Мусульманский Ренессанс - Адам Мец

нужна ледяная вода, чтобы унять этот пожар; ты оставайся и сиди себе спокойно, а я приведу водоноса, который принесет тебе попить“». Обед стоил 20 (вероятно, даников), что соответствовало бы чему-то вроде 2 марок 40 пфеннигов[3414]. Однако уже тогда трактирщик готовил кое-как: «Братство наших дней подобно супу повара на базаре: запах хорош, но без вкуса»[3415].

В Передней Азии и в Египте лавки повсюду стояли вдоль улиц; старое арабское обозначение для этого было сафф (ряд). При закладке Багдада также не было предусмотрено для них никаких базарных площадей, что же касается «квадрата ал-Хайсама», то это было целое чудо[3416]. Отдельные базары, во всяком случае вначале, когда они получили свое название, собирались лишь в определенные дни недели; так, «вторничный базар» в восточной части Багдада, «четверговые» и «понедельничные» базары в Кайраване[3417]. В ал-‘Аскаре (Хузистан) базар бывал по пятницам, и оттуда вплоть до Хан Таука шло шесть городов, каждый из которых -получил название в порядке последовательности тех дней недели, по которым в них бывал базар[3418]. Вероятно, некоторые из таких мест состояли главным образом из рядов постоянных киосков, заполнявшихся лишь в базарные дни, как «Базар среды» в Алжире, впервые описанный князем Пюклером[3419], или большой базар в Бау‘ане (Йемен): «Представьте себе два или три ряда поистине собачьих будок, в них по базарным дням сидят на корточках арабы и торгуются»[3420]/ На востоке, напротив, согласно существовавшему там обычаю лавки были собраны в галереях, как, например, в выстроенной Бундом ‘Адуд ад-Даула в персидском центре льноторговли Казеруне; она ежедневно приносила, правительству 10 тыс. дирхемов[3421]. На таком базаре, когда его хотели сделать красивым, расписывали стены, белили их, базар мостили и накрывали крышей[3422]. На западе же крытые рынки держали только для приезжих купцов, которые внизу выставляли на продажу свои товары, а сами жили в помещениях второго этажа. Свои комнаты они имели возможность запирать «греческими замками». Эти дома назывались фундук (греческ. pandokeion). Имелись там также и складские помещения, подобные «арбузному дому» в Басре, куда доставляли все сорта фруктов[3423].

В мире ислама, как и повсюду, капитал и роскошь были тесно связаны между собой. Так, самыми богатыми были торговцы и промышленники, занимавшиеся сбытом и производством предметов роскоши. Ал-Мукаддаси дает такой совет: «Если ты хочешь выведать о качестве воды в каком-нибудь городе, то пойди к торговцам батистом и пряностями и взгляни на их лица. Чем они оживленнее, тем лучше там питьевая вода. Если же ты увидишь мертвые лица и поникшие головы, то немедленно покинь это место»[3424]. В IV/X в. это были две наиболее знатные купеческие гильдии. В персидском городе Рамхормуз они сидели вместе с торговцами циновками на самом красивом базаре города[3425]. Пословица III/IX в. гласила: «Самая лучшая торговля — это торговля батистом, а самое лучшее ремесло — обработка кораллов»[3426]. А Ибн ал-Мушахид (ум. 324/935) обычно говорил: «Тот, кто читает Коран по Абу ‘Амру, в праве следует аш-Шафи‘и, торгует батистом и знает наизусть стихи Ибн ал-Му‘тазза — истинно изысканный человек»[3427]. Также и ал-Фараби (ум. 339/950) в качестве примеров самого благородного и самого низменного ремесла называет торговлю батистом и издавна презираемое ткацкое дело, торговлю пряностями и ремесло подметальщика улиц[3428]. Богатейшим купцом Египта около 300/912 г. был торговец батистом Сулайман, из наследства которого только лишь казна присвоила себе 100 тыс. динаров[3429]. В Багдаде базары торговцев пряностями, красками, шелком и драгоценными камнями были расположены друг подле друга[3430].

Необычно развито было ссудное дело. Жители городов могли получить внаем не только квартиру, но и утварь. Одна женщина имела 5 тыс. больших медных сосудов для хранения воды, распространенных в Каире, и давала их напрокат за 1 дирхем в месяц[3431]. К свадьбе парикмахерша (машита) приносила с собой и украшения[3432]; на этот случай брали также напрокат ковры[3433].

Акт купли-продажи совершался в соответствии с каноническим правом «по рукам»[3434]; еще и современные юристы не считают акт купли-продажи законным без категорического об этом заявления[3435]. Это довелось мне увидать в сирийской пустыне: в то время когда покупатель и продавец торговались, правая рука одного находилась в правой руке другого, и только когда продавец произнес: би‘ту — «я продал», а покупатель: иштарет — «я купил», они разняли руки, и сделка была завершена. Ибн ал-Му‘тазз (ум. 296/908) не забывает упомянуть эту торговую клятву (йамин ал-бай‘а) в истории купца, продавшего свое добро ростовщикам[3436]. В остальном же в огромной империи, заключавшей в себе самые различные ступени развития культуры, сосуществовали, пожалуй, почти все формы торговли. К сожалению, географы именно этого отрезка времени совершенно этим не интересовались, а юристы были настолько поглощены своими сухими и безжизненными догмами, что мы располагаем в этой области весьма скудным количеством достоверных сведений. Так называемая немая торговля, при которой каждая сторона выкладывала и забирала свои товары в отсутствие другой, практиковалась на границах империи, на Нигере и на краю Хорасана[3437].

В Вавилонии внимание рабби Петахья из Регенсбурга привлекло следующее: «Мусульмане [люди] очень надежные. Когда туда прибывает купец, он оставляет свой товар в доме какого-нибудь [мусульманина], а сам уезжает обратно, и они выносят товар для продажи на базары. Если дают условленную цену, тогда все хорошо, если же нет, то они показывают товар всем оценщикам. И если видят, что цену дают низкую, то и сбывают его по пониженной цене. И все это совершается с великой добросовестностью»[3438].

Мусульманское право с самого начала совершенно особо подчеркивало запрет взимания процентов, а также спекуляции средствами питания. Большая часть юридических сил была занята тем, чтобы закрыть все, даже самые мельчайшие лазейки пытающимся обойти эти определения. И тут пришли на помощь иудеи и христиане. Чтобы получить заем в 10 тыс. динаров, везир должен был выплатить Иосифу беи Пинхасу и Аарону бен Амрану 30 процентов. А христианам изданный около 800 г. н.э. их свод законов разрешал давать ссуды своим собратьям с взиманием до 20% годовых[3439]. Особенно выгодным ростовщическим предприятием было ссужение деньгами жертв казны в случаях конфискации и вымогательств; на этом можно было заработать до 1000%[3440]. Впрочем, мусульманское общество IV-V вв. также было очень далеко от преклонения перед величием закона. Уже около 200/815 г. два финансиста развили бешеную