Наследник Альфы - Екатерина Лира

— К Мирославу Мстиславовичу нельзя!

Все оборвалось женским визгом, затем раздался грохот ударившейся о стенку двери.

Мирослава просто дернули за шкирку и откинули на стоящий в конце комнаты стол. Тот переломился пополам под весом Барса.

Лишившись опоры, я поняла, что начинаю падать, и обязательно упала бы, если бы не подхвативший меня Руслан. Откуда он здесь взялся?

Повисшую на мгновение тишину разрушил раскатистый смех.

— Какие люди в моей скромной обители! — Мирослав изящным жестом стер выступившую в уголке рта кровь и даже не попытался встать, откинувшись на обломки стола. — Тут везде камеры, — он обвел головой помещение.

Руслан же на это издал какой-то странный утробный рык, задвигая меня себе за спину.

— Это частная собственность! — повысил голос Барс, нехорошо прищуриваясь. — Хочешь, чтобы я на тебя в суд подал за взлом с нападением? У тебя дела, как я слышал, не слишком удачно идут. Слишком много голодных ртов появилось.

Очередной надменный смешок.

— Ты смотри, чтобы я сам тебя не сдал. Если с Людмилой хоть что-то… — угрожающим тоном начал Галавиц.

— Я налогов плачу больше, чем ты зарабатываешь, между прочим, — пафосно произнес Мирослав. — И законов не нарушаю. Ничьих.

Он наконец поднялся на ноги и брезгливо отряхнулся. Мне все еще было плохо, меня трясло, а вот ему, после того, как его телом стол проломило, — хоть бы что!

Руслан снова зарычал, уже громче.

— Был бы… — он странно запнулся, а затем с нажимом добавил, — человек. А компромат найдется. Тебе статистику самоубийств после твоих тренингов озвучить?

То ли это было запоздалое последствие падения, то ли слова Руслана и впрямь заставили этого гуру напрячься.

— У тебя ничего нет, — отчеканил он, но подходить, тем не менее, не стал.

— Может быть, есть, а может быть, нет, — Руслан пожал плечами. — Но если ты чист, чего тебе переживать?

Он развернулся, подталкивая меня к двери, в проеме которой маячила встрепанная перепуганная секретарша.

— У нас договор. На третью ступень. Людмила должна ходить на мои тренинги! — крикнул нам вслед Мирослав.

— Договор расторгнут, — бросил Руслан через плечо.

— Во-первых, у тебя с твоей кафешкой денег не хватит, чтобы мне убытки покрыть и штраф по договору. Во-вторых, может, спросим у самой девушки? Люсенька, солнышко мое. Ты ведь сама видишь, как помогли тебе мои занятия, как ты изменилась благодаря им. Хочешь узнать больше?

Я сбилась с шага. Изменилась благодаря занятиям? Узнать больше?

Обернулась и посмотрела на Мирослава. Даже разбитая губа не портила его лощеную внешность. От уха до уха сияла улыбка победителя. Он снова вздернул бровь, словно говоря: «Все равно ведь придёшь ко мне, никуда не денешься».

Значит ли это, что он действительно тот, из-за кого я здесь оказалась? И что он собирался со мной сделать? Что вообще это было?

Отвернувшись, я посильнее вцепилась в руку Руслана:

— Идем отсюда.

Дважды упрашивать не пришлось, Галавиц властным жестом отодвинул с дороги секретаршу, вставшую на пути, и вывел меня к лифтам.

— Курточка! — опомнилась я, когда уже лифт приехал.

— Я тебе новую куплю. Внизу у меня машина стоит, — попытался отмахнуться мужчина, но я отчаянно затрясла головой. — Ладно, постой, я сам принесу.

Стоило Руслану скрыться за дверью, как снова раздался визг секретарши Барса, витиеватая ругань самого великого гуру и жуткий грохот.

«Лучше бы я так пошла», — ужаснулась я, но уже пару секунд спустя Руслан, улыбаясь как ни в чем не бывало, стоял рядом со мной, держа в одной руке куртку, а второй подталкивая меня к лифту.

Пока мы спускались, меня ощутимо колотило. Но, странное дело, стоило оказаться на улице, даже дышать стало заметно легче. Я перестала трястись и кутаться в несчастную курточку. Бросила быстрый взгляд на часы — еще даже обед не наступил. Детей забирать сказали не раньше пяти.

Галавиц указал на свою машину, припаркованную рядом:

— Как насчет немного покататься?

Я бездумно кивнула, все еще пытаясь понять, что произошло на восьмом этаже этого бизнес-центра. Гипноз? Или что это было? Почему меня парализовало? Я ведь помню, что хотела оттолкнуть Мирослава, уйти, но не могла этого сделать. И почему сейчас я чувствую такую ужасную слабость, словно весь день таскала мешки и разгружала вагоны?

На автомате села на переднее сиденье. Руслан уселся за руль, завел мотор.

Искоса посмотрела на его невозмутимый профиль. Словно не он еще десять минут назад рычал на Барса, подобно дикому зверю. Или мне это показалось? Да как такое вообще может быть?

И правильно ли я сделала, отказавшись от предложения гуру узнать о себе правду? С другой стороны — он опасен. Очень. Что, если эта правда будет стоить мне жизни?

Я тяжело сглотнула, стараясь сосредоточиться на дыхании.

— Есть хочешь? — спросил Руслан. — Можно ко мне в клуб. А потом тебе к двенадцати на обследование. Ты ведь не забыла?

Забыла? Я об этом даже не вспоминала!

В веренице всех событий легко забыть, что симпатичный мужчина рядом носится со мной и помогает далеко не просто так. Интересно, а у него есть девушка? Жена? Ведь должна же у ребенка, которого я ношу, быть мать.

Я ухватилась за эту мысль как за соломинку. Нужно было срочно отвлечь себя чем-то, пока окончательно не приду в себя, чтобы принимать какие-то решения.

— Я не нашла этого в договоре, — сухо кашлянула, отвернувшись к окну, — просто на всякий случай спрашиваю, не помню, говорил ты мне или нет…

Машина ехала по улице мимо уже начавших таять почерневших сугробов, которые явно не вывозились с дорог с начала зимы. Похоже, в этом Старославле до дорожной безопасности никому нет дела.

— О чем?

Неожиданно мою руку накрыла широкая мужская ладонь. Руслан по-прежнему следил за дорогой и даже не смотрел в мою сторону, но его пальцы осторожно поглаживали мои, слегка сжимая. И снова эти волшебные токи, проходящие от кожи к коже. Как статическое электричество, неведомая пульсация.

— Ты, вон, во всякие драки ввязываешься, — мотнула я головой назад, как бы показывая в сторону здания, от которого мы отъехали. — Мало ли что с тобой случится. С тремя детьми я точно одна не справлюсь.

Руслан на это лишь рассмеялся, чуть сильнее сжав мои пальцы, переплетя их со своими. А у меня перехватило дыхание.

Глупость какая. Мы едва знакомы, он платит мне за то, что я вынашиваю его ребенка, а мне вдруг мерещатся какие-то искры, токи и эмпатия.