Тайна черного призрака - Анна Устинова

— Именно, — еще раз подтвердил Олег.

— Тогда я это с собой возьму, — начал упихивать Тема в сумку старый сюртук.

— Ты что? Тебя мама убьет! — попытался его остановить Олег. — Она у тебя и так квартиру чуть ли не каждый день пылесосит.

— А я его в шкаф тихонько засуну, — продолжал упорно уминать в сумку сюртук маленький щуплый Тема. — Я думаю, эта вещь действительно очень редкая. У моего двоюродного брата Лешки отец на антикварных аукционах работает. Поеду проконсультируюсь с ним.

— Лучше оставил бы, — еще раз попытался Олег воззвать к здравому смыслу Темы. — Мы послезавтра сюда еще придем. Вдруг что-нибудь гораздо более ценное найдется.

Ну и что? — наконец полностью упихнул в сумку антикварный сюртук Тема. — Пусть эта вещь все равно у меня пока будет.

— Как хочешь, — пожал плечами Олег.

Фонарик вдруг начал мигать и погас. Ребят окутала полная тьма.

— Не везет мне в последнее время с ним, — начал возиться Олег с фонариком.

Он вытащил батарейки и вставил их вновь. Ноль эффекта. Покрутил лампочку. Фонарик все равно не зажегся.

— Пока мы отсюда выберемся, десять раз шею сломаем, — проворчал Тема.

Остальные угрюмо молчали. Никому не улыбалось карабкаться впотьмах по крутой лестнице с выщербленными ступеньками.

— А я еще дверь, как дурак, за собой запер, — внес приятное уточнение Олег.

— Все равно выбираться надо скорей, — шепотом сказала Таня.

— Только чуть-чуть подождем. Глаза к темноте немного привыкнуть должны, — распорядился Олег.

— Тише, — прислушался Женька. — Это еще что такое?

— Та-та, та-та, та-та, — разнесся по подвалу сухой ритмичный звук. Будто закапала вдруг вода из крана.

Друзья, затаившись, слушали. Капанье слышалось с полминуты, затем так же резко оборвалось. Зато раздался шорох шагов. Словно бы кто-то, крадучись, пробирался от дальней стены подвала.

От напряжения Олег судорожно сдавил фонарик, который так и оставался еще у него в руках. Тот вдруг зажегся.

— Бежим! — с большой ловкостью перепрыгивая через кучи хлама, первым кинулся к двери Тема.

Мгновенье, и они уже сгрудились наверху возле запертой железной двери.

— Не толкайте хотя бы, — пытался Олег попасть ключом в скважину. — Фу, наконец-то! — отпер он дверь.

Когда он ее затворил снаружи и вновь повернул ключ, всем стало немного спокойнее. Но не настолько, чтобы задерживаться в заброшенном доме.

— Интересно, правда? — уже в переулке уставился на друзей Олег.

— Уж куда интересней, — хрипло ответил Женька. — Кто это был, как ты думаешь?

— А вдруг просто крыса? — сказала Катя.

— Крысы такие звуки не издают, — уверенно отвечал ей Олег. — Я их повадки хорошо знаю. У нас одно лето на даче их было полно.

— Похоже, действительно будто бы человек крался или… — не договорила Таня,

— Вот именно «или», — подхватил Олег. — Иначе почему у меня в это время фонарик погас? А потом спокойно зажегся. И до сих пор горит, — несколько раз включил он и выключил свет. — Ви-^дите! Как часы работает.

— Значит, бомж все-таки прав? — округлил глаза Тема.

— Дым без огня редко бывает, — задумчиво произнес Олег.

Вечер Олег провел за чтением писем. Ему в основном достались открытки, которые щедро слала с довоенных морских курортов своему мужу по адресу Костянский переулок, дом 2, квартира 3 какая-то тетка. Начинались все эти послания примерно одинаково. «Привет из Сочи!». Или «Привет из солнечной Ялты!». Или «Привет из Кисловодска!». Далее следовали описания купаний, меню завтраков, обедов и ужинов, врачебных процедур и тому подобной ерунды.

— Неужели можно так скучно жить? — одолев последнюю открытку из Евпатории, пробормотал Олег.

Он направился к телефону и позвонил Тане.

— Письма прочла?

— Ой! Ерунда такая! — с тоскою в голосе отозвалась девочка. — Какой-то пенсионер тридцатых годов. В основном рассказывает, как от разных болезней лечиться. И еще время от времени вспоминает, как он вместе с Никитой Варфоломеевичем…

— С каким еще Никитой Варфоломеевичем? — не понял Олег.

— Ну, с этим, которому он как раз пишет, — ответила Таня. — Никита Варфоломеевич жил в нашем заброшенном доме. Квартира один. И еще там написано, в письмах, что они где-то во время гражданской войны вместе с белыми воевали.

— Просто пособие для красных следопытов, — угрюмо заметил Олег. — Я-то надеялся, мы про дом из писем узнаем что-нибудь интересное.

— Разбежался, — хмыкнула Таня. — Зато я теперь точно знаю, как лечиться от спазмов в кишках и от ревматизма.

— Тогда постарайся до старости не забыть, — подал дельный совет Олег. —

Думаю, что в ближайшие тридцать лет тебе это вряд ли понадобится.

Они распрощались до завтра.

На следующее утро Олег повстречался у входа в школу с мрачным как туча Темой.

— Ты чего? — участливо хлопнул он по плечу старого друга.

— Чего-чего, — чуть не плача, начал рассказывать тот. — Предки сюртук мой иа шкафа в помойку выкинули. А мать мне потом еще жуткий скандал устроила. Я его в шкаф стенной положил, где у папы пальто висят. Ну, а матери там как раз что-то понадобилось. Говорит, из этого сюртука личинки от моли полезли.

— Говорил же, надо было его там оставить, — напомнил Олег.

— Да уж если бы знал, то оставил бы, — согласился Тема. — Мне его оценить так хотелось на аукционе. А теперь…

Махнув рукой, он в сердцах рванул на себя со всей силы школьную дверь.

— Главное, эти предки мои вообще ни в чем, по-моему, не разбираются, — проворчал он уже в вестибюле. — Я домой антикварную вещь принес, а они… Подумаешь, моль. Если бы все человечество только за чистотой следило, как моя мать, никаких древностей вообще бы никто не нашел. Например, на раскопках еще гораздо грязнее, чем в этом подвале.

— Да ты не расстраивайся, — стал успокаивать его Олег. — Мы завтра туда пойдем опять. Может быть, там еще что-нибудь гораздо ценней твоего сюртука найдется. У меня тут кое-какие соображения появились.

Тут раздался звонок. Мальчики, быстро повесив в гардероб куртки, побежали по лестнице на четвертый этаж.

Последний учебный день перед каникулами был, как обычно, коротким, но суетливым. Сперва выяснилось, что, так как Андрей Станиславович болен, никто не догадался собрать у восьмого «В» дневники и четвертные отметки не выставили. Положение спасла математичка Светлана. Она заставила заполнять дневники восьмого «В» десятиклассников, у которых была классной руководительницей.