Серая мышка для черного волка - Татьяна Чащина

Егор с Георгием вели себя очень хорошо. Чувствовалось их напряжение. Как собаки, которым не дали задрать кошку. Как кошки, от которых спрятали мышку в клетку. И они смотрели на меня так обречённо. Мыслительные процессы в их глазах выдавали сотни приколов, которые можно было со мной провернуть. А нельзя!

Ребята поразили меня своими умственными способностями. Математический склад ума. Учебники с математикой были отложены в сторону, они осиливали программу пятого класса. С русским языком было тоже неплохо. У них оказалась отличная память. А вот читать они не любили. И хотя чтение напрямую влияло на грамотность, в данном случае многие правила не работали.

После часа работы с мальчиками, я предложила им побегать на дорожках. Парни приободрились и рванули к своим тренажёрам, на ходу решая, сколько побегут на перегонки. Они одновременно задали задачи на панелях и побежали. Егор побежал быстро, Гоша медленно. Мальчики меняли скорость, подглядывая на панель соседа, чтобы узнать, насколько соперник опережает.

Я получала странное удовольствие, глядя на них. Вот так когда-то мой Крис соревновался со своим братом? Какие же мужчины вырастут из этих хулиганов! Держите мамочки, своих девочек.

Под конец соревнования, скорости стали увеличиваться, и пол в детской шёл ходуном. Мальчики неслись на огромных скоростях, лица их порозовели, волосы черные взмокли. Они уже ничего не говорили, выкладываясь полностью. А я оторопело сидела за своим столом и думала, что десять километров пройду лёгким шагом и погибну от усталости, а эти бегут и бегут. Спортсмены.

Егор выиграл на пару секунд. Гоша огрызнулся и, сильно уставший, поплёлся на своё рабочее место. Я была рада, что они так хорошо выложились. Тихие и податливые, они не мешали внушать, что во время еды не чавкают и не хрюкают.

Племянники Криса после обеда погнали на лыжах кататься. Пока я ждала во дворе Марту, они показали мне калитку с кодовым замком. Через неё можно было выйти к тропинке, что вела в лес. Мальчики в специальных костюмах во главе с Флором взяли лыжи и палки в руки и, закрепив ботинки у забора, рванули следом за Флором, естественно, наперегонки.

Марта выскочила во двор, и я, закрыв калитку, последовала за ней к машине. Появилось чувство беспокойства. Вначале я подумала, что это из-за моего вида, но вспомнила, что выгляжу отлично в белоснежной дублёнке и чёрных сапожках, Марте не уступала в стройности. Что-то другое гложило.

Сев на переднее сидение, я набрала сообщение:

— «Всё в порядке? Я почему-то беспокоюсь».

— «Всё в порядке. Не беспокойся, с Мартой надёжно. Если хочешь, я попрошу Сеню за вами присмотреть?»

— «Нет»

— «Я уже напрягся».

Ну, вот. Только мужчину зря взбаламутила. Но чувство тревоги не проходило. Я пристегнулась ремнём безопасности и посмотрела на спидометр. Я знала, где спидометр и знала, как он работает. Однажды, очередной мамин любовник катал нас на своей машине и всё подробно пояснял, какие приборы для чего.

— Марта, не так быстро, — попросила я, но прозвучало, как приказ.

Марта удивлённо вскинула бровь. Скоростной режим она превышала в два раза. Женщина стала нервно жать на педаль. Лицо её изменилось. Я даже представить не могла, что добрая весёлая Марта может стать настолько серьёзной, до хищнического оскала.

— Что? — я тяжело сглотнула.

— Отказали тормоза, — шипела она. — Приготовься, сейчас тормозну двигателем.

Она делала всё быстро. Включила аварийную сигнализацию, открыла окно и стала махать рукой машинам. А транспорт уже несло, на таких скоростях, что я опёрлась ногами в бардачок и приготовилась. Раз Крис ей доверял, значит, Марта справится.

Женщина с автомата переключилась на механическую коробку передач и перешла на вторую скорость. Машина заревела, замотало её из стороны в стороны. Марта выжала ручной тормоз, мастерски маневрируя между машин, и подавая сигнал бедствия. Умные водители спереди и сзади поняли, в чём дело, мигали фарами, объезжали стороной.

Нас тряхнуло и мы улетели в кювет, но не перевернулись, Марта так направила машину, что сугробы, скопившиеся за ночь от чистки трассы, смягчили наше торможение.

— Крису звони, — сказала Марта и, отстегнувшись, выбежала из машины.

Вокруг Марты собралось в одну минуту около десятка любопытствующих мужчин. Женщина сняла свою шубу, кинула на снег и залезла под машину, на радость зрителям. Такую деловую особу тут же стали поддерживать и страховать. Мужчины говорили все одновременно, вылизывая ножки блондинки, взглядами.

— Что? — обеспокоенно сказал в трубку…Карачун.

— У нас тут…

Я не успела договорить. Марта в лёгком платье, села обратно, по-хамски, отобрав у меня трубку телефона. Но я не сопротивлялась, дело было серьёзное, иначе не объяснить хмурое лицо моей спутницы.

— Девять, тормозной шланг перекушен. Профессионально, не сразу почувствовала, что тормоза отказывают. Нет! Девять! Машина стояла у нас во дворе. Мальчики смогли бы? Нас хотели грохнуть! Это Катька.

Марта вдруг посмотрела на меня, круглыми глазами. А я услышала, как говорит Кристофер: «Никакая Катька не посмела бы тронуть мою женщину»

Если бы не история с перекушенными тормозами, я бы сочла что этот день самый лучший в моей жизни. Кристофор ходил со мной по магазинам.

Загруженный пакетами и коробками, он был хмур, и я терялась в его личностях. Кто со мной Карачун или Крис? Иногда он так сливался в одну хищную личность с любовью в глазах, что казалось, он наконец-то стал самим собой.

Он был насторожен. Глаза чёрные шарили по толпе покупателей, он иногда внюхивался в воздух, подняв высоко голову. Его поведение заставляло вести себя соответственно. Я молча выполняла его приказы и просьбы, стараясь не замечать, как пялятся на него женщины всех возрастов.

Расслабился Крис только в отделе женского белья. Для скучающих мужчин был круглый диван у входа, там уже сидели трое, завязших в своих телефонах. Мой же провожатый по телефону только разговаривал, а смотрел на меня. Когда я покрасневшая, показывала ему вешалки с прикреплённым к ним бельём, он либо кивал, либо отрицательно мотал головой. Вкус его был очень ограничен. Чёрное, белое и зелёное любых оттенков. Красный и розовый наотрез отвергал. А мне было всё равно. Он платил, да и ситуация такая странная, словно… меня хотели убить.

— Расскажи мне про своего отца, — попросил Крис, когда мы прогулочным шагом шли вдоль ярких витрин.

— Папа Виктор Николаевич, работает репетитором в Москве. У него своя семья и ребёнок, девочка, ей двенадцать лет, — спокойно ответила я. Вспомнила папу и успокоилась.

— А как он выглядит? — Крис улыбался, и я восприняла его расспрос за простое любопытство. Ведь у него никого не осталось. Он сирота и брат с женой погибли. При каких обстоятельствах, я пока не знала.

— Папа с меня ростом приблизительно, худощавый.