Войны в эпоху римской империи и в средние века - Хофман Никерсон

Этот итог немного завышен, так как нам известно, что некоторые легионы, которые раньше были размещены на границах, теперь оказались приписанными к боевым армиям и поэтому в приведенных цифрах посчитаны дважды. С другой стороны, точным является то, что общая численность всех вооруженных сил римлян была гораздо больше цифры 544 тысяч, так как приведенные выше цифры не включают в себя вспомогательные войска, за исключением вспомогательных дворцовых войск. Теперь мы знаем, что в римской армии было много недворцовых вспомогательных войск. Возможно, цифра 200 тысяч будет умеренной оценкой их численности. На службе у римлян было огромное множество разноплеменных союзнических отрядов (нумеры), а также новый вид вспомогательных войск, состоящий из варваров и известный как федераты. В эти войска входили также команды кораблей флотилий, которые контролировали моря и крупные пограничные реки. Сделав паузу, чтобы попросить читателя запомнить слово «федераты», к которому я вернусь в связи с Феодосием I, я позволю себе высказать свое собственное мнение, что общая численность солдат на военной службе у римлян в IV веке, возможно, составляла три четверти миллиона. Это была обученная армия, большая по величине, чем существовавшие позднее армии до времен войн Французской революции, и самая большая профессиональная армия, которая когда-либо существовала в мире.

Ввиду различных гражданских войн, имевших место в период смутного времени, не было бы удивительным обнаружить, что уровень подготовки и дисциплины снизился. Напротив, нас поражает то, что по-прежнему в силе остается достаточно высокая дисциплина. С различными вариациями рассказывают историю о множестве мятежей, с которых начинались гражданские войны, о мятежниках, убивавших центурионов по прозвищу «дай другой» из-за их привычки требовать другой хлыст, чтобы побить солдата за какой-нибудь проступок, после того как они уже сломали первый об его спину! Удивительно не то, что таких центурионов убивали во время частых мятежей, а скорее то, что они вообще существовали. Очевидно, римские младшие командиры часто имели такой характер, что были готовы рисковать своей собственной жизнью, прилагая усилия к поддержанию дисциплины в своей когорте.

Что касается экипировки, мы видим сильно увеличившееся количество кавалерийских подразделений, в которых человек и конь так хорошо защищены кольчугой, что варвары (алеманны) в бою под Аргенторатом (Страсбургом) в 357 году думали, что единственным способом свалить таких чудовищ было проскользнуть под брюхо коня и нанести ему удар ножом снизу. (Автор преувеличивает. В этом бою 35 тысяч алеманнов против 13 тысяч римлян алеманнская конница потеснила, а затем рассеяла римскую конницу, прикрывавшую правый фланг римского боевого порядка, и только после упорного боя и отражения атаки алеманнских конницы и пехоты германцы были разбиты (6 тысяч убитых, кроме того, многие утонули в Рейне), а их вождь Хнодомар взят в плен. – Ред.) В противоположную сторону была направлена тенденция, развившаяся среди растущего числа пехоты, отказываться от тяжелых нательных доспехов и все больше полагаться на стрельбу из лука и другие виды метательного оружия. Вегеций осуждает эту тенденцию как составную часть дегенерации своих современников, хотя, возможно, это был естественный путь развития в то время. Армия, чьей главной задачей является преследование налетчиков, должна иметь возможность быстро передвигаться, вступать в стычки небольшими отрядами, а в более редких случаях массированного вторжения эффективность новых боевых армий, вероятно, во многом зависела от скорости, которую они могли развивать на больших расстояниях.

В 312 году Константину, чья власть тогда простиралась главным образом на Галлию, стал угрожать Максенций, правитель Италии. И хотя у Максенция было 200 тысяч войска против 80 тысяч Константина, Константин принял решение вторгнуться в Италию. Перейдя через Альпы, он встретился у Августы-Тавринов (Турина) с большой частью армии Максенция. Увидев, что у него меньше кавалерии, Константин построил свою пехоту в две линии с большим расстоянием между ними и широкими промежутками между частями по фронту. Когда конница Максенция начала атаку, ей позволили пройти через эти промежутки. После этого первая линия Константина развернулась и атаковала кавалерию Максенция с тыла, в то время как она вела бой со второй линией войска Константина и почти уничтожила ее. Что случилось с пехотой Максенция, нам не сообщают, и это заставляет думать, что она не попыталась компенсировать поражение своей конницы.

Маневр первой линии армии Константина указывает на высокую степень выучки и дисциплины, управляемость и тактическую гибкость. Возможно, здесь надо отдать должное личному искусству Константина, но в любом случае это указывает на то, что тактическая гибкость была известна римской пехоте. (Она была ей известна всегда. Решающие битвы, например в войнах с Македонией – при Киноскефалах (197 г. до н. э.) и при Пидне (168 г. до н. э.), – были выиграны исключительно благодаря тактической гибкости (изначально заложенной в структуре легиона), выучке, стойкости и дисциплине римских воинов. – Ред.)

Римская империя не пала, и традиции римской цивилизации не были утрачены. Да, с гражданскими войнами в III веке начался долгий период снижения численности населения, уровня благосостояния, определенного упадка искусств, включая военное искусство. Но этот упадок явился в гораздо большей степени результатом внутренних причин, нежели внешних. Его выдающейся чертой было не успешное вторжение извне, а внутренние изменения в римской армии, которая стояла на страже римского мира. Эта армия, оставаясь (в целом) верной своему долгу и успешно исполняя его, по крови стала преимущественно армией из варваров. По мере того как внутренний упадок продолжал ослаблять (и особенно обеднять) центральные власти, реальную власть на Западе в конце концов взяли в свои руки командующие провинциальными войсками, варвары по происхождению, доброжелательно относившиеся к римской цивилизации и империи, которой они служили, но все же не способные успешно управлять таким государством в силу определенной ограниченности.

На протяжении периода, который охватывает эта глава, римская армия оставалась высоко обученной профессиональной армией и продолжала вести боевые действия в соответствии с доктриной войны, подходящей для таких вооруженных сил. Много формирований, созданных еще Августом и его ближайшими преемниками, можно обнаружить и в начале V века. Этой профессиональной армии по-прежнему обычно сопутствовал успех. И хотя закат римской цивилизации продолжался, тем не менее количество военных побед ее защитников превышало поражения, и во второй половине VI века большая часть Римской империи (включая возвращенные войсками Восточной Римской империи Северную Африку, Италию, южную Испанию) все еще напрямую управлялась правительством империи, находившемся в ее новой столице Константинополе.

Во второй половине IV века в римской армии (несмотря на сильный консерватизм и традиционное отношение к воинской службе) произошел важный поворот: кавалерия во многом заменила пехоту и стала основным родом войск.