Сумеречные рассказы - Борис Лего

Вова позвонил Льву.

– Спишь? – спросил Вова.

– Нет, – ответил Лев.

– Ты говорил, у тебя есть резиновая лодка, – сказал Вова, – одолжи, пожалуйста, хочу рыбку половить.

– Бери, – ответил Лев.

Вова приехал на следующий день вечером.

Лето. Метро. Дворы.

Лев – долговязый юноша в мешковатом чёрном пиджаке – встретил друга Вову у подъезда, попросил подождать и пошёл за лодкой в квартиру на первом этаже.

Вова стоял на траве под балконом этой квартиры и ждал. Сверху донёсся женский голос:

– Куда лодку потащил? К своим наркоманам?

– Не хочу с тобой говорить, – раздражённо ответил Лев, – ты не уважаешь мою веру, отставь меня в покое.

Лев вышел на балкон и бросил к ногам Вовы скомканную резиновую лодку. Следом полетели весла, насос и туристский рюкзак. Затем перелез через перила, спрыгнул вниз, и они запихнули всё это в рюкзак.

На балконе появилась женщина в красном халате и с истерическим лицом.

– Лёва, скажи, куда идешь? И кто это с тобой? – спросила она.

– Ты самая навязчивая христианка из всех, кого я знаю, – ответил Лев.

Женщина ушла, скрипнув балконной дверью.

– Мать? – спросил Вова.

– Нет… Надо проверить лодку в реальных условиях.

– Зачем? – удивился Вова.

– На всякий случай. Ею лет десять не пользовались. Испытаем в отстойнике, тут рядом. Заодно поговорим.

Вова согласился.

Лев предложил сначала зайти в магазин.

В супермаркете они купили две бутылки красного вина и тульский пряник.

Пошли к отстойнику.

Длинный тихий проулок. Между девятиэтажными домами впереди желтел закат. Лев нёс рюкзак, Вова – бутылки с тёплым вином. На обочине, рядом с котельной, стоял старый грузовик-фургон с надписью «Хлеб».

– Раньше в таких возили заключённых, – сказал Лев, глядя на грузовик, и, подумав, добавил: – Скоро опять начнут сажать, и многие пострадают за нашу чёрную веру, за истину и свободу. Вот увидишь, брат.

Они вышли к заболоченной низине, на другой стороне которой виднелась промзона, трубы, а дальше и выше – массив новостроек соседнего района.

Внизу в бетонных берегах был прямоугольный пруд-отстойник.

Они спустились к пруду. Там уже были сумерки.

Рядом за забором возвышалась новая деревянная церковь. Рядом с недостроенной колокольней стоял экскаватор, задрав ковш в небо. По ту сторону забора появились две большие сторожевые собаки. Одна из них зарычала.

– На место! – приказал им Лев.

Собаки послушно ушли.

– Помнишь, – сказал Вова, – ты рассказывал про общину, которая в Мытищах?

– «Северный Свет»?

– Да. Можно мне туда вступить? Я подготовился.

– Думаю, можно, – ответил Лев, перекинув рюкзак на другое плечо. – Поговорю с начальством.

Они расположились на пустыре между прудом-отстойником и церковным забором.

Сидели на траве, пили вино, закусывали пряником.

Лев сказал:

– Да, Вовик, ты быстро во всём разобрался. А у многих уходят годы, чтобы понять, чего они хотят на самом деле. Только сильный и порядочный человек может сделать верный выбор. Главное – сохранять контроль за процессом, только это не всегда получается. Но я за тебя поручусь…

Вова с благодарностью взглянул на друга.

– Сейчас ты ловишь рыбку, – продолжал Лев, – а потом будешь ловить людей, это гораздо более весёлая наука. И для этого не обязательно заканчивать школу полиции.

Они засмеялись, откупорили вторую бутылку, сделали по несколько глотков.

– Здесь, кстати, есть рыба, – сказал Лев захмелевшим голосом. – Ловлю иногда для кота. Бычки. А вон там, где кусты, в болоте живут гадюки. Круглый год тёплое болото… Сейчас, подожди. – Он встал и пошёл к этим кустам.

– Ты куда? – спросил Вова.

Лев не ответил, исчезнув в кустах.

Он что-то искал там, слышался треск веток, и вскоре вернулся весь в грязи. Допил вино. Вытряхнул из рюкзака лодку.

Вова стал накачивать её с помощью маленького насоса-лягушки.

Окончательно стемнело.

Они поднесли лодку к воде.

С бетонного берега залезли в неё.

Лев грёб маленькими алюминиевыми вёслами. На середине пруда он прикурил сигарету, сделал затяжку и закрыл глаза.

На дне лодки между ними лежала, свернувшись, маленькая змея, охраняя их от всех бед.

Лодка плыла сквозь испарения отстойника. Вокруг были смутные огни и приглушённые звуки. Рядом на берегу облаивали кого-то церковные псы. Испытание прошло нормально.

Осенью Фёдор Караулов поехал в экспедицию. Он решил, ориентируясь по советским картам Вологодской области, что станция глушения находится между деревней Кондрашкино и заброшенной узкоколейной дорогой.

«Мощности глушения станции хватит на европейскую часть России и половину Сибири, это сильнейший генератор электронных шумов, пятнадцать тысяч киловатт», – записал он в дневнике.

Ещё в этот дневник Фёдор записывал свои стихи и частушки на злобу дня. Иногда он выкладывал их в интернет, но без успеха.

Когда-то Фёдор окончил МГТУ имени Баумана, чтобы стать инженером, но стал малоподвижным обывателем без работы под нерушимой опекой родителей, с которыми жил.

Ему было чуть больше сорока. Он был в меру лыс и в меру дружелюбен. Толстоват. Он ясно видел, что новая русская эра не за горами, надо лишь внимательно следить за событиями в мире.

Фёдор полагал также, что настоящая независимость – это электричество. Поэтому начал собирать у себя в комнате маленький ядерный реактор, мощности которого хватило бы для обеспечения жизни в квартире. На случай войны. И просто для экономии, чтобы не платить.

Для этого он нашёл все необходимое: ёмкость из нержавеющей стали и свинцовый кожух для неё, цирконий, генератор, графитовые стержни и прочее, а также купил лёгкий защитный костюм Л-1 и противогаз ИП-4МК. Осталось только достать где-то изотоп урана-235.