Преступления глубинного государства. От 11 сентября до Дональда Трампа - Тьерри Мейсан

24 июля король Аравии Абдалла вознаградил принца Бандара Бин Султана за нападение на Дамаск и назначил его шефом саудитских спецслужб. Но через четыре дня в его бюро прогремел взрыв. Он был тяжело ранен, и я преждевременно объявил о его гибели. На самом деле погиб его заместитель, Мишаль Аль-Кани. Сам же он целый год провел в больнице; функции органов его тела уже никогда не восстановятся полностью.

Пресса сообщила, что президент Обама подписал приказ о тайной военной интервенции в Сирию, согласованной с НАТО. Кофи Аннан, осознав, что все его усилия будут одобрены официально, но саботированы «под ковром», 2 августа сложил с себя полномочия посредника.

5 августа Генеральное управление внешней безопасности помогло бежать «премьер-министру» Рияду Хиджабу. Эта операция была скорее символического значения, для исполнительной власти такая фигура — ничто. Сирия — древнейшее государство мира. Основанная 6000 лет назад на перекрестке торговых путей, она давно умеет тайно самоорганизовываться изнутри. Ныне видимая часть управления — глава исполнительной власти, президент Башар аль-Асад. Он отвечает перед народом. Под его руководством — три концентрических круга. Первый — правительство и подчиненный ей административный аппарат. Министры там — то же, что наши управляющие центральной администрацией. Затем — его советники во дворце; им подчинены министры. Наконец, его личные советники, вместе с которыми он принимает решения. Это республиканский режим, ибо исполнительная власть действует в интересах общественной пользы и у народа есть право ее выбирать; но это нельзя называть демократией, поскольку самые важные решения публично не обсуждаются. А Рияд Хиджаб никогда не был «премьер-министром» — такой должности просто нет в конституции: он работал секретарем совета министров, что совсем не то же самое в такой системе. Его роль состояла в получении повестки дня и директив из дворца и передаче их министрам, после чего он должен был собирать с них отчеты о проделанной работе. Это несопоставимо с гибелью членов Совета национальной безопасности, — его бегство не имело никакого значения. Помню, как я был удивлен, когда за несколько месяцев до этого на совещании генерал Хасан Турмани спросил меня, что бы я посоветовал по некоему важному вопросу. Я в числе прочего мимоходом предложил предупредить господина Хиджаба. Генерал с улыбкой ответил: «Это слишком важное решение, чтобы о нем беспокоились мы с вами». Ну а Парижу было дозволено все. Советник президента аль-Асада был завербован Генеральным управлением внешней безопасности, но он не был источником информации — у него не было допуска к государственным тайнам.

Затем 17 августа 2012 года министр иностранных дел Лоран Фабиус заявил: «Я сознаю, сколь ответственно то, что я сейчас скажу: господин Башар аль-Асад не заслужил права жить»: позиция по меньшей мере странная для представителя государственной дипломатии, выступавшего против смертной казни. В сентябре Олланд и Фабиус встретились с Реджепом Тайипом Эрдоганом в Нью-Йорке, чтобы разработать план убийства своих коллег — сирийского министра иностранных дел Валида Муаллема и президента аль-Асада. Уже не в первый раз французская Пятая республика пыталась физически устранить президента другой державы. Так, в 2008 году Николя Саркози отправил отряд в Каракас под командованием Фредерика Лорана Буке с заданием убить Уго Чавеса. На сей раз, как и в предыдущий, Управление безопасности не смогло добиться своего. Оно рассчитывало на отдел министерских и дворцовых уборщиков — курдов, всерьез полагая, что ими можно манипулировать. Но заговор был разоблачен. 12 декабря 2012 года Лоран Фабиус на 4-й международной конференции «Друзей Сирии» в Марракеше выступает против решения Белого дома внести «Фронт Ан-Нусры» («Аль-Каида») в список террористических организаций. На последней пресс-конференции он заявил, что «все арабы грудью встанут против» такого американского решения, «на поле боя они [„Аль-Каида“] делают полезную работу». «Это совершенно ясно, и председатель коалиции того же мнения».

