Случайная жертва - Алла Холод

под стражу до получения ее результатов я не вижу смысла, но свободу вашу все же должен ограничить. Я буду ходатайствовать перед судом о помещении вас под домашний арест. Если выяснится, что набойка не имеет к вашим ботинкам никакого отношения, домашний арест будет снят и вы будете свободны.

– А если это моя набойка?

– Тогда будем работать дальше. А пока я вынужден сообщить вам об изменении вашего статуса. В данный момент вы для нас не свидетель, а подозреваемый. Так что будет и логично, и разумно, если вы прибегнете к услугам адвоката.

Роман смотрел на следователя так, будто видел его впервые. Помолчав, он выдавил:

– Вы все это серьезно? Я надеялся, что вы и правда будете искать преступника, теперь понимаю, что ошибался.

– Мы ищем преступника, Роман Алексеевич, и когда мы делаем это, мы обязаны рассматривать любые возможности, не отметая ни одной, и не руководствоваться при этом личными симпатиями или антипатиями к участникам событий. Мы должны строго следовать фактам и принимать в учет все вещественные улики. И на сегодняшний день набойка от ботинка является уликой, которую я не имею права оставить без внимания. Такая уж у меня работа.

– А если эту улику подкинул настоящий преступник?

– И такое вполне может быть. В моей практике подобные факты имели место. Поймите, на основании улики, которая вызовет сомнение – если вызовет, – вас никто не осудит за столь тяжкое преступление. Я заинтересован в том, чтобы докопаться до истины, не меньше вашего. Так что придется потерпеть. А пока давайте уладим все формальности…

Дома Ксения встретила Сергея довольно странным вопросом:

– Сереж, а у тебя в управлении знают, что мы с тобой вместе живем?

Винник удивился и даже не попытался этого скрыть.

– С чего бы это вдруг ты начала интересоваться такими вещами?

– Раз интересуюсь, значит, надо знать. Так что, ответишь или нет? – настаивала на своем Ксения.

– Нет. Не знают, – отчеканил Сергей.

Ему показалось, что Ксюша облегченно вздохнула и даже улыбнулась, но неожиданно ее настроение переменилось.

– Позвольте узнать, гражданин следователь, почему? Что это вы так тщательно скрываете от общественности обстоятельства своей частной жизни?

Сергей ухмыльнулся.

– Так ведь частная жизнь на то и частная, чтобы ее обстоятельствами не обязательно было делиться. А если честно, то просто сглазить не хочу. Один раз уже сглазил.

Для Ксении и Сергея это был уже второй виток в отношениях, первая попытка окончилась неудачно: за два месяца до назначенной свадьбы Ксюша «соскочила», внезапно разуверившись в перспективе их брака. И если бы летом к Сергею Виннику не попало уголовное дело о смерти Ксюшиного сводного брата, еще не известно, встретились ли бы они снова когда-нибудь.

– Только по этой причине? – поинтересовалась Ксюша.

– А что, этого недостаточно? Уже похвастался один раз. А ты хвостом у меня перед носом махнула, и до свидания. Так что теперь я ученый, буду молчать до последнего.

– До последнего чего?

– Просто до последнего. Чего ты ко мне прицепилась-то? И вообще, где Фантик? – наконец Сережа понял, что его беспокоило с самой первой минуты, как он переступил порог квартиры.

– Да вон он! – Ксюша мотнула головой куда-то вверх. – Придется тебе лезть снимать его. Мне в руки он не дается, лезет еще выше, понял, что совершил преступление, и теперь боится кары.

Сережа покрутил головой, ничего не понял, но Фантик сам дал ему ориентир, громко и даже истерически мяукнув.

– О боже! Хулиган малолетний!

Опекаемого мамушкой и бабушкой Феофана Ксюша забрала у отца, он являлся сынком Ульяны Андреевны и внуком старшей кошки Марфы Васильевны. (В последние годы всех своих кошек отец Ксюши, судья Михаил Михалыч Кондрашов, называл в честь героев старых советских комедий.)

Дымчатый, невероятно пушистый Феофан достался Ксюше двухмесячным несмышленым младенцем, но рос он не по дням, а по часам, быстро превращаясь из голубоглазого ангела в отпетого гопника. Пока его не шарахнуло током, он пытался грызть доступные ему провода, раскрывал Ксюшину косметичку и поедал карандаши для губ и бровей, оставляя на полу разноцветные лужицы поноса в качестве доказательства совершенных преступлений. Доставал с полок книги и разрывал на них суперобложки.

Одного ни Сережа, ни Ксюша не могли понять: как он отличает от прочих книги о кошках? А ведь он доставал с полок и «читал» именно их! Стоит ли говорить, что он воровал все, что плохо лежит, и лез повсюду, где находил что-то интересное.

В данный момент Фантик забрался по тяжелой шторе под потолок, закрепился там и, судя по мечущемуся взгляду, решал, что делать: то ли переместиться на прозрачную органзу, что неминуемо повлекло бы ее безвозвратную порчу, но сулило быстрое схождение на диван, то ли совершить безумный прыжок, степень рискованности которого Фантик, видимо, и пытался оценить.

Сережа чертыхнулся и полез на диван.

– Только попробуй мне форму разорвать, паразит, – сказал он, протягивая руки вверх и пытаясь оторвать пушистую шубку от занавески.

Но Фантик застрял когтями в мягкой ткани, и отодрать его от шторы оказалось не так легко. Когда Сережа наконец снял хулигана, он принялся немедленно лизать ему нос и щеки, чтобы загладить негативное впечатление от своего поступка, после чего, подняв хвостик, помчался на кухню, где накинулся на меховую мышь, свою любимую партнершу по играм. На Ксюшу он даже не взглянул, всем своим видом давая понять, что ничего противоправного не совершил и оправдываться перед мамочкой ему не за что.

Сережа Фантика обожал: котенок с первого дня знакомства решил, что ему нужна полная семья, и исправно исполнял роль искусного сводника.

– Так почему ты спросила все-таки? Какая разница, знает кто-то или нет? Ты когда-нибудь придавала этому значение?

– Не придавала, но теперь придется, – ответила Ксения, и по отведенному в сторону взгляду Сергей понял, что сейчас ему сообщат какую-то не слишком приятную новость.

– Ну хватит уже ходить вокруг и около, – не выдержал он, – колись, что еще произошло!

– Произошло то, что ко мне обратилась мама Романа Алексеевича Жолудева с просьбой взять на себя защиту ее сына.

– Этого еще не хватало! – воскликнул Сергей. – Тогда мы с тобой окажемся по разные стороны баррикад и не сможем даже поговорить на эту тему.

Он бухнулся на диван, явно раздосадованный.

– Я еще не дала своего согласия, – заметила Ксюша, – у нас на завтра назначена встреча.

– Так завтра дашь, делов-то, – буркнул Сергей, – я же вижу, что ты непременно хочешь туда влезть.

– Хочу, не буду скрывать, – кивнула Ксения, усаживаясь рядом, – но не думаю, что это может быть поводом для ссоры. Мы оба