Явление тайны - Клайв Баркер

– Он тебе не нравится? Грилло улыбнулся.

– Не такой уж плохой. Она взяла его за руку.

– Могу я рассчитывать на тебя?

– Ты же знаешь, что да.

– Как я и думала, ничего еще не закончилось.

– Погоди. Скажи сперва, откуда ты приехала?

– Терпение! Д'Амур полагает, что теперь они попытаются осуществить вторжение в Нью-Йорке. Поэтому он собирает половину команды там, а меня отправил сюда.

– А я тебе зачем?

– Ты знаешь что-нибудь об Омахе, округ Небраска?

– Не очень много.

– Там ведь все началось. В почтовом отделении Омахи.

– Опять разыгрываешь?

– Именно там Яффе услышал об Искусстве. Краем уха.

– Что это значит?

– Он толком не знал, что такое Искусство. Даже Киссун этого не знал. Оно необъятно и сводит все воедино. «Прошлое, будущее и сон между ними, в одном бесконечном дне».

– Чудесно.

– Как бы отнесся к этому Свифт?

– К черту Свифта. Значит, в Омаху?

– Начнем оттуда. Там собирается вся недоставленная почта Америки, и там сходятся многие концы. Люди немало знают, Грилло. Даже если не понимают.

– И они пишут об этом?

– Да. И посылают по случайному адресу.

– А письма оказываются в Омахе.

– Некоторые. Плати за чизбургер. Я подожду на улице. Они встали.

– Что-то я проголодался, – сказал он.

Д'Амур ушел только вечером, оставив в доме двух совершенно выжатых рассказчиков. По ходу повествования он то и дело открывал свой блокнот, записывая важные детали.

Когда Хови и Джо-Бет выговорились, он вручил им карточку со своим нью-йоркским адресом и записал на ней второй секретный телефон.

– Приезжайте, как только сможете. Никому не говорите, куда вы едете. Ни одному человеку. И когда приедете, смените имена. Скажите, что вы муж и жена.

Джо-Бет рассмеялась.

– Старомодно, но что поделать? – сказал д'Амур. – О женатых ходит меньше сплетен. Сразу звоните мне и скажите, где я смогу вас найти. Я тут же свяжусь с вами, ангелов-хранителей не обещаю, но мы постараемся вас защитить. У меня есть подруга по имени Норма. Я уверен, что вы ей понравитесь. У нее замечательные сторожевые собаки.

– Собаку мы и сами можем купить, – сказал Хови.

– Но не такую. Уверяю вас, не такую. Спасибо за все, что вы рассказали. Мне пора. Предстоит долгий путь.

– Вы едете в Нью-Йорк? На машине?

– Ненавижу летать. У меня был плохой опыт. Правда, без самолета. Напомните потом, чтобы я вам об этом рассказал. Вы должны знать про меня, ведь я теперь знаю про вас.

Он вышел, оставив за собой едва уловимый аромат дорогого табака.

– Хорошо бы подышать воздухом, – сказал Хови, едва д'Амур ушел. – Пошли погуляем?

На улице было холодно, но прогулка сняла напряжение, вызванное разговором. Они долго шли молча, потом Джо-Бет сказала:

– Ты рассказал ему много такого, о чем я не знала.

– О чем же?

– О том, что случилось на Эфемериде.

– Ты имеешь в виду Бирна?

– Да. Интересно, что он там увидел?

– Он сказал, что расскажет мне, если мы выживем.

– Я бы хотела посмотреть сама.

– Вернуться на Эфемериду?

– Да. Даже в тот раз мне там понравилось.

Так, разговаривая, они дошли до озера. Свежий ветер обдувал их лица.

– А ты не боишься, что Субстанция опять возьмется за нас? – спросил Хови.

– Нет. Если мы будем вместе.

Она взяла его за руку. Внезапно им стало жарко, несмотря на холодный ветер, как тогда, когда их взгляды впервые встретились у Батрика. С той минуты прошло не так уж много времени, но они преобразились.

– Теперь мы оба – искатели приключений, – сказал Хови.

– И никто никогда нас не разлучит.

– Хорошо, если так.

– Так. Ты ведь знаешь.

Она подняла руку, которую он все еще держал в своей.

– Помнишь? Субстанция соединила нас.

– Пойдешь за меня замуж?

– Поздно. Уже пошла.

Они стояли на краю озера, но, конечно же, это был не Мичиган. Это была Субстанция. Мысль о ней причиняла боль. Так болит всякая живая душа, когда ее коснется тихий шепот моря снов. Но они, видевшие это море наяву и знавшие, что оно реально, чувствовали боль резче и острее.

До рассвета оставалось недолго, и с первыми лучами солнца они отправились спать. Но пока свет не рассеял чары воображения, они стояли в темноте и ждали со страхом и с надеждой, что то, другое, море позовет их на свои берега.