Менее чем за десяток лет Франция, единодушно приветствуемая в Совете Безопасности при выступлении Доминика де Вильпена, скатилась до уровня «бандитского государства», заказывающего политические убийства — или по крайней мере пытающегося их заказывать, если вспомнить все, что случилось со мной, — и поддерживающего исламских террористов в ущерб светскому государству. Даже хуже — она больше не скрывала, что вернулась к своим постыдным амбициям: 25 сентября Франсуа Олланд потребовал в ООН «защиты свободных зон», то есть постепенного установления колониального мандата, принятого Лигой Наций с 1923 по 1944 год.

Весь последовавший за этим год Франция поддерживала вымысел, что в Сирии воевали бежавшие из армии. Это миф Сирийской свободной армии (ССА). Якобы они — борцы за демократию. Однако за все пять лет войны не было продемонстрировано ни одного кадра с воззванием за демократию. Самое большее, что можно найти — это слоганы в защиту «свободы». Но речь тут вовсе не о свободе в понимании французских революционеров (такую провозглашала Баас), а совсем наоборот. Эти манифестанты требовали права «свободно» применять законы шариата — в той форме, в какой их понимали они сами. Кстати, все это сочинительство было приправлено множеством скандальных подробностей. 13 мая 2013 года один из командиров бригады Аль-Фарук (Свободной сирийской армии) распространил видеокадры, на которых пожирали кишки солдата арабской сирийской армии, заявляя при этом: «Вы, солдаты Башара! Мы клянемся перед Богом съесть ваши сердца и вашу печень. О, герои Баба-Амр, режьте алавитов и вырезайте у них сердца и пожирайте их». Еще один скандальный случай — ССА устроили в Аль-Дувайре резню христиан.

11 января 2013 года во внешней политике Франции возникло еще одно противоречие: не между риторикой и действительностью, а в лоне ее союзников. «Аппетит приходит во время еды» — гласит пословица. Франсуа Олланд решился на военную интервенцию в Мали. Это не очередная «арабская весна», а прямое следствие разрушения Ливийской арабской Джамахирии, о чем задолго до этих событий говорил Мохаммед Сьяла, министр по кооперации Муаммара Каддафи и хранитель сирийских валютных фондов.

Туареги — кочевой народ, живущий в центральной Сахаре и на границах Сахеля, то есть на широких пространствах между Ливией и Алжиром, Мали и Нигером. Воспользовавшись протекцией двух первых стран, они лишились поддержки двух последних. Вследствие этого еще с 1960-х годов они не прекращали спрашивать, почему их землями управляют Мали и Нигер. Вполне логично, что они решили добиться удовлетворения своих требований к Мали. Национальное движение за освобождение «Азавада» (MNLA) захватило власть почти во всем Северном Мали, где и жило. Небольшая группка исламистов-туарегов, тренировавшаяся в Саудовской Аравии, — «Ансар Дин», связанная с AQMI («Аль-Каида» в странах исламского Магриба), воспользовалась этим, чтобы установить в нескольких местностях законы шариата.

21 марта 2012 года в Мали произошел удивительный государственный переворот. Загадочный «Комитет за обновление демократии и восстановление государства» (CNRDRE) сверг президента Амаду Тумани Туре и заявил о желании восстановить малийскую власть на севере страны. В результате возникло замешательство: путчисты оказались неспособными объяснить, чем их акция может улучшить положение. Его свержение выглядело тем более странно, что президентские выборы предполагалось провести через пять недель и низложенный президент в них не участвовал. CNRDRE состоял из офицеров, набранных в США. Он сорвал проведение выборов и передал власть одному из кандидатов, — франкофилу Дионкунде Траоре. Сей ловкий фокус был легализован Экономическим сообществом за развитие африканских стран (CEDEAO), чьим председателем был не кто иной как Алассан Каттара, — его за год до этого привели к власти французские войска в Республике Берег Слоновой Кости.