История войны 1813 года за независимость Германии - Модест Богданович

Дальнейшее отступление неприятеля было бедственно. Войска Нея уходили по различным дорогам: сам он, с 4‐м корпусом Бертрана и с кавалерией Арриги, направился на Даме; 7‐й корпус Рейнье на Герцберг и Аннабург; 12‐й на Аннабург. Утром 25 августа (6 сентября), когда еще сражение при Денневице не было решено, Тауэнцин послал предписание генералу Вобезеру – немедленно двинуться, со вверенными ему войсками,44 от Лукау к Даме. Выступив в полночь, Вобезер подошел к Даме на рассвете и атаковал французов. Полковник Жаннере с большей частью кавалерии был послан влево на герцбергскую дорогу; а пехота, поддержанная огнем батареи стоявшей в отряде, атаковала город и овладела им после довольно упорного боя. Весь 23‐й линейный полк, бертранова корпуса, положил оружие; вообще же захвачены 18 офицеров, от 2500 до 2800 нижних чинов и одно орудие. Если бы Вобезеру удалось придти к Даме несколькими часами ранее, то он нашел бы там ночевавших в городе маршалов Нея и Удино и генерала Бертрана со всем их штабом. Часть неприятельских войск, ушедших из Даме, в величайшем беспорядке, бежала через Шенвальде к Аннабургу; прусские партизаны, майор Гельвиг и ротмистр Бланкенбург, узнав о том, устроили засаду близ Гольцдорфа и захватили 10 офицеров, 300 нижних чинов, 8 орудий и несколько зарядных ящиков. У Герцберга саксонские войска были настигнуты легкими отрядами графа Орурка и подполковника графа Лоттума, причем союзники отбили одно орудие и взяли в плен до 800 человек. Неприятель, желая остановить настойчивое преследование, уничтожил за собой мосты на Черной-Эльстере, у Герц-берга и Аннабурга, но союзная кавалерия перешла через реку и достигла до мостового прикрытия у крепости Торгау45.

Потери неприятеля в сражении при Денневице и при отступлении к Торгау вообще простирались от 16 000 до 18 000 человек, в числе которых было до 13 500 пленных. 60 (по другим сведениям 80) орудий, с 400 зарядными и патронными ящиками, и 4 знамени достались победителям46. Урон прусских войск вообще был более 9000 человек, именно: в корпусе Бюлова 204 офицера и около 6000 нижних чинов; в корпусе Тауэнцина более 100 офицеров и 3000 нижних чинов. В русских батарейных ротах полковника Дитерихса убито и ранено 24 нижних чинов; о потере же прочих войск, участвовавших в конце сражения и преследовавших неприятеля, не имеется сведений47.

Победа при Денневице, одержанная 50 000 человек Тауэнцина и Бюлова над 70 000 человек неевой армии, преимущественно должна быть приписана распоряжениям Бюлова. Но современники прусского героя были несправедливы к нему; общественное мнение признавало решителем победы наследного шведского принца, и в этом качестве он получил от всех союзных монархов наивысшие знаки военных отличий. Император Александр прислал ему орден Св. Георгия 1‐го класса; император Австрийский – орден Марии Терезии; король Прусский – Большой [крест] Железного креста (Das Gross Kreuz des Eisernen Kreuzes). Генерал Бюлов также получил Большой Железный крест; впоследствии же, уже в 1814 году, король возвел его в графское достоинство, с наименованием «Денневицкого» (von Dennewitz).

Русские имели в этом сражении участие, неважное по числу сражавшихся войск, но славное по образу их действий. Приведем отзыв самого Бюлова к императору Александру о полковнике Дитерихсе и Быхалове: «Счастливым считаю себя, имея случай свидетельствовать пред В[ашим] И[мператорским] В[еличеством] о достоинствах двух русских офицеров, особенно отличившихся сколько храбростью, столько же верным военным взглядом: полковника Дитерихса, командующего русской артиллерией, приданной моему корпусу, коего благоразумное хладнокровие много способствовало поражению неприятельских войск, искусным направлением огня вверенных ему батарей, и казачьего полковника Быхалова, которого мужество заслуживает величайшую похвалу»48.

