Счастье в мгновении - Анна Д. Фурсова

себя в зеркало, я говорю про себя тихо: «Все хорошо, сейчас все пройдет». Отмечая улучшения, я завершаю быстро процесс накручивания волос и убираю на место, использованную мной косметику.

— Милана, можно войти? — спрашивает Питер, стучась в дверь.

«Самое время поговорить с ним», — требует мой внутренний голос.

— Да, — отвечаю я, снимая наушники.

Питер заходит и тут сообщает:

— Нам нужно поговорить о нас.

Звучавшее из его уст слово «о нас», заставляет дернуться меня.

— Да, я тоже хотела поговорить с тобой.

— Хорошо выглядишь, — отмечает Питер.

— Спасибо.

— Нужно расставить все на свои места. Я не могу так. Я должен знать, получится ли у нас с тобой что-то или нет. Мы должны признаться Джексону во всем. Он мне уже все уши прожужжал про тебя. А мне не по себе, что я тоже целовал тебя…

Что же делать?.. Питер настолько серьезно выражается, что я боюсь, очень боюсь реакции Джексона.

— Я понимаю, Питер. И прошу у тебя одного: дай мне время. Я сегодня или завтра все ему расскажу. И я не хочу тебя терять, но…

— Снова «но». Я это слышал уже, — раздражается Питер. — Милана, ты можешь принять решение, в конце концов? Ты же не принимаешь решение, связанное с вопросом жизни и смерти?

— Да, но вы мне оба дороги… — Отвожу взгляд от Питера, взирая в окно. — И все-таки, я не хочу ничего менять. Джексону я скажу правду, но Питер мы не можем быть вместе, я так чувствую, я не могу объяснить почему.

— Посмотри мне в глаза.

Я мотаю головой, смотря в пол.

— Посмотри на меня, — повторно требует Питер.

— Зачем?

— Если ты не поднимешь голову, это сделаю я.

Еще чего? А вдруг к нам зайдет Джексон и увидит это?..

Я медленно-медленно делаю оборот головой на него. На его лице и голове остались шрамы после аварии, но глаза, глаза по-прежнему светятся от любви. Я помню, как он целовал меня на фотосъёмке и у всех на глазах признался в своих чувствах; как он переживал за меня, спасая меня от домогательств со стороны Лукаса. Все лето этот парень поддерживал и защищал меня, чего бы то ему это не стоило это…

— Милана, я вижу в твоих глазах любовь к себе, — ласково произносит Питер. — Почему ты сомневаешься в этом?

— Я не могу объяснить, но что-то внутри мне подсказывает, что мы не можем быть вместе. Прости меня…

— Разве ты меня не любишь?

Я смотрю в глаза Питеру. Наши с ним лица находятся так близко друг к другу.

— Люблю, — шепчу я.

— И я тебя люблю.

— Что? Я не ослышался? — вставляет Джексон, входя в мою комнату.

У меня в этот момент земля из-под ног валится. Питер не закрыл дверь за собой. Что же теперь будет?.. Я как чувствовала, что Джексон придет сюда и застанет нас вместе с Питером.

— Джексон, ты неверно подумал. Я говорила Питеру, что за все это время он стал мне родным человеком, — оправдываюсь я, говоря правду, но не совсем ту, которую нужно сказать Джексону.

— Я слышал, Питер тебе признался в любви, — грозно заявляет Джексон. — Питер, что за дела? Ты не можешь быть ей парнем, ясно?! Просто прими этот факт.

Он ревнует? Как я устала от этого треугольника. Почему все так?.. Я виновата сама. Что же натворила я?..

— Чего это я буду принимать этот факт? — возражает сердито Питер.

Питер настроен на то, чтобы сказать правду, но только я не была к этому готова, вылупляясь на лицо Джексона, которое полно ярости.

— Просто не можешь и все. Прими это. Она моя девушка.

— Джексон, ты снова ведёшь себя как мальчик. Ты не понимаешь, что я ее…

Я вмешиваюсь, не позволяя Питеру сейчас все доложить Джексону:

— Парни, не будем снова начинать драму. Поговорим позже. Давайте поможем маме?

— Милана права, я как раз и шёл к вам, чтобы позвать вас на помощь. Но, Питер, ты сказал, что попьёшь воды и затем продолжишь помогать нам. А сам пошёл к Милане, моей девушке.

— Я решил поговорить с ней и поблагодарить за все, — с болью сообщает Питер.

Мне так больно за него, но я не знаю, что делать. Ему поможет только одно — моя взаимная любовь, но… Нет.

— Поблагодарил? — рычит Джексон.

— Да… — со вздохом отвечает Питер, смотря в мои грустные глаза.

— Тогда марш отсюда!

— Хорошо, идем вниз всеми.

Я киваю, захватываю телефон и шагаю с ними во двор. Джексон продолжает что-то говорить Питеру, а я, испытывая чувство адреналина, понимаю, насколько непросто сказать правду. Но если ее не сказать, то она, как снежный ком, будет увеличиваться с каждым разом.

— Вернулись, наконец- то. Я уже подумала, что вы все пропали куда-то. Я почти все сделала.

— Миссис Анна, давайте я помогу поставить стол.

— Нет, Питер, все-таки ты после аварии, я сама справлюсь, но спасибо.

— Мам, что я могу сделать?

— Принеси тарелки с вилками, салфетки и кружевную скатерть на стол.

— Хорошо.

— Джексон, Питер можете идти домой, привести себя в порядок и приходить к праздничному столу. Мария с Ником как вернутся, так я начну сразу готовить.

— Отлично! — говорит Питер. — Я очень хочу принять душ.

— Джексон, а родители Ритчелл придут?

— Да, втроём.

— Я рада. Мальчики, тогда жду вас к столу через пару часов.

— Спасибо! Будем рады! — отвечает Питер.

Питер с Джексоном покидают нас. Я приношу все необходимое и начинаю расставлять на стол.

— Питер так изменился после аварии, ты заметила?

Теперь еще и мама будет мне твердить про Питера.

— Нет, мам, — отвечаю я, не понимая, к чему она клонит.

— Мне кажется, что в нем что-то изменилось, возможно, после всего, что случилось с ним… — рассуждает мама, поправляя кружевную скатерть.

— Да… Возможно, — сухо говорю я.

— Мне кажется даже ваши отношения с ним стали другими.

— Согласна, мы сблизились с ним. Он хороший парень, у которого было тяжелое прошлое, но он смог все преодолеть…

— Мил, и больше не сбегай, пожалуйста. Благодаря тому, что к Питеру вернулась память, мы узнали, в какой именно дом ты пошла, чтобы вас спасти с Джексоном. Вчерашний день настолько ужасен. Мои глаза устали плакать. Надеюсь, что теперь все будет хорошо. Питер так тоже переживал за тебя. Знаешь, я могу ошибаться, но Питер, кажется, так тебя любит…

У меня падает тарелка, как только я слышу фразу, что Питер меня любит. Знаю, любит.

— Мам, нет, не думаю, — как робот отвечаю я, поднимая тарелку с травы.

— А почему занервничала? — насмехается мама.

— Я? Нет? — делаю