Серая мышка для черного волка - Татьяна Чащина

— Тут есть душевая, — показывала мне Марта. — Если стол нужен письменный или ещё что, говори не стесняйся.

— Спасибо. А Крис когда вернётся?

— Вот этого я не знаю. Ты связь с ним держи, — она рассмеялась. — Ну, и парочка! Как вы нашли друг друга? Тихоня и молчун. Не скоро у вас детишки появятся, ой, не скоро.

Заливаясь смехом, она закрыла за собой дверь, оставив меня одну.

Я подошла к большому окну и посмотрела на высокий забор, за которым глухой стеной возвышались хвойные деревья, усыпанные снегом.

Кто разрешает детям в темноте кататься на лыжах, да ещё и по глухому лесу?

Я задёрнула плотные шторы нежно-голубого цвета и решила закрыться на замок.

Из сумки я извлекла свою пижаму. Она протёрлась в нескольких местах, зато не бабушка выбирала, а мама. Была она приятного розового цвета на байке, а в доме Кристофора всегда прохладно.

Маленькая душевая казалась мне очень комфортной и современной. Я сняла дублёнку, стараясь не смотреть на своё отражение в зеркале у сияющей белизной раковины. Стянула остатки алого платья и опять заплакала. Нескоро я покажусь Крису без одежды. Тело всё было в синяках, укусы опухли и болели. Я вступила в поддон и обнаружила вкусно пахнущий гель для душа. Аромат малины. Чуть касаясь изувеченной кожи, я отмывала чужие прикосновения, отвратный запах старика. Ещё бы воспоминания смыть, но не получалось даже отвлечься. Перед глазами опять сморщенное лицо, жуткий половой орган насильника.

Я стояла под лейкой, пока не устала. И даже, когда купание было закончено, я продолжала себя чувствовать грязной. Белое полотенце было очень мягким, впитывало влагу быстро, не пришлось вытираться и беспокоить раны на теле. Быстро одела пижаму и намотала полотенце на голову.

Так я и мечтала жить. Одна в уютной комнате. В безопасности. Отключила яркий свет, обошлась маленьким ночников в виде цветка у кровати. Взяла телефон, а там сообщение: «Всё хорошо, ложись спать. Я скоро приеду».

В дверь постучали.

В первое мгновение, я запаниковала и не сразу успокоилась. Пока не услышала голос Егора:

— Наталья Викторовна! Марта на ужин зовёт.

— У нас еда по расписанию. Пойдёмте с нами, — присоединился к приглашению Гоша.

Я улыбнулась и поспешила открыть дверь. Я действительно люблю детей. После встречи с Любимом, мальчики уже не казались исчадиями ада.

За дверь стояли парни, румяные, взъерошенные и очень уставшие. В широких футболках и широких шортах они выглядели спортсменами, которые выложились на тренировке. Может, к лучшему, что их заставляют бегать по лесу перед сном, ведь в них так много энергии.

— Капец, пижамка! — скривился Гоша.

— Кто тебя ударил? — строго спросил Егор, в его голосе были до боли знакомые, властные нотки Карачуна.

Я очень невнимательная, возможно, поэтому меня так легко обмануть. Дом снаружи трёхэтажный, а внутри только два этажа. Лестницы выше не было. А я сразу и не заметила.

Оказалось всё просто: Крису и его племянникам принадлежала одна небольшая часть дома с отдельным входом, другие помещения, включая третий этаж, занимал клан.

Слово «клан» у меня ассоциировался исключительно с итальянской мафией. Именно так я его и представляла. В большой столовой, в которую мы попали через двустворчатую дверь, располагающуюся рядом с кабинетом Криса, за длинным столом расселись женщины и двое мужчин. Еду приносили с кухни, расставляли тарелки и чашки. Из большой супницы разливали по тарелкам густую солянку.

Фрол и ещё один невзрачный мужчина в доме остались по приказу Кристофора. Женщины, включая Марту и Катю, были не старше тридцати, модно одетые и причёсанные. Ко мне отнеслись, как к ребёнку, старались всё рассказать и показать. А я радовалась, что на моём старом халатике есть капюшон. Я ведь спросила у мальчишек, как одеваются в этом доме. Они ответили: «итак сойдёт». Мне было так стыдно, что все женщины с макияжем при параде, а я, как замухрышка, в потёртых розовых штанах и тапочках на босу ногу.

За столом около пятнадцати мест было свободными. Мальчишки сели напротив меня. Думала, безобразничать будут, но они накинулись на еду и вели себя вполне сносно, только чавкали и хрюкали. Поставила в голове галочку, рассказать им об этикете.

Разговоры за столом были мне не понятны. Какая-то фирма застройщик отказалась закрываться по просьбе Криса, тем самым пошла на конфликт. Марта строила глазки Флору, Катя с двумя блондинками и одной рыженькой сцепилась в споре о том, на кого надо переписать фирму застройщика.

И только пронзительный взгляд голубых глаза незнакомого мужчины меня сильно беспокоил. Он смотрел пристально сбоку. Я мужчину не видела, но чувствовала всем телом его внимание. Руки пришлось держать на столешнице, чтобы унять дрожь. От пережитого кошмара остался мандраж, и этот взгляд…

Я боялась посмотреть на незнакомца, поэтому уставилась на Егора с Гошей, которые уплетали уже вторую порцию и становились совсем вялыми и неразговорчивыми. Пора спать. И мне тоже.

Когда мальчики сказали, что всё было очень вкусно, особенно хлеб, я тоже поднялась с места, украдкой кинув взгляд на незнакомца. Это был сухопарый мужчина с белой кожей и темно-русой копной волос. Он некрасиво улыбался, по-звериному как-то, и рассказывал пошлый анекдот Флору. Глаза его большие и круглые прищурились, он резко кинул взгляд на меня, и я тут же посмотрела вслед уходящим мальчикам.

— Наталья Викторовна, а винишко? — удивилась Марта.

— Простите, не пью, — тихо ответила я и прибавила шагу.

Вышли из столовой в «нашу» часть дома, Егор закрыл две створки и, широко зевая, пошлёпал к лестнице, вслед за братом. Я только отвлеклась, а они наперегонки влетели на второй этаж, оставив меня у камина и диванов одну.

Я постояла в задумчивости. Заглянула в окна, но машин во дворе не было. Не приехал мой Крис. Как он там ведёт беседу с откровенным бандитом, которого я так грубо отвергла?

Поднялась к себе в комнату. Только дошла до кровати, только и успела скинуть халатик, рухнула в мягкие пуховые подушки и уснула крепким сном.

У меня всегда был чуткий слух. Я думала, что это из-за плохого зрения. Обострились другие чувства. Сквозь глубокий сон, услышала, как скрипнула дверь. Побоялась, что бабка пришла. Очнулась, щуря глаза, нащупала ночник, и вспомнила, что сплю не дома.

В комнату вошёл Крис. Он немного помялся на пороге и, опустив голову, подошёл к кровати.

Как же я хотела кинуться ему на шею, прижаться крепко к его сильному телу, расцеловать. Я ждала, переживала. Столько мыслей в голове. Нужно было переступить через себя, сделать первый шаг навстречу. Я уже собралась, дать волю чувствам, признаться, как сильно люблю его, как нуждаюсь в нём. И тут услышала низкий голос.

— Раздевайся, я залижу раны, — он поднял глаза, и свет от ночника страшно отразился в его глазах приглушенным жёлтым светом. Сел на край кровати и протянул ко мне свои руки.