Дорогой Солнца - Сергей Котов

пулевое… и, судя по состоянию, задолго до СВО, так?

— Так, — кивнул я.

Ну вот, получается, даже в такой момент она мои шрамы считала… может, и правда надо было пластику сделать, как ребята советовали?..

— Тебя… не призвали? Проблемы?.. Инвалидность?

Теперь она смотрела мне в глаза. Было ясно, что для неё эти вопросы были связаны с чем-то важным, личным. Но с чем именно? Она пацифистка? Не любит военных?..

— Оказался не нужен, — ответил я, пожав плечами.

— Здоровье?

— Нет. Специфика службы, — неохотно признал я.

— Ладно, извини… Дим, тут не в тебе… как бы оно… — она запуталась в словах и как-то потерянно на меня поглядела.

А до меня только в этот момент начало доходить.

— Муж? — спросил я.

Оля кивнула. На её глазах выступили слёзы.

Мне ничего не оставалось, кроме как подойти к ней и крепко обнять, давая выплакаться.

Мы стояли так довольно долго. Я знал, что спешить в таких делах нельзя. Но потом ребята внутри что-то расшумелись, и мы вместе вошли в палатку.

Никита сидел на спине у Вани, громко смеялся и выкрикивал: «Но! Но! Коняшка!» Ваня же пытался отжаться от мягкого пола палатки.

— Так. И что это у нас тут за ипподром? — спросил я.

— Зарядку делаем, — выдавил Ваня. Ему наконец удалось успешно выпрямить локти, приняв упор лёжа.

— Не слишком ли нагрузка большая для зарядки? — улыбнулся я, присев рядом.

— Нормально! Ты же так делаешь со мной по утрам!

Ваня опустился на пол. Никита разочарованно замолчал.

— Всё, теперь ты — помнишь, как я учил? — сказал Ваня, обращаясь к Никите.

Тот кивнул и вытянулся на полу.

— Спину ровно! — командовал Ваня.

Никита послушно кивал.

— Вань… — продолжил я. — Вес Никиты больше половины твоего. Это слишком много!

— Пап, мама тоже больше половины тебя весила…

— Это было редко и в процессе полноценной тренировки, — спокойно возразил я.

— Ладно… тогда только на тренировках так будем делать. Не на зарядке, — согласился Ваня.

— Вот и отлично! — кивнул я. — Мне сейчас сходить надо кое-что проверить. Вернусь будем завтрак готовить.

— Я и сам могу! — ответил Ваня.

— Без меня не вздумай.

— Ла-а-адно.

Пока мы говорили, Оля успела ополоснуть лицо из тазика с «технической» водой и привести себя в порядок. Всё это время она внимательно наблюдала за нашим разговором. Ванина реплика про маму от неё тоже не укрылась. И теперь в её глазах появилось какое-то новое выражение. Не жалость и не отстранённость… а что-то вроде настоящего понимания.

Я взял счётчик Гейгера. Оля заметила это, но промолчала. Умница. Детишек сейчас не надо тревожить.

Уже при приближении к волчьей туше прибор тревожно запищал. В паре метров от волка фон достигал полутора микрозивертов в час. Я сделал ещё шаг. Пять микрозивертов. Дальше двигаться не имело смысла: и без того ясно, что с болтом придётся попрощаться.

Вожак где-то нарвался на пятно заражения. Какая там охотничья территория одной стаи? Понятия не имею, но, кажется, довольно большая. Но всё равно: при движении бдительность надо утроить, чтобы самим не залететь туда. Хорошо хоть естественных осадков не было, которые могли бы закрыть черноту, и районы заражения должны быть хорошо различимы.

На всякий случай я проверил второго убитого мной волка. Возле него фон был почти нормальным. Я даже приободрился и приготовил нож, чтобы вырезать болт — но не тут-то было: в нескольких сантиметров от шкуры прибор показывал шесть микрозивертов. Может, он сам не был в пятне заражения — но схватил дозу от вожака и других членов стаи, которые зашли не туда, куда следовало бы…

Перед тем, как вернутся в палатку, я тщательно обтёрся проверенным накануне снегом. Потом с мылом вымыл обувь и руки у порога растопленной водой.

— Заражённые? — тихо спросила Оля, когда мы занимались приготовлением завтрака: овсянки на молоке и яичницы.

— Да, — кивнул я.

— Сильно?

— Вожак сильно. Пять микрозивертов в метре. Я ведь правильно помню, что доза больше одного грея влияет на мозги? Это объясняет их поведение…

— Вообще-то я не радиолог… но да, влияние на сознание при таких дозах неизбежно. Правда, не думаю, что проводились исследования на волках…

— Пап, тут волки есть? — тут же спросил Ваня.

