Постумия - Инна Тронина

Я думала так, а сама бежала к песочнице, где продолжалась свалка. Но выстрелов больше не было. И под мою ногу в балетке попал пистолет, отброшенный преступником. Тот всё сделал правильно. Если был в перчатках, так поди докажи, что оружие его. Кто-то мимо проходил и выстрелил. Тысячу раз уничтожит все улики, пока до полиции дойдёт!

Я подняла оружие и увидела, что это револьвер «Наган». Командирский, с укороченным стволом. Сойдёт. Всё лучше, чем ничего. Схватив револьвер, я несколько раз ударила парня рукояткой по затылку. Он выпустил овчарку, захрипел, повалился на песок. Собака корчилась в луже крови.

– Дайте поводок! – потребовала я у хозяина. – Надо его связать, пока не очнулся.

– Только контакты оставьте, – попросил тот. – Надо сейчас полицию вызвать. А потом Рольфа везти к ветеринару…

Теперь кровь хлестала ещё и из раны на голове бандита, смешивалась с собачьей. Когда он оказался крепко связан брезентовым поводком, я провернула барабан револьвера. Там оказалось пусто. Значит, ещё два патрона этот гад где-то истратил. Только сейчас я заметила, что на моём плече нет сумки. Значит, я отбросила её, когда бежала. Теперь ещё и найдёшь не сразу. А Чарна, вроде, «трубу» не брала – только брелок с ключами.

Сейчас она, с девочкой в обнимку, сидела на поребрике. Или на бордюре – по-московски. Двигалась в мою сторону, опираясь на руку. И пыталась сообразить, что творится за кустами. Конечно, Чарна с девочкой тоже были в крови. Хозяин Рольфа растерянно крутил головой, ничего не понимая. Я решила отложить объяснения на потом.

– Звоните в полицию и в «скорую»! Блин, куда я сумку-то забросила? Там же смартфон, кредитки… Корова безрогая!..

– Марианна, идите сюда! – крикнула Чарна. – С вами всё в порядке? Надо ещё выяснить, откуда тащили ребёнка. Вы не ранены?

– Похоже, что нет. – Я сама этому удивлялась. Свист пуль ещё стоял в ушах.

– Вон, под детской горкой что-то лежит! – Собачник возился со своим гаджетом. – Не ваша сумка?

– Точно! Спасибо вам огромное! Эк зашвырнула… Сейчас, потерпите минутку. – Я подскочила к Чарне. – С девочкой ничего страшного? Кстати, вы рану перетянули? Остановилась кровь?

– Да, не беспокойтесь. Он в бедренную артерию целился, да ниже взял. Теперь, наверное, сустав придётся менять, – спокойно констатировала Чарна. – Но самое страшное позади. Теперь надо бы повязку наложить…

– Жаль, что я не на машине. Там аптечка.

– Может, мужчина поможет? Он, кажется, местный. Я его знаю. Всё время с собакой гуляет.

– Памятник надо поставить этой собаке, – с чувством сказала я. – Без неё ушёл бы бандит. Ну что, порядок? Вызвали?

– Да, сейчас приедут. – Мужчина то и дело оборачивался в ту сторону, где лежали преступник и собака. – Надо Рольфу помочь. И посторожить, чтобы не сбежал этот урод.

Мужчина пропал в темноте, но очень быстро появился. Сунул мне в руки три пакета. Из кармана он достал ножницы и бутылочку с йодом.

– Вот, держите, из моей аптечки. Бинты и стерильные салфетки. Извините, если мало. Я один пакет и зелёнку для Рольфа оставил.

– Да вы просто спаситель наш! – Чарна разорвала пакет окровавленными руками. Задирать юбку при мужчине она стеснялась. – Какие могут быть вопросы? Конечно, Рольфа надо спасать.

– А вы знаете эту девочку? – Я указала мужчине на дрожащую от холода малышку. Чарна пыталась прикрыть её полами плаща.

– Вроде, видел её с родителями на прогулке, – неуверенно сказал собачник. – Они вон из того корпуса. Приехали зимой, сняли квартиру. Но лично мы не знакомы.

