Привет, грабли! Да, снова я - Елена Лабрус

Э-эх! И сама не знала я, чего так убиваюсь.

Да и хрен с ним! В конце концов!

Гуляй, Вася, жуй опилки! Я начальник лесопилки.

Дома я завалилась на кровать и открыла ноутбук.

Мне явно нужен был новый герой для статьи. И у меня даже появилась идея.

Но в почте висело непрочитанное сообщение от выпускающего редактора.

Я открыла анонс, про который совсем забыла, что он вышел. И почувствовала, как седеют волосы. Везде.

ЧТО?!

«Династия, от которой герой нашего следующего номера получил свою громкую фамилию берёт начало с Уральских рудников. Один его прадед был адъютантом князя Потёмкина, другой — увековечен в бронзе и песне. Помните? «Город древний, город длинный… имярек Екатерины… даже свод тюрьмы старинной… здесь положен буквой «Е» — медленно зеленела я. — Сумасшедшая любовь… Роковой выстрел… Кто в наше время стреляется из-за женщины? — спросите вы. А что ответит наш герой узнаем в следующем выпуске. Читайте интервью с Эвитой Астаховой».

— Это называется инкогнито и намёками? — орала я, бегая по комнате. — Это называется… Да чтоб вас всех! И как под это всё я найду нового героя? Как?! — столкнула я со стола книги. И уселась злая и обиженная на кровать.

Откуда они вообще это взяли? В смысле «кто стреляется из-за женщины»? Это что, была дуэль? Или неудавшееся самоубийство?

Чёртовы редакторы! Что выпускающий, что главный!

Что это вообще за нафталин?! Не удивительно, что журнал никто не покупает!

«И фальшивые монеты… Здесь Демидов шлёпал где-то…» — снова подскочила я.

Даже я знала эти строки! Хотя песня была отличная, но древняя и какая-то… старомодная. Хотя да, старомодный, это точно про него! Кабриолеты, милые старушки, дуэли, фото в потёртом кошельке…

— Как думаешь, Дусенька, коньячку или абсенту? — спросила бабуля, стоя в дверях и глядя как я бегаю по комнате.

— Думаю, дело в мужчине. Определённо абсенту, — покачала головой её компаньонка, словно я их не слышу.

— Уйдите. Обе. Злыдни, — отмахнулась я.

— Да, абсенту, — невозмутимо подтвердила бабушка.

Уже через пять минут я смотрела как воняющая сиропом от кашля настойка чудовищно зелёного цвета растворяет на специальной ложке сахар и превращается в опалесцирующий раствор.

А ещё через полчаса спала сном праведницы, которой завтра предстояло познакомиться с мужчиной, что папа приготовил мне в качестве сюрприза.

Может быть, мужчиной моей мечты.

Но я сильно ошиблась, когда под парами абсента подумала, что умру со смеху, если он познакомит меня с Савелием Демидовым.

Оказалось, будет совсем не до смеха…

Что?! Вытаращила я глаза, когда довольный, как Дед Мороз, раздающий подарки, отец взмахнул рукой.

— Дорогая, позволь тебе представить, — он подмигнул, очевидно намекая, что это он, тот самый гость, которого он мне обещал. И представил… — Алексей Латышев.

Я едва справилась с лицом, но всё же растянула губы в улыбку, пока отец перечислял его регалии, и в том числе уточнил, что он один из владельцев Императорского Яхтъ-клуба, где мой великолепный папа закатил праздник, и где мы, собственно стояли. Но что бы он ни говорил, представляя члена правления «Капитал-Групп», я знала одно: это Дашкин мужик. Дашкин!

— Прошу меня простить, — откланялся мой папа̀, отставив нас вдвоём.

— Прогуляемся? — не растерялся Дашкин Мужик, пригласив меня на небольшую экскурсию и показав рукой на окрестности.

Взмах, которым он очертил широкий полукруг, захватил гранитную набережную (лечь и не встать), яхтенную марину (пойти и утопиться) и вертолётную площадку (срочно свалить!). Ещё с того места Императорского Яхтъ-клуба, где мы стояли, открывался живописный вид на панораму канала и собственный парк. Но первые три места мне понравились больше остальных.

Етишкин улей! Если бы я опрометчиво не пообещала отцу три свидания, то уже убежала бы пудрить носик, а там огородами через парк, только меня и видели. Если бы отец коварно не заставил меня поддаться на уговоры, даже знакомиться бы не стала, отсиделась бы где-нибудь в бассейне, фитобаре, спелеокамере, да хоть в криосауне. Если бы могла сказать про их отношения с Дарьей Дмитриевной, то отец и сам бы меня с ним знакомить не стал.

Но я была нема как рыба и только натужно улыбалась, слушая как господин Латышев, непринуждённо поигрывая мышцами и жонглируя датами, рассказывал в каком лохматом году по приказу императора был построен этот первый в России яхтъ-клуб по образцу Королевского яхт-клуба в Англии. Про себя я думала только одно:

Что же делать? Что, чёрт побери, делать?

Хрен его знает, что наговорил ему мой прогрессивно мыслящий отец: что я, как шёлкова трава не топтана и меньше чем тремя свиданиями и сексом он не отделается, или что поддержит его кандидатуру на следующих выборах главы правления, если он мне понравится, но Латышев принялся за исполнение поставленной перед ним задачи с похвальным энтузиазмом.

Я, конечно, могу быть сейчас очень сильно предвзята, и, возможно, Алексей Латышев, человек и пароход, так ведёт себя с каждой дамой, будь она хоть пионеркой, хоть пенсионеркой, такой вот он галантный кавалер: то ручку подаст, то складочку платья поправит, то пылинку с плеча смахнёт. Но я разбухала как подкисшее варенье от всех этих его «рукоприкладств», потому что: какого хрена?! А как же Дашка?

И ведь даже не могла сказать, что знаю. Да что там сказать! Даже намекнуть не могла. Хотя и пыталась.

— …каждый член Клуба должен был иметь яхту водоизмещением не менее двадцати тонн. А Клуб возглавлял Командор…

— Вы были женаты, Алексей?

— Первым Командором был назначен… Простите, что? — не сразу сообразил он.

— Я говорю, не может быть, чтобы у такого привлекательного мужчины не было жены. Или хотя бы девушки. Хотя бы для нечастых встреч, — под его удивлённым взглядом постепенно занижала я планку.

— Почему же не может, — пожал он плечами, приняв мой комплимент как нечто само собой разумеющееся.

— Неужели парень? — не сдавалась я.

Он засмеялся.

— Ваш отец предупредил, что с вами будет непросто, Эвита. Но нет, в этих вопросах я консервативен. Даже если хотите, старомоден.

— Тоже носите в бумажнике фотографию любимой девушки?

— Тоже? — улыбнулся он. — Вы носите?

— Будь у меня бумажник, думаю, я бы носила. А так, увы, у меня даже кошелька нет. Но любимая девушка есть, да. Моя подруга.

И тени не пробежало по его лицу. Вот гад!