Боевая кошка, или Продолжение династии - Яна Кроваль

— Можно отбирать силу у тех, кто останется внутри, — поколебавшись, предложил посол. — В королевстве полно одарённых эльфов. И большая часть из нас пользуется магией лишь для забавы.

— Совет не одобрит столь радикальное решение проблемы, — глухо буркнул Вирейс, вернувшись в прежнее, не самое приятное расположение духа. — Слишком непредсказуемый исход. Рано или поздно стена падёт. И неизвестно, что за ней созреет. Как эльфы отнесутся к нашему поступку. Это может вылиться в кровопролитную войну.

— Не выльется, — пообещал Гильройт.

— Жизнью клянёшься? — хмыкнул брат. — Я тебе не верю. Пока всё больше похоже на отчаянную попытку обвести нас вокруг пальца, чтобы избежать смерти.

— Смерть меня не пугает, — сухо напомнил посол.

Не то в ответ на первую часть фразы, не то на вторую.

— А какая вам от всего этого выгода? Кроме власти. Зачем вы нам помогаете? — не удержавшись, я задала ключевой вопрос дня.

Спросила, так сказать, «в лоб».

— Хочу вернуть эльфам былое величие. Истинное. То, которого они лишились, взяв опеку над людьми и другими расами.

Шок. Пожалуй, это слово лучше всего описывало наше состояние в тот миг. И Гильройт, видя столь единогласную и далеко не положительную реакцию, решил разъяснить свою точку зрения.

— Наши предки думали, что наставляют вас на праведный путь, — сказал он. — А на деле лишь ограничивали ваше развитие и перенимали всё плохое — но гордость не позволяла им признать поражение и отступить. Вы сопротивлялись, они давили. И с каждым годом сил на это нелепое противостояние уходило всё больше. На себя у них практически не оставалось времени, уровень культуры стремительно падал — и вскоре борьба за власть стала занимать все их мысли. Всегда, везде и во всём. В ход шли любые методы, включая убийства, подлость и насилие, которые издревле были чужды эльфам... Пора это прекратить.

— Сомневаюсь, что сидя взаперти вы снова станете возвышенными и духовными, — с насмешкой произнёс Вирейс, не упустив из виду явный намёк на человеческую приземлённость. — Куда вероятнее, что борьба перекинется во внутренние сферы.

— Но нам, по крайней мере, больше никто не будет мешать. И тянуть на дно. Начнут развиваться науки и искусство...

— А как же полукровки вроде тебя? — недослушав, быстро вставил брат.

— Эльфийская кровь во мне сильнее. Иначе я бы играл на вашей стороне. Как и прочие.

— Всё равно, — Вирейс упрямо мотнул головой. — Ты не можешь с уверенностью говорить за всех. А мы не можем так рисковать...

Его мнение было очевидно. И почему-то совсем не радовало. Хотя убивать он умел как мучительно, так и безболезненно... Умел — но не любил. Как и большинство некромантов.

Они же за живых борятся. Не за мёртвых.

— Нужно связаться с Розилией, — неожиданно вмешался Вальд. Будто почувствовав сомнения друга. — Посоветоваться. Мы не имеем права принимать подобные решения единолично.

— Согласна, — торопливо влезла я.

Чтобы брат точно не сумел отвертеться.

— Хорошо, — помедлив, он неохотно кивнул и достал зеркало. — Надеюсь, она не очень занята.

После чего вышел в соседнюю комнату. Вероятно, чтобы посол не услышал неутешительный приговор раньше срока и не совершил какую-нибудь глупость... А мне вдруг вспомнилась история матери — и я захотела снизить градус напряжения, прояснив ещё один важный момент.

— А что с нашей дочерью? — посмотрела на эльфа. — Вы заберёте её с собой?

Вряд ли, конечно, оборотни были настолько же щепетильны в вопросах наследования, как и суккубы — они же не вымирают. Однако от истинной любви не откажется ни одно здравомыслящее существо. По себе знала.

— Нет, — снисходительно, с лёгким оттенком печали улыбнулся Гильройта. — На малышку я не претендую. И не собирался. Растите спокойно. Разделив нас, вы не лишите её будущего счастья. Она вполне сможет завести семью и родить детей без меня… Единственное — ей будет доступно полное превращение, а вашим внукам достанется только проклятие.

Иными словами, всё вернётся на круги своя... Не такой уж плохой исход, если подумать. Однако поблагодарить собеседника за благородство я не успела.

— Розилия одобрила ваш план, — распахнув дверь, с порога объявил Вирейс.

И посол облегчённо выдохнул, благополучно пропустив мимо ушей очередную смену обращения. Или сделав вид, что его это не касается...

— Правда, с некоторыми коррективами, — после небольшой паузы добавил братец.

Чтобы Гильройту жизнь мёдом не казалась.

— Какими? — хрипло уточнил мужчина.

— Нам потребуется одобрение мирового сообщества, чтобы другие расы не ополчились на людей и поддержали нас в случае проблем. А для него нужны доказательства нарушения условий договора. То есть первыми мы нападать не будем. Воспользуемся передышкой для налаживания связей и подготовки ответных действий. Плюс мы объявим королевству, за что оно наказано. Остальное за вами.

— Я постараюсь помочь информацией, но ничего не гарантирую, — деловито заявил посол. — Король действует скрытно.

— Не утруждайтесь, — отмахнулся подозрительно повеселевший Вирейс. — Ведите себя, как прежде. Если о нашем сотрудничестве — или, вернее, вашем предательстве — узнают, общие наработки пойдут прахом. Мы лучше сами.

— Вы мне не доверяете, — наконец-то догадался эльф.

Отпираться брат не стал.

— Причин нет, — пожал плечами.

— Тогда почему не убьёте?

— Вы не настолько много знаете, чтобы платить за это жизнью. К тому же как королевский наследник вы нас полностью устраиваете... Заодно и лояльность вашу проверим. Людей-то вы не очень уважаете.

— Возможно, со временем моё отношение изменится.

— А нам уже давно пора ехать! — прервал назревающую перепалку Вальд — мой драгоценный миротворец. И обратился ко мне: — Ты как?

— Кошкой легче.

— Ускоренная регенерация, — заметил Гильройт.

— Ничего, мы не торопимся, — проигнорировав эльфа, вставил Вирейс. — Пошли.

Вот только я не могла уйти не попрощавшись.

— До свидания, — повернулась к послу. — И спасибо. За всё.

— Берегите малышку, — откликнулся мужчина. — Вряд ли мы увидимся снова.

Не скажу, что в голосе Гильройта прослеживалась какая-то особо глубокая печаль (самое большее — лёгкая грусть расставания) — но в носу всё равно предательски защипало.

— Непременно, — выдавила, списав всё на бушующие гормоны.

А затем, пока эмоции не вырвались на свободу, поспешила к выходу. И лишь очутившись на улице сообразила, что переговорный амулет так и остался валяться под шкафом в дальней комнате библиотеки. Брошенный, несчастный и одинокий...