Наполеон. Последняя любовь - Томас Костейн

— О том и о другом. Должен вам сказать, сэр, я буду самым счастливым человеком, когда вступлю на палубу моего судна и отправлюсь обратно в Англию, оставив за собой все заботы. С этим поразительным человеком постоянно возникают сложности. Надеюсь, что правительство сообразит послать сюда дипломата, человека, способного ходить по лезвию ножа и умеющего отражать агрессию твердой рукой в бархатной перчатке Талейрана[21]. Но только не огромное количество народа. Нет, нет! Это не поможет. Бэлкум, если правительство сможет привлечь к себе на службу архангела Михаила, и он прилетит с Небес, император начнет ненавидеть его с первого взгляда. Он станет с ним ссориться и выдвигать непомерные требования. Бэлкум, я говорю вам абсолютно точно, а не строю догадки.

— Милорд, адмирал! Он исчез, и я не могу его найти!

Взволнованный голос капитана Попплтона зазвенел в ушах двух пожилых джентльменов, которые с таким удовольствием попивали портвейн. Он прибежал из сада, за ним, казалось, летели полы его серого сюртука. Обычно спокойное лицо сейчас было преисполнено отчаяния.

— Что случилось Попплтон? — возмутился адмирал. — Почему у вас такой вид?

— Милорд, этот генерал Бонапарт. Я стоял немного подальше от них и наблюдал, как садилось солнце. Когда я повернулся к нему, он исчез. Милорд, клянусь, его нигде нет. Я побывал уже везде — в саду, в постройках, в парке… И нигде никаких следов!

— Попплтон, какая чушь! Вы что, считаете, что он нырнул в море? Вы думаете, что он отправился вплавь во Францию?

— Сэр, мне кажется, что в данном случае все возможно.

Госпожа Бэлкум, услышав громкий и взволнованный голос офицера, оказалась на веранде и тихо спросила, что стряслось.

— Этот молодой осел уверен, что генерал Бонапарт удрал с острова, — объяснил Кокберн.

— Он прогуливается в верхней части парка, — сказала госпожа Бэлкум, улыбаясь несчастному капитану Попплтону, — могу вас успокоить, капитан, что несколько минут назад я его там видела. В парке есть тропинка. Она ведет к месту, откуда можно полюбоваться морем. Я уверена, что он отправился именно туда!

Трое мужчин подошли к госпоже Бэлкум и стали смотреть на тропинку. Пока они смотрели в том направлении, на подъеме показалась фигурка в треуголке.

— Это — Бонапарт, — заявил адмирал. — Попплтон, вы наконец успокоились? Его кто-то сопровождает, но вы, видимо, будете спокойны только, когда окажетесь с ним рядом?

— Вы правы, милорд.

Госпожа Бэлкум крепко пожала руку мужа и удивленно прошептала ему на ухо:

— С ним наша Бетси. Вильям, вы меня слышите? Это — Бетси, — она секунду помолчала, а потом добавила: — Они шагают вместе… Держась за руки!

На следующее утро Наполеон проснулся в восемь часов. Он прекрасно спал. Холодный ветерок влетал в одно окно, а вылетал из другого. Комната была прохладной, и ее было невозможно сравнивать с затхлой духотой комнаты в гостинице. Интересно, позволят ли ему эти напыщенные чиновники английского правительства остаться здесь на все время и позабудут о том, что его следует переселить в полный крыс и полуразвалившийся отвратительный дом, предназначенный для его постоянного проживания?!

Он подумал об этом еще несколько минут, потом сел в постели и позвал:

— Маршан!

За дверью послышался скрип сапог, и появился его старший камердинер.

— Да, Ваше Императорское Высочество! — Маршан поклонился ему.

— Мне пора вставать.

— Прекрасно, Ваше Императорское Высочество, — камердинер открыл туалетный набор, который он принес с собой. — Завтрак уже готов. Господин Лепаж не смог растопить печь, но повар из хозяйского дома принес свежеиспеченный хлеб. Конечно, Ваше Императорское Высочество, мы не могли надеяться, что английский повар может доставить что-то съедобное вам к завтраку, но должен признать, что хлеб пахнет весьма аппетитно.

Маршан был прав. По всем небольшим комнатам павильона разносился дурманящий аромат свежеиспеченного хлеба. Обычно у Наполеона утром не было аппетита, но его соблазнил хлеб, только что вынутый из печи.

— Маршан, с бритьем можно подождать, — скомандовал Наполеон.

На столе стояли свежие цветы, прямо из сада. С них еще капала роса. На столе также стоял горячий кофейник с горячим шоколадом. На яркой тарелке лежал хлеб, большой кусок масла, рядом стоял горшочек варенья из крыжовника. Наполеон откусил кусок хлеба и громко заявил:

— Вкусно! Маршан, кто же такой волшебник?

— Ваше Высочество, это цветная женщина с яркой красной повязкой на голове.

«Видимо, эту женщину зовут Сара, — подумал Наполеон. — Моя малышка Бетси к ней очень хорошо относится. Я это понял еще вчера, когда мы сидели за столом».

После завтрака он искупался в специально изготовленной для него походной резиновой ванне. Ее успели принести сюда вместе с его остальными вещами. Маршан побрил его и одел в обычный костюм. Затем Наполеон отправился в сад. Перед ним сразу над забором, отделявшим два дома, появились две небольшие круглые головки.

«Наверно, это сыновья хозяина дома», — подумал Наполеон. Он пошел по дорожке, а потом сказал:

— Доброе утро!

На этом закончилось его знание английского, и он стал ожидать ответа. Наступило молчание. Оба круглых личика были слишком юными, и на них ничего не выражалось. Он обратился к старшему:

— Ты — Виль-юм?

Виль-юм покачал головой.

— Сэр, некоторые люди называют меня Билли, а другие — Вилли.

Наполеон посмотрел на младшего мальчика.

— А ты кто?

— Сэр, меня зовут Алекс.

— Алекс, — повторил Наполеон. — Тебя назвали в честь императора России, так?

Каким-то образом младший мальчонка понял слова Наполеона и покачал головой.

— Нет, сэр. Меня так назвали в честь моего деда. Отца моей матери. Говорят, он был милым человеком, но я его никогда не видел. Мне еще очень мало лет. Но, — гордо заметил малыш, — он мне оставил свои часы по завещанию. Они — золотые.