Череп Бетховена. Мрачные и загадочные истории из мира классической музыки - Тим Рейборн

Действительно, Эббот, усомнившийся в честности Буля, отмечал, что он «так же знаменит как соблазнением девственниц, так и игрой на органе и вёрджинале». Вот это обвинение!

Можно сделать вывод, что Буль утверждал, будто покинул Англию из-за религиозных преследований; у властей имелись доказательства того, что он был католиком и отказывался признавать короля Якова главой английской Церкви. Странно, но он не подтвердил и не опроверг эти обвинения. Но, в любом случае, Англии его никто не выдал.

Вероятно, он извлек из произошедшего уроки и в Антверпене вел себя тихо, в конце концов найдя себе место музыканта и органиста, и остаток жизни провел относительно спокойно. Ну или научился лучше скрывать свои проступки.

Джезуальдо знаменит двумя вещами: написанием весьма странной музыки и тем, что он был самым известным композитором-убийцей в истории. Он был князем ди Веноза и графом ди Конца, а также одаренным композитором и лютнистом. Похоже, он страдал депрессией, и это состояние отразилось во многих его произведениях.

В 1586 году Джезуальдо женился на своей двоюродной сестре донне Марии д'Авалос, дочери маркиза ди Пескары. Их брак явно не был счастливым, потому что меньше чем через два года Мария вступила в любовную связь с Фабрицио Карафой, герцогом Андрии. Наверное, он был настоящим героем-любовником, а, может быть, Джезуальдо сам оказался несостоятельным в роли мужа.

Как бы то ни было, некоторое время Джезуальдо не догадывался об этой связи, хотя, как часто бывает в таких случаях, многим окружающим все было давно известно. К несчастью для любовников, в октябре 1590 все раскрылось так, как обычно бывает в анекдотах. Возвратившись с охоты раньше положенного срока, Джезуальдо застукал любовников во дворце Сан-Северо в Неаполе в весьма щекотливой позе (какой именно, история умалчивает). В гневе он не просто убил их; с помощью слуг он многократно пронзил их обоих мечом. Первой он убил жену, а затем, заставив Фабрицио надеть ее ночную рубашку, убил и его, под конец размозжив ему голову из пистоля для верности.

Самом интересным было то, что Джезуальдо, как дворянин, легко мог избежать официального наказания за это двойное убийство – никогда не мешает быть неприлично богатым и иметь хорошие связи! Однако он понимал, что семьи его жертв могут отомстить, поэтому удалился в свой родовой замок Джезуальдо.

Эта мрачная история быстро распространилась по окрестностям, став сенсацией своего времени. Видимо, тогда добротные кровавые истории нравились людям не меньше, чем сейчас. Ходили слухи, что он также убил своего сына-младенца, швыряя его туда-сюда, пока ребенок не умер, потому что подозревал, что его отцом на самом деле является Фабрицио. Но зачем же останавливаться на этом? Вскоре возникли еще более дикие истории: что Карло отрезал любовникам гениталии, что сумасшедший монах надругался над мертвым телом донны Марии, что Джезуальдо выставил тела напоказ перед своим дворцом. Также говорили, что он убил отца Марии, когда тот явился отомстить за смерть дочери. Однако это маловероятно, так как Джезуальдо нанял целый отряд телохранителей, чтобы мстители не могли до него добраться.

Джезуальдо так и не предстал перед судом за двойное убийство, в котором однозначно был повинен. В 1594 году он женился второй раз, и, по слухам, бил свою новую жену, хотя, на ее счастье, убивать ее не пытался.

В 1603 году двух его родственниц обвинили в колдовстве, в чем они под пытками сознались и заявили, что Карло участвовал в их обрядах. Женщин посадили в тюрьму, однако Карло, кажется, снова избежал наказания.

К концу жизни его, по всей видимости, замучило чувство вины за содеянное, и он приказал избивать себя каждый день. Он выдерживал побои, чтобы изгнать из себя демонов, и пытался добыть какие-нибудь реликвии, например, мощи святых, которые излечили бы его от ухудшающегося душевного состояния. Стихи к его музыкальным произведениям, многие из которых он писал сам, раскрывают образы испытываемой им боли; и, возможно, они действительно автобиографичны. В основном они посвящены страданиям, которые несет с собой любовь, но в некоторых чувствуются темные настроения, выдающие более глубокие личные мучения. В мадригале 1611 года Poichè l'avida sete («Ибо неутолимая жажда…») мы читаем:

В Se la mia morte brami («Если ты желаешь моей смерти…»), также в 1611 году, он заявляет:

Смерть – постоянная для него тема, как в Moro, lasso, al mio duolo («Увы, умираю, несчастный»):

Можно ли сказать, что это слова кающегося человека. Вполне возможно. Среди этих поздних мадригалов есть несколько текстов, в которых говорится о счастье, хотя рядом с большинством других произведений, отражающих полное отчаяние, они как-то блекнут. Музыка Джезуальдо этого периода отличается экспериментальными гармониями и прогрессиями, совершенно непохожими на типичные мелодии того времени.

Джезуальдо умер в 1613 году, и поговаривали, что к этому приложила руку его вторая жена Элеонора. Сомневаюсь, чтобы кто-то осудил ее.

Капитан Тобиас Хьюм был исключительно эксцентричным – ну? ладно, откровенно странным – долгожителем, который застал правление Елизаветы I, Якова I и Карла I. Несмотря на то, что он виртуозно играл на виоле (инструменте, похожем на раннюю версию виолончели, хотя технически они не родственны), он также был наемником, который объездил всю Европу, служа разнообразным монархам и партиям. Он был мастером цветисто выражаться и сам о себе говорил так:

Он считал виолу выше лютни и опубликовал два сборника музыкальных произведений под яркими названиями «Первая часть мадригалов или музыкальные настроения» (1605) и «Поэтическая музыка капитана Хьюма» (1607). Одна из пьес, «Инвенция для двоих музыкантов на одной виоле», действительно требует участия двух музыкантов со смычками. Музыкант более мелкой комплекции должен сидеть на коленях у второго, так, чтобы они могли играть на одном инструменте. Очевидно, такое в принципе возможно.