунда, когда ее собственные мышцы сомкнулись вокруг возбужденной, пульсирующей плоти, чтобы стиснуть и удержать в жаркой глубине.

Анна обвила Патрика руками, непроизвольно поглаживая его плечи, широкую спину, и тогда он издал странный, похожий на рычание звук и овладел женой, совершая короткие, сильные, наполненные напряженной чувственностью движения, напоминавшие удары…

Когда Анна снова оказалась способной воспринимать реальность, Патрика в постели не было. Он натягивал брюки, и его резкие сердитые движения свидетельствовали о досаде.

— Сейчас ты уже ненавидишь себя, правда, Патрик? — лениво поддела его Анна.

Патрик на мгновение замер, затем быстро взглянул на жену, гневно сверкнув глазами.

— Да, — честно ответил он.

Мог бы вежливости ради слегка покривить душой, обиженно подумала Анна.

— Я не просила тебя ложиться со мной в постель, — заметила она.

— Знаю. — Патрик принялся застегивать рубашку. — Я тебя не виню. Это моя собственная… — Он не договорил.

Анна молча наблюдала, как ее муж поспешно натягивает носки и надевает туфли. Покончив с этим, он снова посмотрел на нее, но сразу же отвернулся, словно ему невыносимо было видеть женщину, чье обнаженное тело все еще источало любовную негу.

— С тобой будет все в порядке, если я уйду? — сдавленно спросил Патрик.

Он спешит удрать, как будто совершил что-то позорное, пронеслось у Анны в голове.

— Попробую как-нибудь пережить, — насмешливо отозвалась она. — В конце концов, я привыкла к одиночеству. Это началось с тех пор, как мне исполнилось тринадцать.

— Но так было не всегда, — пожал плечами Патрик. — Некоторое время у тебя был я, потом ты все испортила.

— Вот как? — язвительно усмехнулась Анна. Она спрыгнула на пол и стала надевать халат. — Ошибаешься, дорогой! Даже с тобой я испытывала одиночество. Ты ни в чем не поддерживал меня и всячески попирал мои права. Вспомни, как мы жили! Если я осмеливалась возразить тебе, ты всегда использовал самый лучший способ заставить меня замолчать. — Анна имела в виду секс, и Патрик прекрасно понял это. Он стиснул зубы. — Если я продолжала настаивать, ты грубил мне. Тебе казалось странным, что обществу людей я предпочитаю цветы. Но тебе никогда не приходило в голову, что я имею на это право, несмотря на мнение окружающих.