Приключения Шерлока Холмса. Возвращение Шерлока Холмса - Артур Конан Дойль

этом убедитесь. Если не ошибаюсь, у вас будет по меньшей мере лет десять, чтобы обдумать и оценить свой поступок. Что же до вас, Каррузерс, то лучше бы вы не вынимали свой пистолет из кармана!

– Я и сам начинаю понимать это, мистер Холмс, но ведь я люблю эту девушку, люблю впервые в жизни! Увидев, что она оказалась в руках самого отъявленного мерзавца во всей Южной Африке, в руках человека, одно имя которого наводит ужас на всей территории от Кимберли до Йоханнесбурга, я чуть не лишился рассудка. Вы, может быть, не поверите мне, мистер Холмс, но с тех пор как эта девушка поселилась в моем доме, я всякий раз провожал ее до станции, чтобы она не ездила одна мимо дома, в котором поселились эти скоты. Я садился на велосипед и сопровождал ее на опасном участке дороги. Я держался в отдалении и даже наклеивал бороду, чтобы она меня не узнала. Мисс Вайолет очень гордая, и я боялся, что она обидится и покинет мой дом.

– Но почему вы не сказали ей о грозящей опасности?

– Потому что и в этом случае она оставила бы меня, а я не смог бы этого вынести. Я знал, что она любит другого, но мне было достаточно хотя бы иногда видеть ее хрупкую фигурку и слышать ее нежный голос.

– Вы называете это любовью, мистер Каррузерс, – сказал я ему, – а я назову эгоизмом.

– Возможно, эти чувства близки. Но как бы там ни было, я не мог с ней расстаться. К тому же я знал, на что способны эти негодяи, и считал, что ей лучше находиться под моим присмотром. А потом, когда пришла телеграмма, я понял, что они вот-вот перейдут к действиям.

– Какая телеграмма?

Каррузерс достал из кармана телеграмму.

– Вот эта.

Текст был коротким и ясным: «Старик умер».

– Хм, – сказал Холмс. – Кажется, я начинаю понимать, в чем тут дело и каким образом эта телеграмма подтолкнула их к решительным действиям. Но пока мы ждем, вы можете посвятить нас в подробности.

Старый нечестивец, до сих пор не снявший стихарь, разразился длинной витиеватой речью, приправленной отборными ругательствами.

– Клянусь Богом, Боб Каррузерс, если ты нас заложишь, я обслужу тебя так же лихо, как ты обслужил Джека Вудли. О своей девчонке можешь трепаться, сколько твоей душе угодно, это твое личное дело. Но если ты продашь своих подельников этому копу в штатском, сегодняшний день станет самым черным днем в твоей жизни.

– Вашему преподобию не стоит так волноваться, – сказал Холмс, закуривая сигарету. – С вами и так уже все ясно, а если я интересуюсь некоторыми подробностями, то лишь из чистой любознательности. Впрочем, если вы затрудняетесь с изложением фактов, я готов сам рассказать, как все было, и тогда вы получите возможность усомниться в том, что вам удалось сохранить свои планы в секрете. Ну, во-первых, вы трое – вы, Уильямсон, вы, Каррузерс, и Вудли – затеяли всю эту игру и прибыли в Англию из Южной Африки…

– Ложь номер один, – сказал лжесвященник. – Я увидел их впервые два месяца назад и никогда в жизни не был в Африке. Можете набить своими фактами трубку, и курите ее на здоровье, дорогой мистер, сующий нос не в свои дела!

– Он говорит правду, – сказал Каррузерс.

– Ну, хорошо, вы приехали вдвоем. Значит, его преподобие – продукт отечественного производства. В Южной Африке вы были знакомы с Ральфом Смитом. У вас были основания предполагать, что жить ему осталось недолго. Одновременно с этим вам стало известно, что весь его капитал достанется племяннице. Ну как, пока все правильно?

Каррузерс кивнул, Уильямсон отпустил ругательство.

– Без сомнения, она была прямой наследницей, и вы понимали, что старику нет нужды составлять завещание.

– К тому же он не умел ни читать, ни писать, – заметил Каррузерс.

– Поэтому вы приехали в Англию и разыскали девушку. Вы решили, что один из вас женится на ней и затем отдаст половину наследства другому. В качестве будущего мужа был выбран Вудли. Кстати, почему именно он?

– Мы играли на нее в карты еще на пароходе. Он выиграл.

– Понятно. Вы предложили девушке работу в своем доме, с тем чтобы Вудли мог за ней ухаживать. Но она быстро поняла, что он пьяница и негодяй, и не желала даже видеть его. Дело осложнилось тем, что вы, Каррузерс, полюбили девушку и тем самым поставили под угрозу весь план. Вам было страшно представить, что она может стать женой подобного мерзавца.

– Клянусь Богом, мне было невыносимо думать об этом!

– Вы крупно поссорились, взбешенный Вудли оставил ваш дом и решил добиться своей цели самостоятельно.

– Сдается мне, Уильямсон, что нам нечего добавить этому джентльмену! – воскликнул Каррузерс с горьким смешком. – Да, мы поссорились и даже подрались, и Вудли ушел победителем. Ну да за это я с ним уже посчитался. Потом он пропал из виду и, вероятно, где-то познакомился с этим «святым отцом». Вскоре мне стало известно, что они поселились в доме, расположенном неподалеку от дороги, которой мисс Смит добиралась до станции. Я чувствовал, что они что-то затевают. Время от времени я встречался с ними, пытаясь понять, что у них на уме. А два дня назад Вудли заявился ко мне с телеграммой, в которой сообщалось, что Ральф Смит умер. Он снова спросил меня, собираюсь ли я соблюдать условия сделки. Я ответил отказом. Тогда он спросил, намерен ли я отдать ему часть его доли, если сам женюсь на мисс Смит. Я сказал, что и рад бы, но мисс Смит ни за что не согласится на это. Тогда он сказал: «Главное – жениться на ней, а как пройдет неделя-другая, она запоет у нас иначе». Я сказал, что категорически против всякого насилия. Он ушел, осыпая меня потоками грязной ругани, какую можно услышать разве что от самого последнего подонка, каковым он, собственно, и является. Он пригрозил, что все равно добьется своей цели. Мисс Смит собиралась покинуть меня в ближайший уик-энд, и я нанял коляску, чтобы она могла спокойно добраться до станции. Тем не менее я решил лично проследить, чтобы она благополучно добралась до места. Поэтому я сел на велосипед и поехал вслед за коляской. Однако злодеяние совершилось раньше, чем я успел ее догнать. Я увидел лишь пустой экипаж и вас, джентльмены.

Холмс встал и бросил окурок в камин.

– Уотсон, какой я тупица! – сказал он. – Помните, в своем отчете вы упомянули, что мужчина стоял между деревьев и поправлял, как вам