От межколониальных конфликтов к битве империй. Англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII - начале XVIII в. - Юрий Акимов

Однако торийские лидеры хотели не просто мира с Людовиком XIV. Харли и Сент-Джон стремились к победоносному и выгодному для нации миру. Громкие успехи Мальборо во Фландрии, с их точки зрения, были нужны не столько самой Англии, сколько ее союзникам. Им же была нужна такая победа, которая, во-первых, была бы достаточно крупной и яркой, способной укрепить их позиции внутри страны и затмить или хотя бы оттенить достижения вигов; во-вторых, победа, которая была бы выгодна прежде всего именно самой Англии; в-третьих, победа, которая могла бы позволить им заключить мир на максимально выгодных условиях.

В этой ситуации внимание кабинета привлекла Северная Америка. Уже в начале июля 1710 г. Дартмаут обратился к агенту Массачусетса Джеремиа Даммеру с вопросом, можно ли еще успеть предпринять нападение на Канаду в этом году. Даммер сообщил министру, что навигация на реке Св. Лаврентия продолжается как минимум до конца октября, и напомнил об экспедиции Фипса, которая была организована осенью. Будучи активным сторонником «славного предприятия», которое, по его словам, он «хранил в своем сердце», агент Массачусетса выразил готовность лично принять участие в операции, которую, по его мнению, обязательно следовало осуществить в текущем году.[1200]

Очевидно, ответ представителя колоний вполне удовлетворил Дартмаута, так как спустя несколько дней правительство (кстати, тогда еще возглавлявшееся Годольфином) приняло решение о переброске крупных сил в колонии. 14 июля 1710 г. виконт (позднее граф) Шэннон был назначен главнокомандующим «всеми сухопутными силами, которые должны быть использованы для покорения Канады и других мест, которыми владеет враг в Северной Америке». Он должен был с пятью полками отправиться из Портсмута в Бостон и соединиться там с войсками Никольсона, собранными для атаки на Пор-Руайяль, а также с силами Нью-Йорка (и те и другие также переходили в его подчинение). Главной целью его экспедиции являлось взятие Квебека, однако в случае, если бы переход через Атлантику затянулся или если бы колонии не выставили своих бойцов, ему было приказано предпринять какую-нибудь другую операцию против французов, какую он сочтет возможным.[1201]

Вскоре началась подготовка экспедиционного корпуса и транспортных судов, которые должны были доставить его в колонии. Всего вместе с Шэнноном должны были отправиться 3265 солдат и моряков.[1202] Несколько недель эскадра ожидала попутного ветра, однако в конце августа из Лондона пришел приказ отложить отплытие. Дальнейшие перестановки в правительстве вкупе с европейскими проблемами опять отодвинули «славное предприятие» на второй план. Осенью Лондон снова обратил на него внимание, и в начале октября войска Шэннона были даже погружены на корабли, однако из-за плохой погоды они не смогли поднять паруса, а 16 октября в связи с изменением обстановки на Пиренейском полуострове было принято окончательное решение не проводить операцию в текущем году.[1203]

Ф. Паркмен назвал подготовку экспедиции Шэннона «странным спазмом воинственной энергии», а сам план отправки войск — поздней осенью «абсурдным».[1204] Однако, на наш взгляд, эти действия правительства как раз подтверждают отмеченный нами выше переходный характер его политики по отношению к колониальному театру боевых действий.

Тем временем в Лондоне было получено известие о блестящей победе Никольсона в Акадии, а вскоре в столицу прибыл и он сам. Сравнительно легкий захват Пор-Руайяля разжег аппетиты английских колоний, которые стали забрасывать правительство петициями[1205], настаивая на осуществлении «славного предприятия». Дж.Даммер убеждал Совет по торговле «продолжить успех Пор-Руайяля». Он утверждал, что Канада, которую, очевидно под влиянием К. Мэзера, он называл «американским Карфагеном», беспокоит весь «английский континент», тогда как ее завоевание даст большие преимущества Лондону и обогатит его колонии.[1206]

Однако решение об организации экспедиции против Квебека было принято не столько под давлением колоний, сколько под воздействием ситуации в Англии и в Европе. В начале декабря 1710 г. союзники потерпели крупное поражение в Испании (капитуляция Стэнхопа при Бриуэге 8 декабря и поражение Штаремберга при Вильявисьосе 10 декабря). В Англии разгоралась «памфлетная война».[1207] В этой ситуации в конце 1710 г. Сент-Джон начал зондировать почву для мирного соглашения с французами. Весной 1711 г. начались секретные контакты представителей двух держав.

Предвидя скорое окончание войны, Сент-Джон стремился максимально укрепить английские позиции. С его точки зрения, Канада вполне могла стать сильным козырем на переговорах с Людовиком XIV. Успешная операция в Северной Америке должна была повысить авторитет тори среди торгово-промышленных кругов Англии и у жителей ее колоний, а, кроме того, поднять престиж флота, который в ходе войны оказался на вторых ролях.

В конце 1710 г. Сент-Джон разработал свой собственный вариант операции по захвату Квебека, которую он стал называть «своим любимым проектом». Государственный секретарь утверждал, что в случае успеха Англия получит «огромные и долгосрочные преимущества».[1208] В дальнейшем противники Сент-Джона обвиняли его в том, что он активно проталкивал идею квебекской операции, так как хотел нажиться на поставках для экспедиционного корпуса. Прямых доказательств этого нет, однако от подозрений на сей счет историки также не отказываются.[1209]