Черные вороны 9. Пекло - Ульяна Соболева

Потом Лекса свяжется с Графом, и начнется апокалипсис. Помню, как Ахмед приполз ко мне, как цеплялся за мой рукав и ныл:

— Он выкрал мою дочь! У него моя Лекса! Что делать, Саид?

— Пойти на его условия! Пока!

Я предупреждал брата прекратить вражду, предупреждал, что с Воронами лучше не связываться. Можно и в обход их свои дела воротить, но Ахмед объявил кровную вражду. И сам же за нее и поплатился.

Труп брата нашли спустя несколько дней, после его исчезновения. Я его сам лично паковал в черный мешок. Паковал и говорил с ним, как если бы он еще был жив.

— Гнида ты, Ахмед. Гнида позорная, шакал. Давно тебя смерть такая ждала. Собачья, лютая. Я бы защитил тебя, но сам не захотел. Не остановить тебя было, не удержать. Все наши семейные ценности обратил в тлен. Лично тебя должен был казнить. Башку сам тебе оторвать…

А сам чувствую, как слезы по щекам катятся, потому что перед глазами картинки мелькают, где мы втроем в футбол играем, рыбу ловим, шашлык с отцом жарим, а мать моя носит на стол лепешки, соленья. На ней цветастое платье в пол, волосы спрятаны под косынкой и руки натруженные, с перстнями и кольцами, выглядывают из-под манжет. Я эти руки перед сном каждый день целовал.

Потом ее не стало. Потом отец привел другую жену. Пока мать жива была, не приводил. Любил ее больше первых жен, уважал и чтил.

Сегодня годовщина смерти Ахмеда…простил ли я Воронам эту смерть? Забыл ли я и смерть моего второго брата Бакыта? Не забыл. Такое не забывают…Но и войну устраивать не собирался. За дело братьям Граф и Зверь отомстили. Я бы на их месте точно так же поступил….НО! Диктовать мне, как и где заниматься бизнесом Граф не будет. И однажды…однажды он поплатится за смерть Ахмеда и Бакыта. Месть — это блюдо, которое подают очень холодным, усыпив бдительность врага.

Постоял у могилы какое-то время. Цветы не принес. Не заслужил Ахмед цветов. Развернулся, чтобы к машине идти, и почувствовал, как в кармане завибрировал мой сотовый.

— С Даудом разобрался. Прикроет лавочку…Откупиться, падла, хотел. Твою долю передал и подарок для тебя.

— Выбрось на хер его подарок, а деньги раздели между нашими.

— Вы сначала посмотреть должны…на подарок.

— Я сказал, выбрось. Или себе возьми.

— Это вы сами должны решить. Пока не посмотрите, не возьму.

— Хорошо, скоро буду на складе, вези его туда.

Подарки я не любил никогда. Никто и ничего не делает просто так. Всем что-то нужно. Как минимум — благодарность по гроб жизни. Как максимум — твоя собственная жизнь. В зависимости от того, что тебе подарили. Поэтому я всегда за подарки плачу. Лучше купить и знать, что это действительно твое.

Так что этот сраный подарок от Дауда я собирался на хрен вернуть ему обратно. Но посмотреть придется, если Валид настаивает, значит это важно. Но что уже мог подарить Дауд, такого, чтобы Валид посчитал это важным? Дауд, который доставляет шлюх всех мастей заграницу. Дауд, тот сукин сын из-за которого у меня возник конфликт с Вороновым.

Дорога заняла минут двадцать, все это время в машине гремели басы рока. Мне хотелось поскорее со всем покончить и ехать домой, а вечером отправиться к шлюхам в центр. После эмоционального напряжения ужасно хотелось трахаться. Спустить вместе со спермой все сожаления и размышления о прошлом. Ничего так не расслабляет как охеренный секс. По крайней мере, меня. Так как алкоголь я не употреблял практически никогда. Как и мой отец. Меня расслабляли охота, секс и рок.

