Спецназ Лысой Горы - Александр Прокопович

Черное отделилось от черного. Отец стоял между фигурами в плащах и предками. Он был огромен, и я помнил, насколько он быстр. Думаю, лет через сто один из предков вырастет до его размеров. Ребятам в черном, чтобы вымахать до таких пропорций, нужно много есть, вообще не шевелиться – и все равно ничего не получится. Он сделал один шаг, и я все еще ждал следующего, когда вдруг понял, что Данилы рядом нет. Отец был даже быстрее, чем я думал. Точнее, я уже не думал – я летел примерно в том же направлении, что и Данила секундой раньше… Не дожидаясь, когда где-то рядом уляжется тушка князя, я попытался подняться… Это не входило в планы Отца. Когда я пришел в себя, я очень точно знал, что чувствует наковальня, когда на нее опускают молот. В следующей жизни я предпочел бы быть чем-нибудь металлическим – так больше шансов сохранять форму и размер. Туша Отца проплыла мимо, видимо, чтобы достать Данилу, который в отличие от меня все еще умудрялся передвигаться. Бесформенная куча, застонавшая рядом, по логике происходящего, должна была быть Ярославом. Его полет кончился довольно жесткой посадкой. Хуже Ярославу еще долго не будет – хуже может быть, только если он попробует шевелиться. Не помню, чтобы меня когда-нибудь раньше тянуло стать мучеником, наверное, это из-за того, что я под землей. Я встал. Отцу было не до меня. Данила сделал лучшее, что можно было придумать, – умудрился добраться то ли до загона, то ли до выгородки – и заперся, вероятно, посчитав, что кое-как скрепленные доски смогут остановить этого монстра. Не остановили. Отцу понадобились два удара, чтобы заборчик превратился в труху. Между ним и Данилой осталось три метра – и десятки маленьких телец с крохотными кожаными крылышками нежно-розового цвета. Данила прятался в яслях.

Теперь, чтобы добраться до Данилы, Отцу пришлось бы для начала очистить поле боя от маленьких летунов. Я ошибся. Отец ударил… Один раз, потом другой. Он просто продолжал движение – не думаю, что он в принципе понимал, что делает, просто сокращал расстояние между собой и Данилой.

Я не видел Данилу, я видел разлетающиеся тельца, я слышал писк… Где-то за этой кровавой кашей был мой ученик – или то, что от него осталось. Я уже стоял, поэтому было довольно логично попробовать идти – на звук. Тельца будущих черных Отец просто сминал, так рука сминает пустую скорлупу, так горят крылья бабочек – настолько стремительно, что кажется – они просто исчезали. Два черных плаща, поднявшихся навстречу Отцу, никогда не дрались. Наконец-то я увидел черные плащи женского пола. Они еле шли – беременным вообще редко удаются стремительные движения. С тем же успехом Отца мог задержать утренний ветерок – самочки улетели в дальний угол яслей, обрушив еще одну стену. По логике вещей, где-то тут должны быть и самцы-производители. Но они не появились: либо они трусливее и умнее самок, либо их держат в другом месте.

Отец ударил с того места, где стоял, Данила не успел бы увернуться, если бы за мгновение до этого не поскользнулся и не начал падать. Воздуху, который попал под руку Отца вместо Данилы, должно быть, быть больно.

Шелест. Плотный тугой звук. Он не обволакивал, так мог звучать прибой, если бы океан состоял из тугих кожистых крыльев. Стало еще светлее. Летуны сомкнули круг вокруг Отца. Зря я все-таки сдвинулся с места – внутри круга Отец оказался не один, а с идиотом по имени Алекс.