— Были, Вань, — ответил я. — Мы их прогнали.

— Ух ты! А я бы хотел посмотреть!

— Тебе бы не понравилось… и вообще, пора есть. Зубы все почистили?

После завтрака мы начали собирать лагерь. До того, как погасить печку, я растопил воды для герметичного пластикового контейнера, который я решил использовать в качестве стиральной машины. Засыпав туда порошка, туда же я положил всё наше грязное бельё. Пока будем ехать, вода будет естественным образом перемешиваться и часов через пять, на привале, его можно будет прополоскать. Сушить же придётся там, где встанем следующим лагерем, в палатке.

Одежда Вани для Никиты была велика, но выбирать не приходилось. Мальчишка морщился, но маме противоречить не рисковал. Сама же Оля вполне комфортно облачилась в мою фланелевую рубашку и запасное термобельё.

Перед тем, как складывать палатку, я тщательно проверил её счётчиком Гейгера.

Раскладку вещей в салоне пришлось изменить, сильно уплотнив. Для Сашкиных обычных мисок теперь отельного места не нашлось — пришлось воспользоваться той, которая была встроена в переноску, налить туда воды для питья. Сзади теперь всё было забито до самого потолка, но зато удалось расчистить кусочек заднего дивана в центре. Туда, после недолгих препирательств, переместился Ваня. Оля и Никита вдвоём разместились на переднем сиденье.

Прогрев машину, я запустил навигатор на смартфоне. В этот раз сигналы спутников поймать не удалось совсем. Видимо, не зря ночью в небе полыхало… но я запомнил наше вчерашнее положение, сориентировался и начал изучать окрестные дороги.

Я долго вертел карту, пытаясь угадать, куда могли ударить так, чтобы образовался след осадков в окрестностях, с учётом вчерашнего направления ветра. Секретные объекты, если внимательно приглядываться, иногда можно обнаружить по странным дорогам, обрывающимся там, где ничего нет, или по странно расположенным населённым пунктам, которых когда-то вывели за границы охраняемого периметра, не потрудившись снабдить нормальной инфраструктурой и коммуникациями. Однако же рядом ничего такого не нашлось.

Что ж, придётся рассчитывать маршрут на день без учёта этого фактора.

Главное, чего я старался избегать на пути — это хоть сколько-нибудь крупных населённых пунктов. И, в принципе, если карта не врала, было несколько хороших вариантов проезда чуть ли не до самой Уфы.

Я решил остановиться на более северном — мне казалось, что там шансы встретить радиоактивный след осадков не так велики. Конечно же, я помнил, что, спустя сутки после взрыва, попадание в зону заражения уже не грозило мгновенной смертью. Фон снижается крайне быстро именно в первые часы. Но всё равно — даже того, что оставалось, вполне могло хватить, чтобы так испачкать «Прадик» радионуклидами, что от него пришлось бы избавиться.

Приняв очередную дозу йода и поливитаминов, мы двинулись в путь.

Километров тридцать проехали спокойно. Трасса была совершенно пустынной. Я потягивал растворимый кофе из кружки с подогревом от прикуривателя. Ваня играл в какую-то игру на смартфоне, Никита всё порывался залезть к нему, но маме пока удавалось сдерживать его напор.

Я даже как-то перевёл дух и уже высматривал заправки на карте, где можно было бы пополнить запасы горючего, пускай даже не за деньги — они наверняка уже успели потерять свою ценность.

И вот мы въехали на очередной высокий холм.

Пятно от осадков тянулось до самого горизонта. Исполинское чёрное покрывало смерти среди белого безмолвия. Граница зоны заражения просматривалась довольно чётко: километра на три на юг и километров семь, не меньше, на север. Взрыв, похоже, был где-то севернее и западнее, то есть, эпицентр позади нас. Я снова посмотрел на карту. Если верить ей, в предполагаемой зоне заражения ничего не было.

— Теперь понятно, где они пытались охотиться… — тихо сказал я, вспомнив про волков.

— Дим, там что-то есть, — сказала Оля, указывая вдаль, на дорогу.

Я не сразу разглядел — потому что автомобили и фуры стали чёрными, как и окружающий их пейзаж. Несколько машин замерли у подножия следующего холма, видимо, столкнувшись друг с другом, когда их настигли радиоактивные осадки.

Хорошо хоть дети не обратили особого внимания на заминку. Никита, воспользовавшись маминым замешательством,