Теряя мечты - Дмитрий Максимович Акулич

на это, она ощущала легкую злобу.

Как-то раз Толя пришел домой к утру и увидел, что Катя уже давно его ждет, ей хотелось поговорить с ним. Она угрюмо сидела и молчала на кухне.

«Бог знает, что она хочет от меня.» – подумал он тогда.

Губы Кати подергивались, она хотела говорить, но все не решалась выразить свои слова. Когда же Толя ушел из ее вида, Катя еще несколько минут собиралась с мыслями, затем таинственно подошла к нему, стала у двери гостиной.

Толя уже сидел на диване, держал пульт в руке и искал, что же посмотреть. У него оставалось пару часов, после он уйдет на работу. Катя от него стояла не слишком близко. Она начинала разговор с нейтральных тем, а позже подходила к более волнующим ее вопросам.

– Ты кого-то уже нашел себе? – спросила Катя, немного прорывающим голосом.

Она немного прислонилась плечом к стене, по-прежнему стояла у двери.

Толя был удивлен.

– Что? Ты о чем? Никого я не нашел себе! – заявил он, продолжая жать на кнопки пульта.

– Мне, значит, показалось… – сказала Катя, выдавая свой интерес к Толе. – Как там твое лечение, хороший врач?

– Не все ли равно тебе должно быть? Я вот, не хочу говорить с тобой об этом! – резким тоном произнес он, ее поведение казалось ему странным.

– Да, мне все равно! – воскликнула Катя, придавая этому улыбку.

Она встала более ровно, сложила руки перед собой.

В этом разговоре, Толя изредка смотрел на Катю. Он прекращал все такие разговоры, которые раздражали его, потому как продолжать их не было никакого смысла. Он уже был готов прекратить и этот, но Катя замолчала. В тишине и в найденном фильме, Толя усмирил свою вспыльчивость.

– Мне вот тоже нужно посетить стоматолога, а то что-то зуб побаливает. – вырвалось, сказала Катя.

– Что ты там сказала? – легким тоном переспросил Толя, сделав вид, что будто не услышал ее слов.

– Ничего. – сказала Катя и ушла к детям.

«Ей что, делать нечего!?» – подумал он.

Толя больше не думал о том, что говорила ему Катя, он сидел спокойно, продолжал смотреть телевизор. В нем не отражалось ничего, кроме равнодушного и товарищеского отношения к Кате.

Зайдя в свою комнату, Катя словно вышла из тени.

«Это ужасно…» – начала упрекать она себя за этот разговор с бывшим мужем. – «Что же на меня нашло?!»

Ей было стыдно и неловко в этот час. Катя снова ушла в прежние тревоги, ей хотелось забыться.

Толя решил пока не говорить Кате о его влечениях к Софии. Это был не тот день. На его лице было написано, что он думает о приятном. Толя думал, как бы поскорее встретиться с Софией снова. Он открывал новую жизнь, а жизнь в этой квартире все больше меркла. Его любовь к Софии росла и от этого, он уделял все меньше внимания дому.

В воскресенье, почти перед вечером, Катя шла с магазина с пакетом купленных продуктов, зайдя в подъезд, она наткнулась на соседей, на семью Чижиковых, которые жили на этаж выше ее, аккурат над ней. Толя их хорошо знает, ведь их связывает школа, он учился с ними вместе в одном классе. А вот Катя их все больше встречала случайно.

Семья Чижиковых стояла, ожидала приезда лифта. Встретив Катю, они первыми поздоровались с ней. Двери лифта открылись, они все вместе зашли в лифт. Неловко переглянулись. Двери лифта закрылись, начали подниматься.

– Мы сегодня проходили через парк и видели Толю. – заговорила соседка.

Катя посмотрела ей в глаза, после опустила взгляд вниз и снова вернулась. Она хотела сказать ей в ответ что-то спокойное, но ее опередил Чижиков, который добавил.

– С кем это он был, с сестрой или с новой подружкой? – стараясь спрятать ухмылку, спросил он.

Супруга ткнула локтем мужа, за его неловкий вопрос.

– Гм! Мне нет до этого дела. – осторожно, быстро ответила Катя.

Она нетерпеливо ждала, когда же лифт остановиться на ее этаже. Быть с ними в одном помещении, это раздражительно.

– Ладно! – произнес сосед.

Двери лифта открылись, Катя вошла на свой этаж, она была жутко растеряна и не обращала больше внимания на соседей, быстро покинула их. Ее знакомые соседи шептались, поднимаясь выше.

Катя вошла в квартиру, она обнаружила, как разбросано пару вещей ее сына, на которые она чуть не наступила.

– Вам что, трудно убрать за собой? – крикнула Катя и пошла в сторону кухни с пакетом.

Семнадцатилетняя дочь Настя подошла к ней.

– Мам, не кричи. – сказала дочь

– Я не кричу! – строго ответила мама, выкладывая все из пакета.

– Ага, точно. Что с тобой? – спросила Настя.

Она видела, что мама была чем-то озабочена.

– Ничего. Просто настроения нет. – поспешила ответить Катя. – И можно же было убрать за собой, пока меня нет!

– Да, Саша уже убрал. – сказала дочь и обернулась в сторону дверей кухни.

В этот момент Катя не желала делиться с дочерью о том, как она поднималась на лифте. Она молча взяла красное яблоко и протянула его ей. В голове Кати рисовались сцены, где ее бывший муж гуляет в парке с кем-то.

– Спасибо, мам! – поблагодарила Настя, взяла яблоко и подошла к крану.

К ним подбежал Сашка, который любопытно всматривался, что же принесла мама. Он повторил за сестрой, взял и помыл яблоко. После быстро устремился к себе, чтобы там его съесть.

Катя взяла в руки уже пустой пакет, села на стул напротив стола. Она смотрела на кран, капли не спеша наполнялись и слишком быстро устремлялись вниз, исчезая из виду. Как капли ее грусти, что наполнялись разочарованием, а исчезнув, разбивались в смирении. Но каждый раз возвращались. Как бы ей хотелось зажать по крепче свое состояние, чтобы исчезли эти капли.

На следующий день, Толя пришел домой на обед, в квартире находилась лишь его дочь. Настя в этот день пришла пораньше со школы, сегодня у нее был короткий учебный день. Дочь готовилась к предстоящим экзаменам и тестам. Катя с сыном в это время была в поликлинике, Сашка простудился. Толя разогрел еду, сел за стол и посматривал на черно-белые часы, которые висели на стене. Свой телефон он отложил на подоконник и как-то совсем не думал про него. Толя был сосредоточен больше на обеде, сегодня у него было не так много времени, как это бывало раньше. Пообедав, он в спешке, толи по привычке, не убрал со стола тарелку и кружку, встал из-за него с мыслями о том, что все уберет Настя. Уходя на работу, он