В последнюю очередь - Анатолий Степанов

― А что это такое?

― Из интеллигентной семьи, а село! ― весело изумился Саша и затолкал слабо сопротивляющегося из-за обнаруженного вдруг собственного невежества Алика в ресторанный подъезд.

― Мест нет! ― строго предупредил швейцар.

― Нам найдут, ― беспечно ответил Саша.

― И вашему товарищу рановато по ресторанам-то...

― В самый раз, ― отрубил Саша и нехорошо глянул на швейцара: сквозь и одновременно как бы мимо.

Взгляд этот означал, что Саша уже не видит перед собой человека, а видит он всего лишь препятствие, которое ему, солдату, позволено преодолевать любым способом. Любым. Поняв, что далее препятствовать без риска невозможно, швейцар возгласил:

― Прошу!

― Может не пойдем? ― нудил Алик.

― Да замолчи ты!

В зале Саша заметил знакомого официанта и поманил его пальцем. Тот на миг задумался, узнал, подбежал.

― Столик на двоих, закуску, жульены, двести пятьдесят.

Гриша окинул критическим взором Алика, но возражать не стал: усадил за малый стол у колонны, расставил приборы и исчез.

― Нравится тебе здесь? ― спросил Саша.

― Нет.

― Почему?

― Не ко времени все это.

С подносом примчался Гриша.

― А вот Алику не нравится у вас, Гриша, ― игриво сказал Саша.

― Кому что, ― бесстрастно заметил Гриша. ― Кому шашлык, а кому манная каша, кому сто пятьдесят, а кому молоко через соску.

― Не хами, ― предупредил Саша.

― Вы спрашиваете, я отвечаю, ― Гриша, разговаривая, умело расставил принесенное и пожелал: ― Приятного аппетита!

Саша налил себе рюмку, поднял ее.

― За ребят, сделавших то, что мне сделать не довелось, ― и выпил.

― Гражданин! ― прозвучало за его спиной. ― Приводить несовершеннолетних в ресторан в вечернее время строго запрещается.

Саша поставил рюмку на стол и поднял глаза на метрдотеля!

― А! Аполлинарий! Ты за Алика не беспокойся. Он взрослый. И умный. Умнее и образованнее нас с тобой.

― Гражданин! Я повторяю еще раз... ― начал было опять Аполлинарий Макарович, но осекся, потому что Саша, вытянув ноги и слегка отъехав креслом по натертому полу, засунул руки в карманы брюк. От этого незастегнутый бежевый пиджак разошелся, приоткрыл поблескивавшую в обильном свете ручку парабеллума.

― Аполлинарий! ― упирая на двойное "л", произнес Саша. ― Жена, наверное, Полей зовет? Так вот что, Поля. Я ― нервный, я ― контуженный, я за себя не ручаюсь. Мысль моя ясна?

Аполлинарий Макарович, чтобы окончательно не пасть в собственных глазах, просто молчал.

― Тогда иди, ― предложил ему Саша, но вспомнил вдруг: ― Да твой приятелек Семеныч сегодня здесь появлялся?

― Я не знаю никакого Семеновича! ― сделал заявление Аполлинарий.

― Вот что, ресторанная падла, ― тихо сказал Саша. ― Тебя вежливо спрашивают, и ты должен отвечать вежливо, кратко и правдиво. Ну!

― Его сегодня не было, ― выдавил из себя Аполлинарий Макарович.

― Видишь, как все просто? А ты, глупый, боялся. Ну, ходи ножками.

Аполлинарий ходил ножками. Глядя на него, Алик спросил с отвращением:

― Зачем мы здесь, Саша?

― Теперь только за тем, чтобы поужинать, ― ответив, Саша налил себе вторую рюмку. ― За удачу, Алик.

Опять была улица Горького. Из въезжей арки, недалеко от "Грузии" навстречу Алику и Саше вышли трое.

― Мужик, ― обратился один из них к Саше. ― Можно тебя на минутку?

Двое, ласково взяв Сашу под руки, повели его в подворотню, а третий, несильно толкнув Алика в спину, предложил:

― Иди. Он тебя догонит. ― И кинулся следом за остальными.

― Саша! ― отчаянно закричал Алик, вбежал в арку и уже во дворе столкнулся с обернувшимся на шум шагов третьим.

― Я же сказал: он тебя догонит! ― раздраженно повторил третий и вдруг стал мягко оседать на землю. Алик, перепрыгнув через него, бросился дальше. В глубине двора стояла "эмка" и несколько человек рядом с ней.

― Саша! ― еще раз крикнул Алик.

― Да успокойся ты, Алик! Все в порядке, ― раздался веселый Сашин голос, а другой голос ― начальственный, спросил:

― Кто это?

― Мой друг, Алик, иди сюда, знакомься.

Алик подошел. Стояли те двое, что увели Сашу, Саша и подполковник милиции в полной форме. Все молча пожали Алику руки.

― А где Малявин? ― вдруг вспомнил подполковник.

― Я здесь, товарищ подполковник, ― жалобным голосом обнаружил себя тот, третий, и приблизился, обеими руками держась за живот.

― Вы заболели, Малявин? С желудком что-нибудь?

― Да вот паренек устроил, ― обиженно сказал Малявин.

― Паренек чемпион Москвы по боксу, ― объяснил Саша.

― Среди юношей, ― скромно уточнил Алик.

― Всегда-то тебе повезет, Малявин, ― позавидовал кто-то и все заржали.

― Алик, нам с Сашей надо поговорить, ― сказал подполковник. ― Ты побудь здесь с ребятами, а мы в машине поговорим. Ладно?

― Ладно, ― солидным басом согласился Алик.

― И поучи пока, пожалуйста, наших оперативных работников не пропускать ударов. Даже если это удар чемпиона Москвы, ― добавил подполковник, открыл дверцу "эмки" и, пропустив вперед Сашу, вслед за ним влез в кабину.

― Как это ты меня? ― спросил пришедший в себя Малявин.

― Элементарно. Левый крюк в печень.

В темной утробе кабины они как по команде откинули головы, расслабились.

― За вчерашний день твой отчет я прочитал. А что ты сегодня делал? спросил подполковник.

― Растрату. Совершил должностное преступление: из добытых шантажом подотчетных денег малость истратил на приличный гражданский костюм.

― Этот? ― подполковник пощупал материю на пиджаке.

― А ничего себе пиджачок, да?

― В темноте не видно. А еще что?