За кулисами Мюнхенского сговора. Кто привел войну в СССР? - Арсен Мартиросян

Агентура британской разведки сообщила и о том, что в рамках «двойного заговора» германские генералы получили от советских «коллег» разработанный ими «План поражения СССР в войне с Германией»! Это полностью совпало и с иной, собственной информацией британской разведки, а также с информацией военной разведки Генерального штаба Франции и многими другими сведениями. Одновременно британская разведка получила от своих агентов и сообщения о том, что по итогам этих учений высшее военное командование Германии сделало вывод о том, что «никакого точного решения в Восточной кампании не будет найдено, пока не будет разрешен вопрос о создании базы для операций в Восточной Польше». Автоматически, это означало, что Германия намерена самостоятельно решать этот вопрос, то есть не согласуя его с Великобританией. Хуже того. Как только в Лондоне стало известно еще и подробное содержание Плана поражения СССР в войне с Германией», там, очевидно, схватились за голову. Как минимум по двум причинам. В первую очередь из-за информации о пребывании Уборевича на сентябрьских (1936 г.) маневрах вермахта в Бад-Киссингене, о чем уже говорилось выше. За исключением одной существенной детали — эти маневры имели весьма подходящее для такого случая название: «Маневры Гинденбурга». Обращаю на это внимание, поскольку с рубежа 1917 — 1918 гг. за германским фельдмаршалом П. фон Гинденбургом числилась одна идея, которая, судя по всему, явно не без содействия Тухачевского не только была выведена на орбиту стратегического планирования военного командования СССР тех времен, но и стала активно витать там. Более того, она пронизала весь «фланговый синдром» Тухачевского, затем легла в его план поражения, который он собственноручно изложил на Лубянке[419]. Дело в следующем. В самом конце 1917 г., когда начались обещанные Лениным брест-литовские переговоры с кайзеровской Германией, возглавлявший германскую делегацию генерал-фельдмаршал П. фон Гинденбург разработал и представил довольно широкую, по словам статс-секретаря иностранных дел империи Рихарда Кюльмана, программу территориальных аннексий у России, значительная часть которых приходилась на Северо-Запад бывшей Российской империи. На естественный вопрос Р. Кюльмана — все-таки дипломат-то он был профессиональный и потому прекрасно понимал, что если много потребовать, то ведь и подавиться-то недолго… — зачем это ему нужно, будущий президент вскоре поверженной Германии за одиннадцать месяцев до неминуемого краха еще в Первой мировой войне, с фельдмаршальской прямотой рубанул реваншистскую правду-матку: «Я хочу обеспечить пространство для передвижения германского левого крыла в следующей войне с Россией»![420] Не обращая внимания на то, что на пороге неминуемой катастрофы в одной войне Гинденбург заговорил о предпосылках для успеха в следующей, и даже на то, что с солдафонской прямотой он ляпнул именно о следующей, а не просто о будущей войне[421], отметим вот что. Вся суть того, что он ляпнул тогда, состояла в том, что операционно-то левое крыло германской армии при любом нападении на Россию по определению могло находиться только на прибалтийском, сиречь на северо-западном, направлении с охватом значительной части (прежде всего, севернее Бреста, а в целом севернее Припятских болот, разделяющих западный ТВД) белорусского, то есть западного, направления! «Обеспечить пространство для левого крыла германской армии в следующей войне с Россией» означало заблаговременный захват вышеуказанного плацдарма, с которого и должно было, по тогдашним представлениям германского Генштаба, развернуться стремительное наступление вглубь России по указанным выше направлениям.

Напрашивался вывод — германские генералы не случайно именно так назвали свои маневры в сентябре 1936 г. И как бы в подтверждение возникшей в штаб-квартире британской разведки догадки вскоре начинают поступать агентурные и иные данные о невероятном, пока еще картографическом успехе германских генералов во время стратегических командно-штабных игр на картах. И ведь невероятная прыть-то ими была продемонстрирована именно на этом направлении! Вывод мог быть только один — это заранее согласованная подстава! Напоминаю, что в «Плане поражения…» Тухачевский назвал Белорусское направление главного удара вермахта фантастическим для «миролюбивых» по отношению к СССР планов Гитлера, а Прибалтийское — максимум второстепенным по значению для тех же «миролюбивых» планов фюрера!

А вскоре пришли еще и известие о смерти в начале 1937 г. генерала Г. фон Секта, а также о его завещании, которое привело в сильное возбуждение все основные европейские разведки. Более всего всех взбудоражил генеральный вывод Г. фон Секта в этом завещании. Он был выдержан в духе самого Бисмарка — «на Востоке врага нет», и, следовательно, Германия должна держаться за Россию, хотя бы и Советскую. То есть то, чего проницательные британские дипломаты опасались еще в 1935 г.

Из донесения 7-го отдела ГУГБ НКВД СССР: «…VII Отделом ГУГБ НКВД получено от агента, связанного с германскими правительственными кругами, следующее агентурное сообщение: политическое и военное завещание генерала фон Секта было передано Гитлеру Бломбергом, причем в день похорон Секта. По условию Гитлер передал один экземпляр завещания Фричу[422]. Завещание Секта держится якобы приблизительно в рамках его брошюр 1933 г. «Германия между Востоком и Западом». Сект заклинает в своем завещании Гитлера не относиться с предубеждением к русским вопросам и русским политическим и военным деятелям[423]. Тогда, по твердому убеждению Секта, можно будет легко прийти к соглашению с Советским Союзом. Свою уверенность Сект обосновывает, между прочим, следующими тезисами:

1. У Германии нет общей границы с СССР;

2. СССР не имел ничего общего с Версальским мирным договором;

3. СССР не возражал против вооружения Германии, т. к. СССР в течение нескольких лет активно поддерживал германское вооружение;

4. СССР не требует от Германии никаких репараций;

5. СССР не является противником Германии в колон… (несмотря на то, что далее в документе пропуск, явно безошибочным будет вывод о том, что речь идет о колониях, то есть в том смысле, что СССР не является противником Германии в колониальной сфере. — А. М.);

6. Германия с внутриполитической. точки зрения в данный момент меньше чем когда-либо опасается большевизма;

7. И Германия и СССР автархичны, поэтому у них больше общего друг с другом, чем с демократией;