Время жить - 2. Безжалостное небо - Мила и Виктор Тарнавские

не зря все эти дни он так старательно уничтожал все, что может иметь отношение к их авиации, отложив на потом все прочие цели. Зато теперь он получил то, что хотел, – чистое небо. Ни один филлинский самолет не рискнул появиться над проливом, пока его танки пересекали его беззащитными мишенями на платформах. Он даже не стал давать им воздушного прикрытия, чтобы не привлечь внимания противника. И правильно все рассчитал.

Но успокаиваться рано, надо ждать. Ждать, пока платформы, выгрузив танки, не вернутся обратно. А потом еще ждать, пока его люди, оставшиеся только с легким оружием и под охраной только с воздуха, не завершат погрузку. И наконец, пока караван транспортных катеров, сопровождаемый половиной его оставшихся «Молний», не совершит посадку под безопасной сенью корабля. Тогда только можно будет расслабиться и послать танкам полноценную поддержку с воздуха. Она должна подоспеть именно в тот момент, когда они будут рвать наспех подготовленную, но наверняка мощную оборону филитов в Тороканских Воротах...

Это день должен стать его триумфом, его победой! И он станет!

Все живые существа в момент страшной, смертельной опасности ведут себя одинаково. Они либо бегут, либо прячутся. Эргемар, при всем своем желании, бежать не мог. С помощью Дакселя и последних резервов организма он чуть ли не на одной ноге доскакал до прохода, из которого они только что вышли, и постарался поглубже заползти в заросли невысоких кустиков рядом с тропинкой. Проход был узким, и можно было надеяться, что танки в него побоятся сунуться.

За спиной что-то гулко ухнуло. Приподняв голову, Эргемар увидел, как пламя быстро пожирает остов катера, виднеющийся среди черных обломанных досок, – всего, что осталось от причала.

– Накрылась наша посудинка, – пробормотал рядом Даксель.

Он говорил почти прямо в ухо Эргемару, но слышно его было едва-едва. Вокруг было шумно. Где-то еще завывала сирена, где-то ревели во всю мощь танковые моторы. Со стороны крепости доносился грохот взрывов – ее явно бомбили, хотя на фоне низких серых облаков ничего не было видно.

А на пляж прямо напротив спрятавшихся Эргемара и Дакселя уже надвигалась широкая платформа, укрытая серым бесформенным саваном. Беззвучно, поскольку любой издаваемый ею звук полностью заглушался окружающим гвалтом, она опустилась на песок. Серое покрывало внезапно соскользнуло, словно сдернутое невидимой рукой, и исчезло, а два танка, стоящие на платформе, рывком соскочили вперед, подняв тучу песка. Затем платформа, освободившись от груза, осела назад и не поворачиваясь, плавно заскользила обратно. А танки остались. Их было уже шесть. Слева и справа только что разгрузились две такие же платформы.

С десяток секунд танки стояли неподвижно, будто проводя безмолвную перекличку. Потом два из них двинулись направо, три – налево, а один, отбрасывая в стороны песчаные струи, неспешно двинулся вперед – прямо к проходу.

Пожалуй, никогда раньше Эргемару не приходилось испытывать такого страха. Ползком, на четвереньках, на карачках, пригнувшись, он, пятясь, выбрался из кустов и, чуть не крича от боли, рванул вслед за Дакселем.

Возле старого бронеавтомобиля они едва не налетели на небольшую группу деловито-сосредоточенных гранидских солдат, занявших позицию прямо за импровизированным бруствером из шин. Один из них, опустившись на одно колено, выцеливал что-то в небе, направляя вверх ствол ручного пулемета, трое сжимали в руках полутораметровые трубы с остроконечными насадками. Даже никогда не служивший в армии Эргемар безошибочно опознал в них противотанковые гранатометы. Еще несколько снаряженных гранатометов лежали в длинном деревянном ящике.

Солдаты не удивились и не испугались, увидев улепетывающих со всех ног двоих штатских. Один из них только показал им – «ложитесь, мол» и вскинул свое оружие.

Когда в проходе, подминая кусты, показался тускло-металлический широкий лоб танка, все трое выстрелили почти одновременно. На броне танка, чуть пониже ствола странной сдвоенной пушки, вспыхнули два ярких пятна. Вспыхнули и погасли, оставив после себя только кляксы копоти.

Танк, казалось, даже не заметил дерзких наглецов. Но откуда-то с неба на них спикировал черный силуэт. Навстречу ему понеслась длинная нескончаемая пулеметная очередь.

Остов бронеавтомобиля загудел от попаданий, вверх взметнулись фонтаны песка. Отважных стрелков разбросало в стороны мертвыми тряпичными куклами. Но и черная птица, будто натолкнувшись на невидимое препятствие, рухнула вниз, обрушив несколько секций проволочного забора, окружавшего навесы.

Даксель совершенно побелел, но все же осторожно поднял голову.

– Проходит мимо, – прошептал он безумным шепотом.

Танк, не обращая внимания на двух жалких беглецов, не спеша двинулся к месту падения беспилотника. Повозившись, он старательно размазал его обломки гусеницами по песку, а потом вдруг, развернув в сторону башню с пушкой, протаранил ближайший навес, обрушив пирамиду ящиков. И, не торопясь, повторил то же самое со следующим.

Эта пауза вывела Эргемара и Дакселя из транса. Оба они одновременно посмотрели на валяющийся в каком-то десятке шагов ящик с гранатометами, лишь немного присыпанный песком. Не сговариваясь, они дружно рванули к нему. В страшной спешке вытащили из ящика трубу и... остановились.

– А ты знаешь, как стрелять?! – прошептал Эргемар. – А то я его в первый раз вижу!

– Нет! – в отчаянии простонал Даксель. – Меня учили, но давно и с совсем другими. Ладно...

Он осторожно высунулся из-за корпуса бронеавтомобля, навел ствол и нажал на то, что ему показалось курком. Затем еще раз, и еще. Оружие не стреляло.

– А если так? – сунулся Эргемар.

Он на что-то нажал, и вдруг граната, чуть не задев Дакселя, вылетела из ствола, с визгом пронеслась мимо и взрыла песок на каком-то дальнем склоне. Даксель, выронив гранатомет, упал, закрыв лицо руками. Ему казалось, что теперь все кончено. Но им повезло: беспилотник, сбитый пулеметчиком, оказался последним на этом конкретном участке, и на них не обрушился сверху карающий ливень огня и металла. Не стрелял и танк, занятый ящиками.

– Черт болотный! – с чувством выругался Эргемар. – Сейчас он дождется!

Даксель снова пришел в себя. С каким-то лихорадочным спокойствием он достал из ящика следующий гранатомет. И протянул его Эргемару.

– Стреляй, – приказал он. – Ты помнишь, на что нажимал?

– Да, вроде бы, – пробормотал Эргемар.

Ползком, шипя от боли