Как СМЕРШ спас Москву - Анатолий Терещенко

Управление состояло из:

– оперативного отделения;

– 1-го отдела, личный состав которого обслуживал Генштаб, Военную прокуратуру, Разведывательное управление;

– 2-го отдела – военно-воздушные силы,

– 3-го отдела – бронетанковые войска, артиллерия;

– 4-го отдела – основные рода войск;

– 5-го отдела – интендантская и санитарная службы;

– 6-го отдела – войска НКВД;

– 7-го отдела – оперативный розыск, учеты, мобилизационная работа;

– 8-го отдела – шифровальная служба.

При высшей школе НКВД СССР уже с 26 июня 1941 года начали работать курсы подготовки оперативных работников для особых отделов численностью 850 человек.

Итак, обстановка в самой Москве, особенно в октябре 1941 года, была критическая – паника, мародерство, стихийное бегство из столицы. Сказывались два фактора – наши неудачи на фронтах в первые месяцы войны, фашистская пропаганда и слабость нашей контрпропаганды.

* * *

Сначала Гитлер заявлял, что удушит Ленинград и Москву голодом. Это должно вызвать, по его мнению, «народную катастрофу, которая лишит центров не только большевизм, но и всю Московию». Затем он решает сровнять оба эти города с землей и на том месте, где когда-то стояла Москва, устроить гигантское водохранилище, чтобы истребить всю память об этом городе и о том, чем он был. После подхода частей вермахта к советской столице он спешит и отдает приказ отклонить все ожидаемые предложения о капитуляции и так объясняет в своем кругу такое решение:

«Наверное, какие-то люди схватятся обеими руками за голову и спросят: как мог фюрер разрушить такой город, как Санкт-Петербург? По своей сути, я ведь отношусь к иному виду. Мне было бы приятней не причинять никому зла. Но если я вижу, что биологический вид в опасности, то меня покидает чувство холодной рассудочности».

Вот она, человеконенавистническая, расовая идея затмила разум торопливого «стратега» без стратегических предпосылок в голове. Будучи ослеплен непрекращающейся чередой своих триумфов и избалован воинским счастьем в легких победах в Европе и на территории России в первые месяцы войны, он полагал, что сможет одновременно добиться далеко идущих целей на севере и в первую очередь на юге Советского Союза. Он словно позабыл о своей привычке – всякий раз концентрировать все силы на одном участке и разводил войска все дальше друг от друга. Токовал, как беспечный глухарь. А в Берлине он уже хвастался, что готовится устроить грандиозный парад в Москве к началу ноября. Тыловые службы стали грузить на железнодорожные платформы глыбы житомирского гранита для памятника. Но фюрер не учел золотого правила, если ты ошибся, то твоей ошибкой может воспользоваться противостоящая сторона. Благодаря продуманности нашего командования под Москвой были сконцентрированы дополнительные силы в лице т. н. «сибирских дивизий», а по факту снятых с дальневосточных рубежей после удачно, нет, скорее, блестяще проведенной нашей стратегической разведкой операции «Снег» в отношении Японии и США…

* * *

Несколько сокращенная по указанию Гитлера армада войск группы армий «Центр» под командованием фельдмаршала фон Бока с задержкой почти на два месяца 2 октября 1941 года начала наступление на Москву. Но четыре дня спустя пошли обильные осенние дожди. Все больше машин и орудий застревало в непролазной, липкой, холодной грязи. Только когда в середине ноября ударил легкий морозец, застрявшее наступление возобновилось. Немецкие танкисты уже рассматривали золоченые маковки церквей. Некоторые умудрялись приблизить и башни Кремля в свои бинокли с прекрасной цейссовской оптикой – видно было отлично. Но неожиданно грянула зима, посыпался с небес сухой, колючий снег, а в дни, когда поднималось атмосферное давление и на синем небосклоне прорезалось неласковое солнце, – просторы Подмосковья обожгли почти что двадцатиградусные морозы. Этого было достаточно, чтобы начались массовые обморожения пришельцев, одетых по форме «блицкрига» в летнее обмундирование. Тысячи солдат гибли от холода, машины, танки и автоматическое оружие отказывали в результате загустения дизельного топлива и смазки, в лазаретах замерзали раненые, и вскоре потери от холодов превысили потери в боях.

Гудериан по этому поводу докладывал в ставку Гитлера, что «здесь началась паника», что его войска «дошли до ручки и находятся на пределе людских и материальных сил». В конце ноября немецкое командование предприняло последнюю попытку прорвать оборону частей Красной Армии, но наступление захлебнулось. Войска Красной Армии силами прибывших свежих дивизий, экипированных в валенки и полушубки, укротили немецкий план «Тайфун», перейдя в контрнаступление.

27 ноября 1941 года Гитлер, осознав, что его план войны провалился, заявил во время переговоров с министрами иностранных дел Швеции – Скавениусом и Хорватии – Лорковичем:

«Если немецкий народ когда-нибудь будет недостаточно сильным и жертвенным, чтобы платить кровью за свое собственное существование, то ему придется исчезнуть и быть уничтоженным другой, более сильной державой».

Во втором разговоре в тот же вечер он к той же мысли добавил еще такое замечание: «Он бы по немецкому народу и слезинки не проронил».

Таков был Гитлер – законченный авантюрист в образе двуногого зверя, у которого жажда власти подмяла порядочность, чувство меры и доброту к своим соплеменникам. Как говорится, у всякого скота своя пестрота. Гитлер хорошо знал историю с Юлием Цезарем, который снедаемый благородной жаждой славы не раз говорил, что предпочел бы быть первым в деревне, нежели вторым в Риме. Однажды он даже плакал, стоя перед статуей Александра Великого и раздумывая над тем, насколько в тридцать лет у Александра было больше славы, чем у него самого в его уже почтенные годы.

Загрядотряды!

Старое, как мир, понятие и, естественно, совсем не сталинско-советское изобретение, как пытаются его изобразить некоторые сегодняшние злопыхатели.

Они, эти отряды, были, может быть, под другими названиями, но с функциями заградительными в войнах Македонского и Чингисхана, Наполеона и Гитлера и многих других воителей… Говорят историки, что англичане в ходе проведения операции «Оверлорд» при высадке десанта в Нормандии созданными заградительными подразделениями за трусость и бегство с поля боя расстреляли, чуть ли не в один день, более 300 солдат и офицеров своей армии. Этот факт исторически доказан.

В вермахте было то же самое, особенно в конце войны, когда Гитлер приказывал держаться «за каждый дом, за каждый куст, за каждый выступ». Во время службы автора в Особом отделе КГБ СССР по Прикарпатскому военному округу во Львове довелось работать и беседовать со многими участниками войны. Старший оперуполномоченный майор Левашов, бывший сотрудник СМЕРШа, рассказывал о фактах, когда в районе боев в Карпатах доводилось быть свидетелем прикованных цепями к скалам немецких пулеметчиков. Во время допроса одного из них, чудом оставшегося в живых и не застреленного своими, он показал, что его приковали специалисты из заградотряда. «Если бы вы меня не убили, – заявил он, – то я должен был застрелиться или бы меня прикончили свои снайпера после того, как кончился боекомплект».