Мораль и разум. Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла - Марк Д. Хаузер

В отличие от обмена едой у людей или у других животных, шимпанзе и капуцины, играющие в эти игры, ничего не платили за свои жетоны. Поэтому, может быть, называть такое взаимодействие «обменом» — это преувеличение. Особи отдают свои жетоны, но это действие не отличается от того, как особь выбирает нужный ключ, чтобы получить взамен еду. Если такой выбор не делается, крысы и голуби не получают еды. Если шимпанзе и капуцины не отдают камушек или трубочку, они не получают еды. В естественных условиях оба вида никогда не производят таких обменов, которые придумали Броснан и де Ваал. Ни у одного из видов нет ничего подобного той системе обмена, которая была создана в этих экспериментах. На самом деле в дикой природе шимпанзе толерантно относятся к тому, что другая особь возьмет еду, особенно во время охоты. И, как упоминалось в последнем разделе, те, кто разрешает взять больше еды, стремятся получить больше внимания к себе (ухода за собой). Что касается капуцинов, живущих на воле, есть лишь немного данных относительно того, что они делятся едой, и нет никаких данных об этом в контексте совместного взаимодействия или взаимовыгодного обмена. Согласно экспериментальным данным, только самки участвуют в этом виде обмена, но нет данных о реакции на несправедливость в парах, состоящих либо из двух самцов, либо из самца и самки. Важным является и несоответствие между поведением в экспериментальных условиях и спонтанным поведением в естественных условиях. То, что в неволе эти животные, оказывается, реагируют на нечто, подобное несправедливости, показывает, что при определенных условиях включается психологический фактор. Это важное открытие. Но оно ставит очень сложные вопросы, касающиеся того, как эта способность возникла, в каком контексте и при каких условиях отбора она развивалась?

На спортивных площадках всего мира слышны возгласы: «Обманщик. лжец!» Те же возгласы раздаются в уединенных кабинетах ученых мужей и в безвкусно-роскошных апартаментах делового мира. Когда правила игры нарушены, это вызывает бурю

эмоций и стремление отомстить. Кажется справедливым наказывать тех, кто знает, что делает, при проявлении снисходительности к тем, кто случайно нарушает общественные законы, возможно, не зная о данных нормах.

В то же время математические модели, с помощью которых часто определяют вероятность конкретного явления, показывают, что кооперация может развиваться и сохраняться, если люди наказывают и обманщиков, и тех, кто не противодействует обману[370]. Если такого наказания нет, кооперация разрушается, так как люди нарушают обязательства. В человеческих сообществах четко разработаны эти психологические средства. А как обстоят дела у животных? Обманывают ли они, создавая паутины грубой лжи? И если их разоблачают, то наказывают ли за это? Есть два вида обмана: искажение информации и ее сокрытие. Это различие связано с более традиционным делением на действие и бездействие. Животные овладели обоими видами обмана. Например, тропические птицы издают сигналы тревоги, когда поблизости нет хищников. Таким способом они отвлекают своих соперников от главной цели — борьбы за пропитание. Петухи кукарекают, сообщая о том, что нашли еду (хотя на самом деле никакой еды нет): они завлекают кур, чтобы те приблизились, и вместо еды, на которую они рассчитывали, куры получают влюбленные взгляды. Макаки резус сдерживают призывные сигналы, которые они подают в период брачных игр или при поиске корма, если высока конкуренция, и таким образом они скрывают информацию о ценных ресурсах[371].

Когда животные обманывают, они поддаются искушению нарушить социальные нормы, чтобы получить больше, чем их конкуренты, еды, сексуальных партнеров или власти.

В некоторых из этих примеров обман является исключением, как можно предположить, опираясь на теоретические положения[372]. Так, исследования приматов дают сотни примеров предполагаемого обмана, включая случаи, когда особи издают сигналы тревоги, связанные с приближением хищников, хотя на самом деле их нет. За время «тревожной паузы» они успевают затеряться в скалах, чтобы спрятать еду или скрыть потенциальных сексуальных партнеров. Хотя общее количество полевых наблюдений очень большое, число этих наблюдений по отдельному виду внутри популяции незначительное. Это редкие случаи. У других видов обман достаточно распространен, предоставляя ученым материал для дальнейших исследований. Например, в 45% случаев петухи подают сигналы, связанные с едой, но направленные на объекты, не имеющие к ней никакого отношения. Эти сигналы должны привлечь самок, но они либо вообще не обращают на них внимания, либо не хотят тратить время на петуха, сигнализирующего о еде, которой рядом с ним нет. Теоретически, если некто часто злоупотребляет значимым сигналом, поднимая ложную тревогу или не издавая ни звука в момент опасности, тогда либо этот субъект полностью утратит доверие, либо, если злоупотребление усилится, перестанут доверять самому сигналу. В этой связи нужно различать искажение правды и ее сокрытие. Последнее тоже преступление, но таких лжецов сложнее и установить, и доказать их обман. Невозможность подать сигнал часто бывает обманчивой. Кроме того, иногда трудно определить, является ли текущая ситуация подходящей для подачи сигнала или лучше не пользоваться соответствующими сигналами, так как существует некое соглашение с другими особями. Философ Сиссела Бок изящно замечает, что, «в то время как любой обман требует секретности, секретность не обязательно предназначена для того, чтобы обманывать»[373].

Следовательно, для определения особей как лжецов необходим отбор образцов поведения, наличие достаточного количества примеров, когда особь, оказываясь в ситуации, требующей подачи сигнала, набирает в рот воды. Наоборот, искажение информации установить проще. Если особь подает сигнал тревоги, когда поблизости нет хищников, это расценивается как ложь, направленная на искажение информации. Однако, как в басне, было бы несправедливо называть несчастного мальчика лжецом из-за одного случая. Чтобы утратить доверие к кому-либо, требуется многократное нанесение оскорбления.

Есть значительное количество данных о том, что животные иногда ведут себя нечестно, обманывая, для того чтобы опередить других. Однако если обман внутри группы животных не очень распространен, то маловероятно, что возникнет и будет развиваться механизм распознавания и наказания обманщиков. С другой стороны, если случаев обмана относительно много, то естественный отбор должен быть на стороне наблюдателей-скептиков, которые, обнаружив обманщиков, наказывают их, отказываясь вступать с ними в сотрудничество. Согласно последним теоретическим моделям взаимодействия, сотрудничество с честными особями и стремление избегать общения с нечестными может обеспечить мощную защиту от нарушения обязательств. Странно, но никто не установил, характеризуют ли животные других животных как честных или нечестных, отказываясь взаимодействовать с пользующимися дурной репутацией лжецами и стремясь к отношениям с надежными и честными особями[374]. Тем не менее мы можем рассмотреть феномен обмана, разделив его на несколько ключевых элементов, и затем определить, обладают ли животные всеми этими элементами или только некоторыми из них.