Правила возвышения - Дэвид Коу

— На складе оружия внизу есть пики и мечи, — сказал стражник, сдавая позиции.

Яван кивнул:

— Веди нас туда, дружище. Что бы ты ни думал обо мне, я в первую очередь подданный Эйбитара и только потом правитель Керга. Если понадобится, я умру, защищая ваш замок, как и все мои люди, которых вы держите в заточении.

Мужчина наконец искренне улыбнулся.

— Да, милорд.

Двое стражников спустились вместе с ними на нижний этаж и в считанные минуты освободили всех кергских солдат. Затем все прошли на склад, где люди Явана нашли свое оружие, с которым пришли в Кентигерн. Меча самого Явана там не оказалось, как не оказалось мечей Ксавера и Фотира. Скорее всего, Андреас забрал их в свои покои. Но в ту минуту это не имело особого значения. Клинков, щитов и кольчуг хватило на всех, и, вооружившись, они вышли из башни. Кентигернские солдаты спешно отступали от наружных стен крепости через северные ворота, теснимые анейранцами, которые стремились прорваться во внутренние дворы замка.

— Разыщите начальника караула и пришлите ко мне, — приказал Яван, зорко осматриваясь по сторонам. — Возьмите еще людей и помогите защищать вон те ворота. Если мы не отразим наступление неприятеля сейчас, у нас не останется ни малейшей надежды.

— Да, милорд.

— Господин Маркуллет, — сказал герцог, поворачиваясь к Ксаверу. — Вы останетесь со мной. Мне нужен вестовой, который передавал бы мои приказы Фотиру и начальнику караула. И мне понадобится ваш меч, если крепость падет окончательно.

Мальчик кивнул и судорожно сглотнул.

— Конечно, милорд.

Через несколько минут вернулся стражник вместе с мужчиной зрелого возраста — по всей видимости, начальником караула. Своей обритой головой последний напоминал прелата замкового монастыря, но на этом сходство заканчивалось. Он был высокого роста, широкоплечий, с густыми усами и бородой. У него были свежие ожоги на обеих руках и кровоточившая рана на лбу, но в остальном он казался невредимым.

— Милорд, — сказал он, останавливаясь перед Яваном и сердито хмуря брови. — Я вижу, эти люди освободили вас. Я бы так не поступил.

— Ничуть не сомневаюсь, капитан. Но они приняли правильное решение. Я добавил к вашему войску более сорока человек и предоставил в ваше распоряжение кирси, способного вызывать ветра и туманы, а также воздействовать на формы. С вашей стороны было бы глупо держать нас в тюремной башне.

Капитан коротко кивнул, признавая правоту герцога.

— Насколько я понял, вы намерены возглавить оборону крепости.

— Я надеялся разделить обязанности командующего с вами. Полагаю, у меня больше опыта по части командования войсками. Но вы лучше меня знаете Кентигерн и своих людей.

— Хорошо, — сказал капитан после непродолжительной паузы. — К началу ночи у нас было в общей сложности около шестисот человек, если считать всех солдат, находившихся в замке, в городе и в сторожевом лагере у реки.

Яван приподнял бровь.

— Всего лишь?

— Герцог поставил своей целью разбить ваше войско, — сказал мужчина, пожав плечами. — Когда анейранцы переправились через реку, здесь находилось меньше половины нашей армии, хотя люди, несшие дозор у реки, успели вернуться в крепость вовремя, чтобы подготовиться к штурму. Однако сейчас замок обороняют всего четыре сотни солдат — маловато, конечно, но я не хочу ослаблять оборону городских стен.

— Согласен. Сколько у вас волшебников?

— Шестеро. Два преобразователя форм, трое с ветрами и туманами, один предсказатель. Все они также целители.

— Что случилось с внешними воротами?

Капитан потряс головой, и у него дернулись губы.

— Понятия не имею. Они просто рухнули. У меня нет объяснений.

— Мой первый советник предположил, что кто-то ослабил укрепления с помощью магии.

— Во время штурма к воротам не приближался ни один кирси, — сказал мужчина, повышая голос. — Я не допустил бы такого.

— Тогда я сказал бы, что в вашем замке действует предатель. Если только вы не хотите заставить меня поверить, что слава Кентигерна является мифом.

Капитан покраснел.

— Что вы прикажете мне делать сейчас, милорд?

Яван еще несколько секунд смотрел на мужчину, еле заметно улыбаясь.

— Обеспечьте защиту северных ворот, — сказал он. — А потом поставьте своих лучников на внутренние стены. Сейчас перевес на стороне Мертесса, но, пока мы держим оборону центральной части крепости, нам нечего бояться, если только внутренние ворота не ослаблены тоже.

— Лучники уже поднимаются на башни, а в бою у ворот мы брали верх над неприятелем.

— Хорошо. Возвращайтесь к своим людям. — Яван положил руку Ксаверу на плечо. — Это Ксавер Маркуллет. Он будет нашим связным. Используйте моих солдат, как сочтете нужным. Скажите моему первому советнику, что он должен неукоснительно выполнять ваши приказы, как если бы они исходили от меня.

— Да, милорд. — Мужчина двинулся было прочь, но тут же, словно спохватившись, повернулся и отвесил Явану легкий поклон.

— Ах да, капитан! Я забыл спросить. В безопасности ли семья герцога?

Мужчина с сомнением сузил глаза, словно не зная, вправе ли он отвечать на такой вопрос.

— Да, — наконец сказал он. — Как только я узнал, что анейранцы переправились через реку, я велел отвезти герцогиню с детьми в храм.

— Вы поступили разумно, — сказал Яван.

Мужчина кивнул и пошел прочь.

— Стражники говорили правду, — пробормотал герцог, провожая его взглядом. — Он хороший солдат. — Он посмотрел на Ксавера. — Пойдемте, господин Маркуллет! Нам нужно быть на стене.

После смерти Бриенны Яван, казалось, старился прямо на глазах; с каждым днем его лицо становилось все более худым и изможденным, спина сутулилась все сильнее. Но сейчас, когда герцог с мечом в руке стремительно поднимался по винтовой лестнице башни, бремя лет и горя словно свалилось с его плеч. Ксавер невольно подумал, что Явану нравится все происходящее.

Сам же мальчик еще никогда не испытывал такого страха. Ему совершенно не хотелось расхаживать по стенам вместе с герцогом, на виду у анейранских лучников, заполонивших наружный двор крепости. Да, он хорошо владел мечом. Отец многому научил его. Но он никогда не дрался до крови и, уж конечно, никогда не убивал и не сражался с противником, по-настоящему желавшим его смерти.

— Вы очень молчаливы, господин Маркуллет.

— Да, милорд.

— Вы напуганы?

— Извините, милорд.

— Все в порядке. Только дураки ничего не боятся. О храбрости воина судят по его умению преодолевать страх. Всегда помните это.

— Да, милорд.

— Кроме того, я намерен гонять вас так нещадно, что у вас не будет времени о нем вспоминать.