Черт из тихого омута - Галина Владимировна Романова

Она еще не знала, выезжая со двора, что только что подвела жирную черту под своей прежней спокойной и размеренной жизнью и шагнула в бездну новой — полной опасности, лжи и предательства…

— Кажется, все! — Соня еще раз сверила по накладным количество коробок, устроенных на заднем сиденье и в багажнике. — Теперь можем ехать. Как думаете, до темноты успеем?

— Как дорога, — философски изрек водитель. — Можем успеть, а можем и не успеть…

Соня недоверчиво покосилась на флегматичного малого, который за весь путь не произнес и десятка слов, села с ним рядом и, как только машина тронулась, прикрыла глаза. Спать ей совсем не хотелось. Хотелось подумать, может, немного помечтать. О сегодняшнем вечере, о подарках, которые ее будут ждать дома. О том, что родители ее наверняка измучились от угрызений совести за собственный эгоизм. Замуж, видите ли, им приспичило ее отдать. Подумать только! Им нужно уехать, а она из-за этого должна лишаться свободы. Устроили тут матриархат, понимаешь. Когда захочет и за кого захочет, тогда и выйдет.

А захочет ли?.. Соня обеспокоенно заворочалась на сиденье. Может быть, в родительской озабоченности и есть что-то резонное? Возможно, они и правы…

— Эй, проснись, что ли!..

Кто-то настойчиво тряс ее за плечо и орал в самое ухо. Соня открыла глаза и поразилась сумеркам, надвинувшимся на стекла их служебной «Волги». Кажется, она все-таки уснула.

— Мы что, уже приехали?

— Да если бы! — озабоченно пробормотал водитель. — Где-то впереди крупная авария. Стоим уже с полчаса. Ты бы это…

— Что? — Соня видела, что он от чего-то смущается.

— Тут место одно метрах в пяти… Я там всегда останавливаюсь для наших… Склад там какой-то, что ли, заброшенный, я не знаю, но всегда там торможу, когда попросят.

— Так я не прошу, — все еще никак не могла понять Соня, что ему от нее понадобилось.

— Ну, как хочешь! — вдруг непонятно с чего вспылил немногословный водитель. — Не просишь, значит, не просишь! А когда попросишь остановиться, я не остановлюсь! А битые машины еще, может, часа через два разгребут! Сиди, коли тебе еще не приспичило!..

Тут только до нее наконец дошло, отчего он так смущен и озабочен одновременно. Она коротко улыбнулась и примирительно пробормотала:

— А далеко до этого вашего места, где вас все просят остановиться?

— Да нет, — водитель вытянул вперед руку и ткнул в левый край ветрового стекла. — Видишь, посадка кончается?

— Вижу.

— Так вот там поворот заасфальтированный. Пройдешь метров пять. Там строение. Найдешь, если не будешь сидеть еще час. Пока что достаточно светло. Ступай.

Соня Перова впервые была послана своей начальницей в такую поездку. Негласные соглашения между командированными и водителями ей были неизвестны. Туалетов на этой трассе ей не встретилось ни разу, включая заправочные станции. Поэтому она сочла за благо послушаться опытного водителя, изъездившего эту дорогу не одну сотню раз. Раз уж он так предусмотрителен, почему бы ей не воспользоваться вынужденной остановкой.

Она вышла из машины и минут пять разминала затекшие от долгого сидения ноги. Потом глотнула промозглого осеннего воздуха, перенасыщенного выхлопными газами застрявших в пробке автомобилей, и медленно пошла в том направлении, куда ей указали.

Поворот был действительно асфальтированным. И строение, больше напоминавшее ангар для самолетов, тоже нашлось. Соня взяла курс на самый дальний угол и, внимательно глядя себе под ноги, пошла туда.

Когда она вернулась, водителя в машине не было. Он стоял метрах в десяти от их «Волги» и курил с другими такими же несчастными, которым довелось застрять сегодняшним днем на дороге. В ее сторону он даже не посмотрел, а продолжил о чем-то оживленно спорить.

Соня села на свое место, захлопнула дверь и спустя пять минут снова задремала. Очнулась она уже у самых ворот их фирмы. До конца рабочего дня оставалось совсем немного времени, и водитель суетливо объяснялся с охранником, разворачивая перед ним путевой лист и командировочное удостоверение. Шлагбаум был поднят. Они въехали на территорию и через несколько минут тормозили у складского помещения.

Вот тут-то и началось самое интересное. То самое, что изрядно подпортило Соне настроение, в котором она пребывала, предвкушая вечернее застолье с родителями. Перво-наперво куда-то запропастилась кладовщица. Соне пришлось пробегать в ее поисках минут пятнадцать, пока наконец та соизволила явиться. Потом выяснилось, что грузчиков нет и выгружать технику из машины им придется самим. Водитель начал медленно наливаться раздражением и через слово чертыхаться, то и дело натыкаясь на бестолковые Сонины попытки помочь ему.

— Шла бы ты!.. — не выдержал он наконец, в очередной раз наступив ей на ногу. — Посиди в сторонке. Разгружусь уж как-нибудь…

Соня притихла на каком-то ящике, от досады на самое себя и дурацкие обстоятельства едва не заплакав. Потом, благоразумно рассудив, что этот вариант их прибытия еще не самый худший, она успокоилась и принялась терпеливо дожидаться водителя.

— Все! Кажется, все, — водитель протянул ей накладные. — Эти бумаги сдашь завтра. Шурка-кладовщица сказала, что такой порядок. Чего-то там еще надо оформлять, я не знаю. Ты чего такая кислая? Устала?

— Да немного, — Соня аккуратно свернула бумаги и спрятала их в папке.

— Давай подвезу тебя. Мне все равно на заправку надо. Давай, давай, мне не в тягость.

Они снова уселись в служебную «Волгу» и уже менее чем через двадцать минут тормозили у ее подъезда.

— Спасибо вам! — Соня закинула лямки рюкзачка себе на плечо, обхватила папку руками и улыбнулась водителю. — Счастливого вам пути!

— И все?! — Он как-то так странно посмотрел на нее. — Так и пойдешь?

— А-а… как я должна пойти? — она ровным счетом ничего не понимала. Мелькнула даже шальная мысль — дать ему денег за доставку к самому подъезду. Но водитель снова удивил ее, пробормотав:

— Вот молодежь без памяти сейчас пошла, а! Коробку-то свою мне, что ли, решила оставить?

— Какую коробку?! — Соня испуганно моргнула. Не было у нее никакой коробки и быть не могло. — Вы что-то путаете, наверное…

— Ага, наверное! — комично передразнил он ее и полез из машины. — По накладным сколько было коробок, помнишь?

Соня назвала.

— Правильно, молодец. А выгружать стали — одна лишняя, — продолжая бубнить себе под нос, водитель достал с заднего сиденья какой-то сверток. — На вот, и голову мне не морочь. Некогда мне тут глупыми разбирательствами заниматься. И вещь чужая в тачке ни к чему. Прикажешь мне еще через ворота с ней проезжать? Ладно, бывай, поехал я…

Он сунул ей в руки сверток и, не дав опомниться и хоть что-то возразить, укатил, на прощание мигнув габаритами.