К сожалению, победа при Денневице подала повод к новым недоразумениям между наследным шведским принцем и Бюловым. Генерал Бюлов был недоволен тем, что в официальной реляции принца, хотя и была отдана справедливость прусским войскам и военачальникам их, однако же наряду с ними упомянуты шведские и русские генералы, вовсе не бывшие в деле. Король, до которого дошли слухи о неудовольствиях возникших по сему поводу, счел нужным удостоить генерала Бюлова следующим рескриптом: «Наследный шведский принц, признавая вполне ваше мужество и ваши военные способности, жалуется однако же на то, что вы, по нерасположению к нему, исполняете его приказания не с такой готовностью, какой он в праве ожидать по существующим между ним и вами отношениям. Как начальство над союзной Северной армией вверено принцу, Российским императором, Великобританским принцем-регентом и мной, на основании высших политических соображений, то вы сами можете судить, что неповиновение ему может иметь весьма пагубные последствия. А потому надеюсь, что вы, руководясь обычными вам чувствами любви к отечеству и преданности ко мне и к общему делу, не будете подавать повода принцу к неудовольствиям, воздержитесь от невыгодных о нем отзывов и потщитесь сохранить столь необходимое согласие»49.

Маршал Ней старался сложить вину понесенного им поражения на саксонские войска. В донесении его было сказано: «Как неприятель быстро усиливался подкреплениями, то весь 4‐й корпус был введен в дело. 7‐й корпус заставил ждать себя; когда же наконец он прибыл, я приказал генералу Рейнье атаковать правое крыло неприятеля, и в то же время генерал Моран возобновил нападение. Эти действия были весьма успешны; неприятель отступил на значительное расстояние; дивизия Дюрютта сражалась храбро; 60 орудий обстреливали картечью неприятеля, опрокинутого в лощину между Гельсдорфом и Вельмсдорфом. 12‐й корпус, принявший деятельное участие в бою, отбросил правое крыло неприятельской армии на центр разобщенный от левого крыла 4‐м корпусом. Сражение было выиграно, но в этот самый момент 2 саксонские дивизии подались назад и весь 7‐й корпус, отступив, увлек с собой часть 12-го, что совершенно изменило ход дела»50. Генерал Рейнье, огорченный несправедливостью маршала, послал Наполеону рапорт, в котором изложив все обстоятельства сражения, писал:

«Надеюсь, что В[аше] В[еличество] из представленного мной, основанного на истине, описания дела, изволите заключить, что 7‐й корпус совершил в этом деле все, что мог и должен был сделать. Я понес большие потери в двух несчастных делах этой кампании, собственно потому, что, желая разбить неприятеля и одержать значительные успехи, я может быть действовал слишком решительно и слишком надеялся на содействие моих начальников и соседей. Прошу В[аше] В[еличество] быть уверенным в моей преданности, а равно и в том, что все действия, порученные мне прямо, либо вверенные благоразумному управлению других начальников, будут мной исполнены надлежащим образом»51.

Донесение Нея, о малодушии, обнаруженном саксонскими войсками в сражении при Денневице, рассорило французов с их союзниками. Несколько тысяч саксонцев, захваченных в плен в сражении при Денневице, будучи приглашены поступить на службу в ряды защитников Германии, большей частью, изъявили согласие на это предложение. Вслед за тем саксонский майор Бюнау со вверенным ему батальоном полка Ее Величества передался союзникам и принял поручение сформировать из переметчиков саксонский легион. Но общественное мнение в Саксонии все еще оставалось на стороне французов, и главной причиной тому была преданность Наполеону короля Фридриха-Августа. Желая утвердить свои войска в верности французскому правительству, король обнародовал, 14 (26) сентября, воззвание, в котором напоминал своим воинам о их обязанностях к государю и отечеству52. Оставаясь неизменным в отношении к Наполеону, король Фридрих-Август нарушил несравненно более священный долг, жертвовать личными убеждениями для блага страны своей.