Одинокий фонарь - Екатерина Смолина

– Почему я должен обижаться? – насторожился, мгновенно приобретая серьезное выражение лица. – Ты что-то выкинула?

Упс-с…

Вот оно: время для покаяний. Ну скажи, скажи, что это был мусор!..

– Эм… Фантики… И старые чеки на бензин…

Макс зажмурился, уронив голову на мой лоб, – даже немного больно!

– Кать, мне же бензин фирма оплачивает! Я в конце месяца эти чеки в бухгалтерию отношу!..

А Катя – кактус.

– Они просто в пыли валялись… Вот я и подумала… Макс, я все оплачу!

– Угу. Ты за кого меня принимаешь? Чтобы моя женщина мои счета оплачивала?.. Глупостей не говори!..

– Прости, но действительно неудобно вышло.

– Ладно, проехали, – вздохнул, стискивая в объятиях сжавшуюся меня. – Давай в другой раз ты сложишь в пакет все, что захочешь выкинуть, а я приду и решу, что с этим делать. Идет?

– Угу… – покаянно кивнула, прячась на горячей груди и тая от успокоительного поцелуя в висок.

– А чем так вкусно пахнет? М? Моя хозяйка что-то приготовила?

– Перцы фаршированные и салат еще есть овощной… – похвасталась, встрепенувшись. – В общем, иди руки мыть!..

Ужин удался на славу! Немного сыра, немного оливок по маленьким плошкам и салат разбавили композицию стола, делая его уютнее и гостеприимнее. Мы болтали обо всем на свете, и Света с Владом оказались действительно чудесной парой! И перцы всем понравились, и Макс с гордостью нахваливал, какая я у него хозяйка. Я наконец почувствовала себя – страшно сказать! – дома. Влад сыпал анекдотами, и мы бы засиделись допоздна, но маленькая Анька начала капризничать. Дети в ее возрасте быстро устают, так что наши гости раскланялись и в следующий раз звали к себе.

Перемыв посуду, я устало упала на диван. Все-таки это героический поступок за такое короткое время прибрать квартиру и приготовить ужин. Шпиц, к счастью, заснул, и будить ее было страшно. Столько неуемной энергии даром пропадает – жуть!

Но стоило включить телевизор и увлечься интересным фильмом, как из ванной пришел Максим. Мокрый, в одном полотенце на бедрах… Сел рядом, бесцеремонно сграбастал мои ноги и начал разминать ступни через носочки.

А у меня того… Эпиляция! То есть пора уже, – и я на понедельник записалась к косметологу, между прочим! А вот сейчас… Боже, как же приятно… Только штанины не задирай, я тебя умоляю!..

А Макс с игривым взором водит горячей рукой уже по бедрам, все больше наваливаясь сверху всем восхитительным тренированным телом… И футболку мою задрал, целуя животик, и фильм уже совсем не интересный… Но это же наш первый раз! Мне же надо к косметологу, и вообще я на этот момент бельишко красивое припасла, – не готовая я-а-а!..

– Малыш, чего глаза такие испуганные? – остановился, ложась рядом.

Молчу. Соплю. Не признаваться же в истинной причине? Это при том, что на самом деле то, что он делает, – очень даже приятно, и тело реагирует так, как ему и положено после трех месяцев отсутствия мужского внимания… И совершенно нечестно держать горячую руку на моей груди, – я же думать не могу!

– Девочка моя красивая… – шепнул и поцеловал в шейку.

Не красивая, неправда!

– Максим, я… Мне надо в душ. И вообще завтра на работу! – отпихнула его руку, которой он скользнул под футболку, и ретировалась с дивана.

Стоя в душе, я долго критично оглядывала себя со всех сторон. Волоски не сказать, чтобы прямо колючие и в глаза бросаются, но они были! Можно побрить, конечно, но это ведь завтра уже будет щетина и о неброскости можно будет забыть!.. И попа еще далека от совершенства, хотя за несколько месяцев она сильно изменилась в лучшую сторону благодаря спортзалу три раза в неделю. Подтянулась, стала упругой и округлой… Очень меня тогда задели Юркины слова «толстая попа с ушами».

Надо сказать, что муж бывал и ласков временами, и внимание уделял… если ему очень надо было. Просто почему-то именно сейчас ничего светлого не вспоминалось. Но хорошее определенно было. Должно было быть. Просто надо вспомнить…

Спустя несколько минут самобичевания пришлось признать, что беспокоит меня не отсутствие эпиляции и не внешность в целом. Видел же Макс меня пару дней назад без белья, – спали в обнимку, и ничего. Просто… Ведь если переспать – значит уже все серьезно? Значит, точно живем вместе как настоящая пара. А если он окажется другим? Не таким хорошим, каким представляется сейчас?

Что будет с нами спустя месяц? Год?..

В комнатах было тихо и темно. Я не стала включать свет, в тусклом свете улицы разглядев, что Макс остался спать в большой комнате. Мужчина посапывал, шпиц отправился на кухню за пропитанием. И только Дам ждал меня в спальне, свернувшись клубком и нагрев место. Отчего-то стало тоскливо и неловко, но кто же знал, что оно получится так?

Уже почти заснув, я услышала тихие шаги и осторожное покачивание матраса, словно кто-то ложился рядом. И снова тишина: долгая, тревожная и совершенно не располагающая ко сну.

– Кать… – позвал шепотом, кажется, не очень надеясь, что я откликнусь. – Я тебе неприятен?

Неприятен? Да он!.. А я…

«Бревно»!..

Помолчав, повернулась к нему. Блеклый свет падал лишь на часть его лица. Несмело он коснулся моей руки, в которой был зажат угол одеяла. Теплое, немного щекотное прикосновение проникало куда глубже. Словно не руки трогал, а вот это внутри: тонкое, натянутое, как струна, расползающееся теплыми эмоциями по телу. Зажатые, как оказалось, плечи, сами собой начали расслабляться. Макс приложил мою руку к своим губам, и я решилась…

Мне надо. Чтобы обнял, чтобы понял. Уткнуться в горячую шею, как слепой котенок в поисках тепла, и замереть так, долго не шевелясь. И едва ли не плача, улыбаться, получая все это с лихвой, и чувствовать его неспешные, ласковые поцелуи на лице, не имеющие ничего общего с сексом.

– Побудь со мной. Ты мне очень нужен, – шепнула.

И уже минуту спустя обняла его лицо ладонями, чтобы благодарно поцеловать. И совсем не собиралась делать это столь чувственно, но Макс неожиданно откликнулся напором. Разом нахлынуло осознание: его рука на животе под футболкой, обнаженный красивый торс, очертания которого подсвечивает ночной мегаполис, запах возбужденного мужчины…

Меня манило его тепло, я вздрагивала от каждого нового прикосновения, сжимала колени, но сопротивляться уже не хотела. Ни его поцелуям, разжигающим страсть, ни его бесстыжим рукам, ласково, но настойчиво сламывающим последние стыдливые преграды…

По старой привычке, чтобы не казаться бревном, я старалась громче и чаще кричать, больше двигаться, реагировать… И через некоторое время Макс замер, прижимая собой к кровати, дыша разгоряченно в губы.

– Тебе действительно настолько приятно?

И без того горящие щеки словно залили лавой. Максим, не разрывая контакта взглядом, легко качнул тазом из стороны в сторону, и глубокий вздох из моей груди вырвался сам! Низкий, тихий, сиплый. Совсем не похожий на те, что были прежде!..