За кругом остались маленькие летуны, Данила, князь, рукастые твари… Внутри – только я и Отец. Откуда-то прозвучал голос Мальчика: «Пусть исполнится пророчество! Пусть кончится время Отца…»

Было бы странно, если бы огромная толстая тварь, по какой-то нелепой ошибке носящая имя Отец, стала ждать, пока Мальчик договорит. Я не реагировал на движение – просто волна воздуха, которую гнал перед собой удар Отца, заставила меня отклониться. Следующий удар принял на себя мой клинок. Только я не пытался отбить удар. Слишком большая разница в силах. Немного, почти незаметно отклонить и продлить. Вероятно, Отец решил, что промахнулся. Или – что я просто отступил. Что такое фехтование, Отец не знал – он просто бил, быстро и сильно, этого хватало. Я не отступил – ни на шаг – отступил мой меч, чтобы тут же вернуться, Отец уже был готов к следующему удару, когда мой меч вошел в его тушу. Я не чувствовал себя бойцом, скорее мясником, зарезавшим свинью к очередному Рождеству. Уже по инерции Отец сделал еще один шаг, насаживаясь на сталь, как на вертел. Провернуть и вынуть. Шаг в сторону. Кажется, он падал минуту, тело пыталось догнать вытекающую кровь. Кровь была быстрее. Кровь всегда быстрее.

* * *

Мерцающего света факелов, к сожалению, было достаточно. Поколению необязательно вырасти, чтобы погибнуть.

«Родится и умрет целое поколение, но вернутся они. И бросит Олекса вызов Отцу, и время Отца кончится. Так сказано..» – Мальчик все еще был рядом. Что-то поменялось у него в глазах. Я видел такое довольно часто. У выживших в бою. Тяжелораненых. Вчерашних мальчишек, повзрослевших за миг.

Мне бы хотелось верить, что Мальчик и его соплеменники были сентиментальны. Поднялись в едином порыве и отомстили. На самом деле, вряд ли они могли до конца понять, что произошло.

Могли понять только умом, не сердцем. Зато теперь было хорошо видно, кому Отец был отцом, а кому – нет. Отец никогда не летал, потому что, сколько ни размахивай плащом – не полетишь. Черный плащ лежал отдельно, Отец – отдельно, соединяла их расширяющаяся лужа крови. Между предками и Отцом была разница – Отец был больше. Между чернокрылыми и предками не было никакой связи, кроме того, что одни служили кормом для других.

Вид плаща, сшитого из чьих-то крыльев, был довольно сильным зрелищем, но дело было не в этом. Просто время Отца кончилось, и, по протоколу, вслед за ним должны были отправиться и предки. Крылатые растекались по пещере черным потопом. При всей их мощи предкам было не устоять перед многочисленными родственниками Мальчика. Судя по всему, последними словами пророчества было словосочетание «кровавая каша». Если так – всё исполнилось.

Мне понадобилось время, чтобы пробраться мимо черных плащей к тому месту, где должен был находиться Данила. Лучше бы ему сейчас оказаться подальше отсюда: ход мысли озверевших крылатых мог двигаться не в лучшем для него направлении. Между всё еще не пришедшим в себя Данилой и толпой его поклонников в черном было нечто в сером. В прошлой жизни это нечто откликалось на кличку Голубой Дракон и позорно сбежало как раз в тот момент, когда предки начали выковыривать нас из гнезда. Чуть не забыл: раньше оно вполне сходило за кота. Кот не может держать в напряжении несколько десятков воинов. Пусть даже страшнее кошки зверя нет… Но это только до той поры, когда мужчина не решит заняться делом. Мне оставалось выполнить незамысловатую работу – унести два тела за кратчайший срок на максимальное расстояние. Всё остальное Голубой Дракон взял на себя. Довольно большие глаза моего личного страха оценивали текущий рост кота как полный метр в холке. До тигра оставалось всего ничего.

Я могу только предполагать, как началась эта история. Вероятно, это была семья крылатых, попавшая в плен к подземным жителям. По какой-то причине их решили не убивать. Кто-то из рукастых хищников решил разводить этих странных крылатых человечков. Значит, где-то должны существовать и другие колонии крылатых. Только почему мы раньше о них ничего не знали? Почему ни один из караванщиков не обмолвился о странных жителях городка? Может быть, раньше жители эти были не такие странные?