Ночь империи - Дарья Богомолова

– Чёрт,– Айорг, вцепившись ему в плечо, нахмурился.– И что дальше?

Посмотрев на валакха, Самаэль почувствовал, как сердце упало в пятки. Медленно подняв руку, он указал на ладонь друга:

– Клыкастый. Огонь.

Подтверждая все возможные опасения, в стену на уровне его глаз вонзилась стрела. Собиравшийся в этот момент как раз ринуться с валакхом в противоположный проход от открывшегося им вида, Самаэль из-за чьего-то выстрела вынужден был изменить направление. Совсем немного, недостаточно для того, чтобы оказаться совсем на виду, но стены и пол были покрыты водой. Сумев не упасть, он твёрдо встал одной ногой на землю, поставил вторую – и под ней оказалась пустота.

А после вода вдруг оказалась везде, где только можно, и холод её пробирал до костей. Поначалу забарахтавшись, мужчина не увидел ничего опасного, но сразу почувствовал неприятное жжение в глазах. На мгновение показалось, что все тело отказалось двигаться – так чувствовал себя в детстве, но тогда приходилось ещё и пытаться спастись от арагти, злобно скаливших зубы. Силой воли заставив себя двигаться, Самаэль проплыл немного вперёд, к каменным опорам. Позади раздался заглушенный водой шум.

Оттолкнувшись от пола, первый тави выскочил наружу, цепляясь за поверхность настила, по которому ходили люди, случись им вдруг оказаться в водохранилище. Пальцы предательски скользнули по гладкому камню, и в этот момент страх накрыл с головой: он мог висеть, как облезлый, вымокший кот, на краю, но никак не хотел возвращаться обратно под воду.

Замельтешив ногами, Самаэль вцепился, не боясь содрать ногти в кровь, все ещё скользившими пальцами в камень. Продвинул себя чуть вперёд и в итоге смог, одновременно замечая десяток мечей, направленных в его сторону, занять относительно устойчивую позицию.

– Всеотец и Всецарица иже с ним,– отодвинувший одного из окруживших мужчину солдат, Белет весело и беззаботно рассмеялся.– Выглядите, как мокрый кот, генерал!

Думая только о том, как мёрзнут в воде ноги, Самаэль понадеялся, что паника, жгутами стягивавшая все внутри, отступит, но не тут-то было. Разум понимал, что по пояс он до сих пор оставался в воде, и голова от этого шла кругом. Джанмариа потратил немало сил в попытках искоренить этот страх, проявлявшийся редко в силу особенностей жизни – не приведи Птица, он бы был адмиралом – но попытки заставить ребёнка бороться за жизнь, будучи выкинутым на середину озера, только ухудшили то, что он в своё время заработал после попытки сунуться к водным тварям.

Почувствовав, как вновь начал соскальзывать, тави попытался вернуться в прежнее положение, но руки отказались слушаться.

Он бы рухнул обратно в воду, если бы не раздавшийся вдруг плеск рядом и рык, после которого Белет вздрогнул, будто увидел самого Князя.

– Уберите железки!

Едва выбравшись на сушу сам, Айорг встал на колени и в самый последний момент схватил друга за руки. Сначала так, затем – за ворот мундира вытащил наверх достаточно, чтобы генерал смог закинуть хотя бы одну ногу на настил. Вопреки всем ожиданиям, валакх не отпустил его сразу, как под ними оказалась твёрдая поверхность.

Наоборот, обхватил ладонями лицо, обеспокоенно вглядываясь в глаза. Янтарного цвета радужка была практически не видна, заполненная зрачком.

– Гринд? Звёздный мой, давай, ну же?– с плохо сдерживаемой паникой пробормотал Владыка.– Все нормально. Слышишь? Никто не даст тебе утонуть.

– Во имя Всеотца,– сбивчиво пробормотал Белет, снимая с себя верхний кафтан.– Так он правда боится воды?

– Нет, что ты,– процедил Самаэль,– совсем нет.

Позволив ифриту накинуть свою одежду ему на плечи, мужчина склонился вперёд, сидя на коленях, и упёрся лбом в плечо Айорга, молча его обнявшего.

Это было странное ощущение: холод воды приводил его в ужас, но этот, расползшийся по коже от вымокшей одежды валакха теперь, был приятен и отрезвлял. Будь Джанмариа жив, он бы уже стоял над племянником, похлопывая себя по ладони указкой, которая потом бы с немалой силой приложилась о спину не сумевшего оказаться сильнее своих страхов Самаэля.

Глубоко вздохнув, тави выдохнул, и повторил это действие несколько раз, пока не почувствовал, как умерило свой галоп сердце, до этого грозившееся проломить ребра и выскочить из груди.

– Да уберите вы мечи!– возмутился Белет, глянув на своих.– Эти двое не опаснее котят сейчас.

Разжав руки, Айорг осторожно коснулся его плеча, но вопрос задать не успел, вынужденный отпрянуть от выпрямившегося вдруг друга.

– Спасибо,– заложив мокрые волосы назад, чтобы не лезли в глаза, вздохнул Самаэль.– Все уже в порядке.

Только теперь, придя в себя, он смог полностью оценить обстановку. Без промедлений поднявшись на ноги, мужчина переступил на шаг вперёд, закрывая Владыку собой.

– Стой-стой-стой!– замахал руками Белет,– ты нам не враг! Ты же мне тут всех положишь!

Краем уха услышав удалявшиеся шаги, Самаэль одновременно с Айоргом посмотрел туда, где судьба так неудачно разделила их с главами ведомств, Мадленой с Сейрен и Санбикой. Белет прекрасно говорил на имперском, и все эти ратовавшие за вину «самых очевидных преступников» теперь только убедились в своих предположениях.

Невидимое клеймо предателя, ими подвешенное, буквально жгло.

– Я скажу, что не видел тебя здесь,– вновь привлёк к себе внимание Белет.– И кафтан можешь забирать. А вот Владыку отпустить не могу. Его Князь точно увидеть захочет.

– Потому что я представляю «особый интерес»,– болезненно усмехнулся Айорг, только сейчас поднявшись на ноги.– Ну, давай, идём.

– Ты что творишь?– Самаэль дёрнулся следом, хватая его за локоть.

– Я тебе уже говорил. Завоевать столицу – полдела. Нужно ещё, чтобы Владыка сдался. Ты ведь знаешь это-

– Да, поэтому и спрашиваю, какого черта ты творишь!– огрызнулся тави.– Ты совсем из ума выжил?!

– Мы не выиграем,– валакх махнул рукой на Белета с его отрядом.– Лайет уже им принадлежит.

Ифрит с виноватой улыбочкой развёл руками, но в следующий момент перестал веселиться, вынужденный спешно ловить швырнутый ему кафтан.

– Веди к Князю,– сухо потребовал Самаэль.– Обоих. Мне есть, о чем с ним поговорить.

6.

Поначалу Иблис лишь улыбался, слушая речь своего противника, но с каждым произнесённым словом улыбка его становилась все радостнее, все менее сдержанной. К концу довольно короткой речи властитель огненных земель и, отныне, Эрейи хохотал в голос так искренне, что в радости его от происходящего не возникало сомнений. Так веселились дети, видевшие, как что-то случилось с ненавистным им соратником или, не приведи Птица, ментором.

Смех, искренний, громкий, полнившийся насмешкой над всеми, кто когда-то правил империей и старался сделать её независимой, эхом отскакивал от стен и множился, заставляя вздрагивать.