Черный снег вермахта - Александр Александрович Тамоников

выходил из машины и не выключал мотор. Возможно, он совещался со своим пассажиром, спрашивал у того, как ему поступить. Если немцы заподозрят, что сук упал не сам по себе, что его специально положили на дорогу, они поймут, что здесь приготовлена засада. Тогда они могут развернуться и уехать. И разведчики никак не смогут им помешать: даже если они начнут стрелять по водителю и заодно по колесам, опытный водитель сможет спрятаться от пуль за приборной доской и сможет ехать даже с пробитыми колесами. Уж несколько километров он точно сможет проехать, а там вызовет подмогу. Нет, пока машина не подъедет ближе, ничего сделать нельзя – можно только все испортить.

Да, была большая вероятность, что немцы почувствуют опасность и предпочтут уехать. Но что-то подсказывало Шубину, что они примут другое решение. Наверное, это в нем говорило чутье разведчика, выработанное за полтора года войны.

Так прошло пять минут, десять… Возможно, немцы ждали, не покажется ли на трассе какая-то другая машина, которая окажет им помощь. Или же они, в свою очередь, ждали, не начнут ли стрелять из засады. Так оба противника проверяли выдержку друг друга.

Затем машина плавно тронулась с места и поехала вперед, к суку. Она подъехала к нему на расстояние около трех метров. Открылась дверца; водитель вышел и направился к обломку дерева, перегородившему дорогу. На ходу он оглядывался по сторонам, а в руке держал пистолет.

Впрочем, его внимательность, его готовность дать отпор врагу уже ничего не значили. С того момента, как он подъехал к разведчикам вплотную, он уже проиграл. Вопрос был только в том, как именно разведчики смогут завладеть «Мерседесом», а также обмундированием его пассажиров: будет ли на немецких мундирах множество пулевых отверстий или их не будет вовсе.

Вот водитель дошел до лежавшего на дороге сука, еще раз огляделся, потом поднял этот кусок дерева и потащил его к обочине. Стрелять, вообще оказывать какое-то сопротивление в этот момент он уже не мог. И разведчики дружно выскочили из своих укрытий. Мельник бросился к водителю. Тот бросил сук, поднял пистолет – но выстрелить не успел. Петр с ходу ударил его по лбу рукояткой пистолета, и водитель рухнул на дорогу.

А Шубин в это время подбежал к задней дверце машины и дернул ее, чтобы добраться до пассажира. Однако дверца не открывалась. Глеб понял, что немец успел опустить кнопку, запиравшую дверь изнутри. Сквозь стекло Шубин видел немца, его узкое лицо под козырьком фуражки. Он понял, что немец не просто так сидит, а спешно достает из кобуры пистолет. «Смотри, какой отчаянный попался!» – успел подумать Шубин. Он дернул переднюю дверь, одновременно выхватил свой пистолет.

Два выстрела – Шубина и пассажира авто – прозвучали одновременно. Пуля, выпущенная разведчиком, пробила немцу голову в середине лба. Пуля, выпущенная немцем, пролетела там, где только что была голова Шубина, и вонзилась в стойку двери. Немец выронил свое оружие и повалился на сиденье.

– Молодец, боролся до конца, – сказал Шубин. – Первый такой случай в моей практике.

В это время к машине подошел Мельник.

– Ну, что будем делать? – спросил он. – Здесь переоденемся или поедем, поищем зал с зеркалами?

– Ты все шутишь, а сейчас не до шуток! – резко отозвался Шубин. – Ты что, не понимаешь, что здесь переодеваться нельзя? В любую минуту может кто-то подъехать, и что тогда? Быстро тащи этого водилу сюда, клади на заднее сиденье, и поехали. Да, и не забудь убрать сук с дороги: здесь не должно остаться никаких следов.

Пока Мельник затаскивал в кабину водителя, Шубин завел машину. Едва Мельник сел рядом с ним, Шубин развернул машину и поехал в сторону Запорожья. По дороге он все время смотрел по сторонам: высматривал место, где можно было съехать с трассы в сторону и переодеться. Ведь, пока они этого не сделали, их положение оставалось крайне опасным.

Они ехали около получаса и ничего подходящего не нашли. За это время им навстречу попались два грузовика, но ничего не случилось: машины просто разминулись. Наконец Шубин заметил темнеющие справа от дороги постройки. Это было небольшое село. Ни один огонек не светился ни в одном окне. Но это не было главным для разведчиков. Им нужно было просто где-то приткнуть машину, чтобы ее не было видно с трассы.

Шубин подъехал к селу и заметил неподалеку пару сараев. Это было как раз то, что надо. Он остановил машину возле одного из сараев. Разведчики вышли и стали вытаскивать из машины немцев. При этом офицер не пошевелился – он был мертв. А вот водитель застонал и открыл глаза – он начал приходить в себя.

– А с этим что будем делать? – спросил Мельник. – Удар ножом, и конец, или ты хочешь с ним побеседовать?

– Я, может, и не очень хочу с ним беседовать, но нужно, – ответил Шубин. – Офицер мертв, никакой папки с документами я при нем не вижу. Мы можем так ничего не узнать, кто они такие, куда и зачем ехали. Так что допросить водителя обязательно надо. Но сначала я посмотрю его документы, а заодно документы офицера.

И Шубин склонился над трупом убитого немца. И здесь его ожидало первое открытие. В ходе схватки, тем более в темноте, Шубин не успел рассмотреть мундир своего противника. И только теперь увидел, что мундир этот – черного цвета, а на воротнике вышиты серебряные молнии – знак войск СС. И на водителе тоже был черный мундир.

– Вот дьявол, да ведь это эсэсовцы! – воскликнул он. – Ничего себе! Я один раз уже изображал эсэсовского офицера, под Ростовом такое случилось. Но не думал, что придется еще раз в этот чертов мундир влезать. Ладно, посмотрим, кто наш покойничек…

Он достал из кармана кителя документы убитого немца и раскрыл их. Оказалось, что перед ним лежал группенфюрер СС Зигфрид Зандель.

– Группенфюрер у них – это что-то вроде полковника, что ли? – спросил он Мельника. – Или более высокий чин?

– Этого я не знаю, – ответил напарник Глеба. – С эсэсовцами я общался только на поле боя, а там о чинах мы как-то не успели поговорить.

– Ладно, это мы еще выясним, – сказал Шубин и полез за документами водителя.

И тут водитель внезапно решил оказать сопротивление. Когда Шубин склонился над ним, водитель вдруг резко дернул его на себя, так что разведчик повалился на него. А затем немец сунул руку в карман, где у Шубина лежал «ТТ». Еще секунда – и он бы завладел оружием и начал стрелять.

К счастью, Мельник видел,