Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки - Геннадий Александрович Есаков

Суд не оспаривает корректности какого-либо из этих принципов», The Cotton Planter, 6 Fed. Cas. 620, 621 (C.C.D.N.Y. 1810) (No. 3270); United States v. Smith, 18 U.S. (5 Wheat.) 153, 182 (1820) (Livingston, J., diss. op.) (максима ignorantia juris не создаёт трудности, поскольку «большая часть сообщества в состоянии ознакомиться с уголовным кодексом, в соответствии с которым они живут»); State v. Boyett, 32 N.C. (10 Ire.) 336, 343 (1849) («каждый, компетентный действовать сам за себя, презюмируется знающим право»; «в уголовных делах презумпция чаще всего соответствует истине, ибо касательно преступлений mala in se каждый имеет врождённое знание о правом и неправом, что даёт ему возможность осознать то, что им нарушается закон…»; что же до преступлений mala prohibita, то они публикуются и могут быть познаны каждым); State v. Goodenow, 65 Me. (1 Pulsifer) 30, 33 (1876) (каждый неопровержимо презюмируется знающим право в применении к его случаю).

569

См., напр.: «Ни один человек не имеет права полагаться на истолкование права, данное им самим, и затем ссылаться на это в оправдание своего нарушения права», United States v. Learned, 26 Fed. Cas. 893, 896 (E.D. Mich. 1870) (No. 15580).

570

См., напр.: Reynolds v. United States, 98 U.S. 145, 161–167 (1878) (вторичная женитьба мормона при живом первом супруге, основанная на его вере в то, что уголовные законы, карающие двоежёнство, приниматься не должны, является нерелевантной юридической ошибкой). Суд счёл в данном деле, что «допустить это (релевантность error juris. – Г.Е.) значило бы сделать исповедуемые доктрины религиозной веры вышестоящими по отношению к праву и в действительности позволить каждому гражданину стать законом для самого себя. При таких обстоятельствах правительство могло бы существовать лишь на словах… Незнание факта может иногда допускаться как доказательство отсутствия преступного намерения, но не незнание права. Единственное основание защиты обвиняемого в данном деле заключается в его вере в то, что закон не должен был быть принят. Не имеет значения, что его вера была частью исповедуемой им религии: она остаётся, тем не менее, верой и только ею… Было бы опасно считать, что правонарушитель мог бы избегнуть наказания вследствие его религиозной веры в то, что закон, который им нарушен, никогда не должен был бы быть принят», Ibid, at р. 167.

571

См., напр.: State v. Armington, 25 Minn. (5 Young) 29, 38–39 (1878) (уверенность в действительности судебного решения о разводе, основанная на заверении адвоката о последнем факте, не является релевантной error juris); Weston v. Commonwealth, 111 Pa. 251,274 (1886) (если, полагаясь на совет адвоката о границах дозволенного в защите предполагаемого правового титула, обвиняемый совершил тяжкое убийство, то такой совет «не отягчает и не смягчает его преступление в какой-либо степени и, как следствие, нерелевантен»),

572

См., напр.: «… Незнание чиновником обычаев относительно правильного истолкования закона не может изменить закон и сделать законным и действительным акт, который иначе был бы недействителен. Как бы ни очевидно суров мог быть данный принцип, таков есть и должен быть закон. Каждый презюмируется знающим закон, понимающим его следствия, и каждый, следовательно, должен подчиняться ему; и любая ошибка любого должностного лица, в силу которой сторона нарушила его, не может быть использована для оправдания или извинения, когда она вызвана отвечать за своё нарушение», The Sarah В. Harris, 21 Fed. Cas. 441, 442 (D. Me. 1867) (No. 12344); Gardner v. People, 62 N.Y. (17 Sick.) 299, 303–305 (1875) (ошибка в истолковании закона, основанная на совете о законности действий, не является релевантной); «.. Грубое неведение мирового судьи не извиняет их (обвиняемых, добросовестно полагавшихся на его совет о законности действий. – Г.Е.). Последовав его совету, они проявили виновность в небрежности и необдуманности», State v. Goodenow, 65 Me. (1 Pulsifer) 30, 33 (1876).

573

См., напр.: «Вряд ли существует какое-нибудь право, которое не допускает некоторого искусного сомнения, и существовали бы постоянные соблазны нарушить законы, если бы люди не были обременены постоянной бдительностью в избежание их», Barlow V. United States, 32 U.S. (7 Pet.) 404, 411 (1833).

574

См., напр.: State v. Boyett, 32 N.C. (10 Ire.) 336, 343 (1849) (допущение утверждения о незнании закона к выдвижению в опровержение обвинения породило бы запутанность в процессе вследствие противоречивости доказательств по этому вопросу; как следствие, правосудие не могло бы отправляться надлежащим образом); Marmont v. State, 48 Ind. (19 Black) 21, 31 (1874) (положение о нерелевантности error juris требуется «с целью практически отправлять правосудие среди людей»).

575

Так, ср. первые, ещё не получившие должной разработки шаги в направлении новой теоретической рационализации максимы ignorantia juris в плане преступлений mala prohibita: «Эта норма (ignorantia juris. – Г.Е.), необходимая для правильного отправления правосудия, сурова, когда применяется к тому, что является лишь malum prohibitum. Но в целом в уголовном праве это не особенно проявляется, поскольку наибольшее число преследуемых по обвинительному акту правонарушений являются mala in se…» (см.: Bishop J.P. Op. cit. Volume I. P. 198).

576

Перевод трёх понятий основывается на близком к рассматриваемому статуту по времени их судебном истолковании в Пенсильвании (см.: Commonwealth v. Drum, 58 Ра. (8 Smith) 9, 16 (1868)). – Г.Е.

577

См., напр.: Grainger v. State, 13 Tenn. (5 Yerg.) 459 (1830), где, определяя злое предумышление, суд избрал фостеровскую дефиницию последнего, описав его как коренящееся в «сердце, потерянном для всякого социального порядка и непреоборимо склонном к злодеянию», Ibid, at р. 462; M’Whirt’s Case, 44 Va. (3 Gratt.) 594 (1846), где в обсуждение вопроса о тяжком и простом убийстве суд привлёк фостеровско-блэкстоуновско-истовскую характеристику данных преступлений, Ibid, at р. 604–607, сочтя предложенные указанными авторами принципы «решающими относительно характера рассматриваемого (в данном деле. – Г.Е.) убийства», ibid, at р. 607; Smith v. State, 33 Me. (3 Red.) 48 (1851), где суд, разграничивая тяжкое убийство по правилу о фелонии и простое убийство по правилу о мисдиминоре, прибегнул к фостеровской мысли: «Когда смерть воспоследует в ходе осуществления неправомерного замысла, без какого-либо намерения убить, содеянное будет или тяжким убийством, или простым, что зависит от того, было ли намеренное правонарушение фелонией или только мисдиминором», Ibid, at р. 55.