Вампир Лестат - Энн Райс

– А теперь запомни мои слова. Ты должен убежать этой женочью. Я скажу тем, кто пришел, чтобы совершить обряд поклонения, что ты долженпосетить Египет в поисках спасения для всех нас, но боюсь, что, получив новогои могущественного бога, они не захотят расстаться с ним. Но ты обязан убежать.Ни в коем случае не должен ты позволить им после праздника запереть тебя внутридуба. Тебе следует передвигаться очень быстро. На исходе ночи, спасаясь отсвета, ты будешь прятаться под землю. Мать-земля защитит тебя. А теперь подойдико мне. Я дам тебе кровь. И молись, чтобы у меня осталось достаточно силпередать тебе свое былое могущество. Это будет происходить медленно. Это займетмного времени. Я буду брать и давать, снова брать и снова давать, и ты долженстать богом, ты обязан сделать все, как я велю.

Не дожидаясь моего ответа, он внезапно набросился на меня,вцепился в меня почерневшими пальцами. Факел вывалился из моей руки и покатилсяв сторону. Я упал спиной на ступени, и его клыки вонзились мне в шею.

Что происходило дальше, ты и сам знаешь, тебе знакомоощущение, когда из тебя выпивают всю кровь и ты теряешь сознание. В эти минутыя видел перед своими глазами гробницы и храмы Египта. Слышал голоса,обращающиеся ко мне на разных языках. В самых глубинах моей души звучал голос,приказывающий мне: служи Великой Матери, прими жертвенную кровь, встань воглаве тех, кто остается приверженцем и почитателем единственного истинногокульта вечных богов священной рощи.

Я боролся изо всех сил, но все происходило будто во сне,когда ты не в силах ни крикнуть, ни убежать. Когда наконец я почувствовал, чтоснова свободен и меня никто уже не прижимает к полу, я вновь увидел перед собойбога. Он был по-прежнему черен, но теперь силен и крепок, словно огонь толькозакоптил кожу, так и не лишив его плоти. Черты лица под блестящей темной коркойобрели ясность и четкость линий, его можно было даже назвать красивым. Желтыеглаза в обрамлении век вновь превратились в то, что мы называем зеркалом души.Однако он все еще оставался калекой и почти не мог двигаться.

– Встань, Мариус, – обратился он ко мне. –Тебя мучит жажда, и я дам тебе возможность напиться. Встань и подойди ко мне.

Думаю, нет необходимости описывать тебе тот восторг, которыйя испытал, когда его кровь растеклась по моим сосудам, проникла в каждуюклеточку моего тела. Но страшный маятник только начал раскачиваться.

Часы шли за часами, а он все продолжал то пить из менякровь, то возвращать ее мне. Так происходило множество раз. Опустошенный, ярыдал, лежа на полу и глядя на высохшие руки. Я становился таким же сморщенным,как прежде он. И опять он позволял мне напиться его крови, и я испытывал остроечувство восхищения и восторга, но лишь до того момента, когда он вновьполностью опустошал мое тело.

Каждый обмен кровью сопровождался обретением все новых иновых знаний – о том, что я бессмертен, о том, что только солнце и огоньспособны уничтожить меня, что днем я должен спать глубоко под землей, что яникогда не узнаю, что такое болезни и естественная смерть. Теперь я знал, чтомоя душа никогда не перейдет к другому, что я должен служить Великой Матери илуна будет давать мне силы.

Я узнал о том, что жизненными силами меня будет питать кровьзлодеев, а иногда и невинных людей, принесенных в жертву Матери, и что междуобрядами жертвоприношения я буду страдать от жажды и тело мое будет становитьсявысохшим и пустым, подобно мертвым колосьям пшеницы на зимних полях, но толькозатем, чтобы вновь наполниться жертвенной кровью и стать прекрасным и сильным,как свежие весенние всходы.

Мои страдания и воскрешения к жизни будут олицетворять собойсмену времен года. Обретенную мною способность читать чужие мысли и проникать всамые тайники человеческих душ я должен использовать, чтобы разбирать спорысвоих почитателей, вершить над ними правосудие и следить, чтобы они соблюдализаконы. Я не должен пить никакую кровь, кроме жертвенной. И никогда не долженпытаться самостоятельно восстановить свои силы.

Все эти наставления я понял и запомнил. Но самое главное,что я усвоил в те долгие часы и что каждый из нас отчетливо сознает в тотмомент, когда впервые пьет кровь, – это то, что я перестал быть смертнымчеловеком и удалился от всего, что знал прежде. Я перешел во власть чего-тонастолько могущественного и таинственного, что даже древние учения не в силахэто объяснить. Моя судьба теперь, говоря словами Маэла, находилась за пределамиобъяснимого и тех знаний, которыми обладали как смертные, так и бессмертные.

И вот наконец настал момент, когда бог подготовил меня квыходу из недр дерева. Он выпил столько моей крови, что я едва мог стоять наногах от слабости. Я походил на бесплотный призрак и буквально плакал отмучительной жажды. Я видел кровь, чувствовал ее запах и готов был броситься нанего и опустошить источник, если бы у меня хватило сил. Однако сила сейчас былана стороне бога.

– Ты опустошен и накануне праздника будешь такимвсегда, – сказал он. – Это чтобы ты мог выпить жертвенную кровь,наполнить ею свое тело. Но помни о том, что я говорил тебе. Как толькозакончится церемония, постарайся исчезнуть. Что же касается меня… попытайсяменя спасти… скажи им, что я должен оставаться рядом с тобой. Хотя, судя повсему, время мое пришло.

– О чем ты? Что ты имеешь в виду?

– Ты сам все увидишь. Им нужен только один бог, одинхороший и сильный бог. Если бы я только мог отправиться вместе с тобой вЕгипет!.. Там я напился бы крови древних богов, и она, возможно, исцелила быменя. Как бы то ни было, мне потребовались бы сотни лет. А у меня нет впередистолько времени. Помни: ты должен отправиться в Египет. И сделать все так, какя тебе сказал.

Он развернул меня и подтолкнул к лестнице. Горящий факелвалялся в углу. Едва не плача, я начал подниматься по ступеням к двери,чувствуя запах крови ожидающих меня снаружи друидов.

– Они дадут тебе столько крови, сколько тызахочешь, – раздался за моей спиной голос. – Доверься им.

Можешь себе представить, как я выглядел, когда вышел изствола дуба. Друиды ждали меня за дверью, и я мысленно приказал им:

– Отоприте дверь. Это идет бог.

Моя физическая смерть уже давно свершилась. Я был голоден и,наверное, больше походил на живой скелет. Не сомневаюсь, что мои глаза выпиралииз зияющих глазниц, а зубы были оскалены. Белый балахон висел на мне, как напалке. Едва ли застывшие в благоговейном молчании друиды могли получить болееочевидные признаки моей божественности.

Однако я не только видел их лица, я мог заглянуть в ихсердца и души. Я видел, что Маэл испытывает явное облегчение, убедившись в том,что бог, остававшийся внутри дерева, сохранил достаточно сил, чтобы сделатьменя своим преемником. Он получил полное подтверждение всему, во что верил.