Я вышел из машины, поправил воротник косухи и направился к складу. Правую сторону куртки тянуло под тяжестью ствола. У меня всегда их было два. Второй — внизу под штаниной. Враг мог оказаться где угодно и в любую секунду напасть со спины. Может быть, это паранойя, но в моем мире ни один день не проходит без риска. Всегда есть мразь, которая мечтает от тебя избавиться. В моем случае таких мразей было много, и все они могли выстроиться в длинную очередь по записи.

Сюда обычно привозили тех, кто потом выходил только в мешке вперед ногами. Сюда привозили товар, ожидающий сбыта или разыскиваемый ментами. Это было «Чистилище». Так мы называли полуразрушенный склад с Валидом. Когда-то Ахмед показал мне это место.

«— Это мое чистилище, брат. Я везу сюда грешников и опускаю в котел по самые яйца…Делюсь. Можешь и своих сюда привозить». И я привозил. Потом. Когда понял, что жалость — это совершенно ненужный балласт, и шакал, которого ты пожалел сегодня, завтра нападет со спины и перегрызет тебе позвоночник. Я предпочитал перегрызать первым. Без права на еще один шанс.

— Понравилось? Ахахаха! Младший братик перестал бояться смерти?

— Я не боялся смерти, Ахмед. Я не считал, что имею право лишать жизни, которую дал Аллах

— И что изменилось теперь?

— Теперь? Иногда Аллах слишком занят делами праведников, и кто-то должен выполнять грязную работу и отправлять грешников прямиком в пекло».

Валид встречал меня у железной двери. Он явно был в хорошем расположении духа.

— Охеренный сюрприз, Саид. Дауд знает толк в подарках. Там бомба. Ты даже не представляешь, что он тебе подарил!

— Да заткнись ты.

Вошел в помещение и остановился, увидев привязанную к стулу девушку с закрытыми повязкой глазами и с кляпом во рту. Ее всклокоченные белокурые волосы струились по плечам и спине почти до самого пола. Короткое платье из мешковины обнажало одно плечо и полностью открывало длинные, белые босые ноги. Она вертела головой и прислушивалась, ее всю трясло от ужаса. Я психанул и повернулся к Валиду.

— Ты, бл**дь, на хер ее привез? Скажи Дауду, что я не занимаюсь этой херней. Пусть своих шалав возит Далхану или Таиру.

— Зря ты так. Посмотри, какая красавица. Девственница. Юная. Сколько ей? Восемнадцать или девятнадцать. Глаза…как небо.

Он сдернул повязку с глаз девчонки, и я увидел огромные, широко распахнутые ярко-синие глаза. Ресницы длинные мокрые и, если приглядеться, можно найти свое отражение в этих глазах. Стало мерзко. Передернул плечами. Насиловать девок не любил. Любил, когда они сами. Любил, когда льнули ко мне, стонали, терлись и текли, когда громко кончали, пока я долбился в их отверстия что есть дури.

— Отправь обратно к Дауду. На х*й не нужны такие подарки.

— Уверен? А теперь послушай, что она говорит…

Валид наклонился и выдернул кляп со рта девчонки.

— Помогите мне. Пожалуйста. Меня обманули. — закричала девушка и задергалась на стуле, — Выкрали. Я … я дочка Андрея Воронова. Я Карина. Позвоните моему отцу. Он за меня заплатит. Много заплатит… а не позвоните…не позвоните, он найдет вас и всех убьет. Он страшный человек!

Я прищурился и наклонился к ней, внимательно всматриваясь в лицо, в ту же секунду она в меня плюнула. Инстинктивно замахнулся, чтобы двинуть по губам, но осекся и опустил руку. Схватил ее за подбородок, рассматривая нежное, треугольное личико. Красивая. Охрененно красивая. И да…глаза не бл**кие. Испуганные, заплаканные, дикие, но не бляд**ие.