Игра в звезду - Екатерина Неволина

– Зачем ты это сделал? – решившись, спросила она. – Ну, с картой…

– Ну как… – Юрка заметно растерялся, как не терялся в присутствии трех дылд-старшеклассниц. – Ну… подружиться с тобой хотел, – буркнул он и потупился.

– Вот скажи, Ветров, – спросила Леночка, искоса поглядывая на Юру, – а я ведь тебе понравилась, когда изменила свой образ? Да? Ну, перестала ботаном быть?

– А разве ты изменилась? – с искренним удивлением протянул Ветров и, подняв голову, принялся в упор разглядывать Леночку. – Я и не заметил как-то… А понравилась ты мне давно. Еще в сентябре. Только вот я долго предлог найти, чтоб познакомиться, не мог… Ты такая серьезная и к тому же самая популярная в своем классе…

– Как это самая популярная? – переспросила Леночка. – Ты ничего не путаешь и хочешь сказать, будто я с самого начала года была самой популярной девчонкой в классе?

– Нет, – покачал головой Юра. И тут же пояснил: – Не с начала года, а с первого класса. Вон как все ваши вокруг тебя вечно толпятся!

– Так они домашку списывают или спрашивают что-нибудь. По урокам.

– Вот я и говорю: популярная. Как к такой просто так подойдешь?!

«Это происходит не со мной. Наверное, я читала какую-то книжку и уснула», – сказала себе Леночка и даже попыталась исподтишка ущипнуть себя за руку. Больно! Значит, не спит.

Тем временем они подошли к своему дому.

Вот площадка, где Леночка впервые увидела карту сокровищ… Вот здесь они с Юркой обсуждали план проникновения в заброшенный дом…

Карта… Записка в бутылке, запечатанной синим воском… Одинокий тюльпан на дверной ручке, с прикрепленной к ленточке запиской, где из вырезанных из газеты букв было составлено слово: «УДАЛЬЦОВОЙ».

Все это, как сказали бы в том же детективе, говорило об одном почерке…

– Скажи, Ветров, а тюльпан на Восьмое марта подарил ты? – Леночка по-холмсовски прищурилась, показывая, что обмануть ее невозможно!

– Ну, я, – признался он. – Я же говорю, что стеснялся. Знаешь, сколько страху натерпелся, когда его к двери нес и в твою квартиру звонил. Все боялся, что сейчас кто-нибудь из соседей выйдет и меня за этим делом застукает.

– Да ты храбрец! – засмеялась Леночка.

Нет, день все-таки выдался совершенно замечательный!

Соленые брызги оседали на угольно-черных парусах и сияли под солнцем, словно драгоценные черные жемчужины. Корабль легко скользил по волнам, острым носом пронзая белоснежную морскую пену.

– Капитан! Приближается неприятельский фрегат! – закричал с мачты юнга.

Леночка взошла на капитанский мостик, достала бинокль и всмотрелась в лазурную гладь. Так и есть: вон та черная точка на горизонте! Молодец, юнга! Надо будет в благодарность угостить его пирожными.

– Всем приготовиться! Сейчас идем на абордаж! – крикнула она.

И верная команда, послушная каждому ее слову, тут же выстроилась на палубе. В руках у них – веревки с крючьями, в зубах – кинжалы – такие острые, что даже падающий на них солнечный лучик оказывается разрезанным ровно напополам.

– Команда готова к абордажу! – объявил Леночке помощник. – Придется и мне пойти с тобой. А то кто снова тебя спасать будет? И, заметим, далеко не в первый раз!

Юрка Ветров стоял, чуть расставив ноги и опираясь на огромный фамильный меч, и бессовестно улыбался.

Только ему – первому помощнику и доверенному лицу – было позволено так дерзить капитану.

Меж тем вражеский корабль все приближался и вскоре заслонил даже солнце.

– Жалкие пираты! Отличники! Зубрилы! – доносились с него оскорбительные вопли.

Но Леночка даже не дрогнула.

Поправив капитанскую треуголку, она вытянула в сторону врагов руку с недобро блеснувшей кривой саблей и крикнула:

– На абордаж!

В этот миг в борт вражеского корабля впились десятки крючьев, и Леночкина бесстрашная команда ринулась в бой.

Анжела Самохвалова, стоящая на своем капитанском мостике, закрыла лицо руками и поспешно закричала:

– Мы сдаемся, сдаемся! Мы больше так не будем! Пощади нас! Ну пожалуйста!

– Да что мы, не побьем, что ли, этих жалких пиратов? – спросила с вражеской палубы Галя Солнцева, но на нее тут же зашикали.

– Не слушай ее, Леночка! Мы сдаемся, а ты вставай, вставай, уже утро! – зачастила Лисочка. – Вставай же!

Леночка открыла глаза. Вместо Лисочки над ней склонилась мама.

– Вставай, соня-засоня, пора!

В окно заглядывало солнце, где-то неподалеку задорно чирикали воробьи. Весна была во всем, даже в маминой улыбке.

– Ну, поднимайся, а то в школу опоздаешь! Папа уже ушел, а я тебе на завтрак оладьи приготовила.

– Со сметаной? – деловито поинтересовалась Леночка.

– Со сметаной, – снова улыбнулась мама.

– Ну так бы сразу и сказала! – Леночка зевнула, сладко потянулась и побрела на кухню, путаясь в широких брючинах пижамы.

Мама уже подала на стол горячие оладушки, очень похожие на маленькие солнышки. У них были даже лучики, сделанные из сметаны.

Леночка попробовала – вкусно! И, жмурясь от удовольствия, принялась уплетать свой завтрак, вспоминая удивительный сон, привидевшийся ей сегодня.

* * *

Когда она вышла на улицу, у подъезда ее ждал Юрка.

– Хочешь, вместе пойдем? – предложил он нарочито небрежным тоном, разглядывая забавно плещущихся в луже воробьев.

Леночка кивнула:

– Давай. Только ближе к школе я первой пойду. А то наши, если увидят, засмеют. Знаешь, какие у нас девчонки вредные!

– А может, я с ними поговорю? – Ветров изо всей силы пнул попавшийся под ноги камень.

– Не надо, – поспешно возразила Леночка. – Только хуже будет. Я сама справлюсь. Что я, глупее Лисочки?.. А скажи, вот если бы ты был пиратом, что бы ты делал?

Юрка мечтательно прищурился:

– Ну, я бы захватил огромный корабль, поставил на него черные паруса и флаг с веселым роджером. Мой корабль бороздил бы все морские просторы, и его называли бы грозой семи морей. А еще я бы позвал тебя с собой, потому что ты, хоть и девчонка, не хнычешь и не трусишь попусту. И с тобой интересно. Вот…

Они шли прямо по лужам, даже не замечая их, болтали и смеялись. А в лужах, дробясь на тысячу осколков, отражалось солнце. И казалось, что все просто и весело, потому что им было по одиннадцать лет и наступила самая настоящая весна.