Я запомнила всё это, но анализировать пока не стала. Были дела поважнее. Когда собачник убежал за кусты, я присела на корточки рядом с Чарной. Плащ Евгении, считай, пропал. Пятна крови и мазута не выводятся. Ничего, я заплачу – дело того стоит.

Жгут не потребовался – кровь давно остановилась. Распутав липкий шарфик, я принялась привычно бинтовать ногу Чарны.

– Марианна, вы на меня время не тратьте. Всё равно мало осталось. А вот девочка, похоже, инвалид от рождения. Плохо ходит, и ручки почти не сгибаются. Зато лицом – красавица. Вы только гляньте! И говорит хорошо. Тебя как зовут?

– Полина. – Девочка вскинула кукольные глаза с длинными ресницами. Она уже обнимала Чарну, прижималась к ней.

– Где ты живёшь? – спросила я, закончив перевязку и вытирая пальцы салфетками.

– Там! – Полина указала пальчиком на тот дом, о котором говорил собачник.

– С папой и мамой? – Я вспомнила, что девочка их звала. Полинка кивнула. – А где они сейчас? Дома остались?

– На ковле лежат, – не по годам серьёзно ответила девочка. Как все больные дети, она рано повзрослела.

– Ножницы освободились? – Собачник неслышно возник рядом. – Одни они у меня. Жгут тоже забираю – пригодится. Бандюка я надёжно зафиксировал. Вы уж дождитесь полицию и медиков, а я повезу Рольфа. Очень боюсь его потерять.

– Вот мои контакты. – Я достала из сумки визитницу. – Хотя это питерские телефоны. Звоните по мобильному.

– Дайте и мой тоже, – попросила Чарна. – Буду в больнице, так муж подойдёт. Поводок вам обязательно вернут. Вот ведь как! Соседи, а только сейчас впервые поговорили. Как величать-то вас?

– Ольховский Алексей, – представился мужчина. На вид ему было лет тридцать пять.

– Породнились мы с вами. – Чарна вела себя так, словно не страдала от тяжёлой раны ноги. – Теперь, надеюсь, станем здороваться. Езжайте, спасайте четвероногого друга. Очень горько будет его лишиться…

Я старалась держаться бодренько, но зубы предательски стучали. Выглядела Чарна ужасно. Платье до пояса в крови, и в туфлях тоже хлюпало. А ведь шарф она наложила почти сразу. Значит, всё-таки попал сучонок в артерию. И хорошо ещё, что нарвался на профессионалов.

В это время с Кутузовского проспекта завернула машина «скорой». С другой стороны выскочила патрульная полицейская легковушка. Конечно, можно было отреагировать и быстрее, но придираться я уже не стала. Когда фары осветили лицо лежащего без сознания парня, я успела снять его на телефон. И сразу поняла, что мы имели дело с уроженцем Кавказа.

30 мая (вечер). На лоджии Влада Брагина в Медведково благоухала четырёхцветная вербена пеларгония. Мы только что перегнали Дрону фотки с задержания того самого бандита с наганом. Потом вышли, чтобы отдышаться. Обошлись без перекура – Влад тоже бросил. Кстати, наш пленник «включил дурку» и назвался откровенно чужим именем. Заявил, что случайно оказался в этом дворе. И не знает, откуда у него взялись ребёнок и оружие.

– Всё это лажа, – сказал полицейский «следак», отпуская меня под утро. – Парень имеет солидный боевой опыт. Если бы не собака, всё могло кончиться печально.

Я опять вспомнила, как пули чиркали темноту, и поёжилась. При свете росистого, совсем летнего утра всё казалось тяжким сном. Чарну Моисеевну увезли в «Склиф». Полину – в Морозовскую детскую больницу. Не полагаясь на SMS, я отправила официальную телеграмму мужу Чарны в Гюмри. Потом позвонила Буссову. Совсем недавно мы с Владом ему очень помогли. Теперь пришла пора вернуть должок.