Цветы из огненного рая - Сара Ларк

Оттфрид фыркнул.

– Это вы так думаете, – заявил он, – а я этим ребятам все равно не доверяю. Лично я свою отару на высокогорье не отправлю. Пусть остаются под присмотром.

Крис бросил на Карла взгляд, полный отчаяния. Они были готовы к трудностям, и вот уже возникли первые. Впрочем, все оказалось даже хуже, чем они предполагали. Карл и Крис в тот же день повели своего нового компаньона довольно далеко на запад, где возвышался холм, с которого можно было увидеть почти всю ферму. Крис, поднявшись на него, с гордостью продемонстрировал широкие поля, леса и скалы, торчавшие кое-где на равнине, словно замки или башни.

– А там, внизу, лежит станция Фенрой! – радостно объявил он. На горизонте можно было разглядеть строения фермы. – Разве здесь не чудесно? Все это принадлежит нам! Скоро повсюду будут пастись овцы! Ты был прав, Карл, за овцами будущее Южного острова, и в первую очередь будущее равнин!

Оттфрид подвел своего коня ближе, и его глаза тоже вспыхнули, когда он увидел равнины. Он выпрямился в седле, словно король, обозревающий свои владения.

– Это даже больше, чем Рабен-Штейнфельд! – с довольным видом заявил он. – Тут больше земли, чем было у помещика.

Карл рассмеялся:

– Да тут весь Мекленбург поместится! Но мы все устроим иначе. Мы не будем возводить заборы и закладывать деревни. Скорее мы станем пастухами, которые перегоняют свои стада по всей стране, но не меняют ее ландшафт.

Оттфрид презрительно фыркнул:

– Это ты так видишь. Может быть, другие считают иначе. Кстати, как мы все оформим? How we now make it?[56]

– Что? – переспросил Крис, спускаясь с холма.

– Ну, землю и двор. Если мы все тут хозяева, то это уже не станция Фенрой. Нужно разделить территорию на участки. Мы должны знать, что кому принадлежит.

Карл глубоко вздохнул и только потом перевел его слова для Криса.

– Оттфрид, это ведь будет овцеводческая ферма, – попытался объяснить он. – Крупное предприятие. На Северном острове уже сейчас есть фермеры, у которых по несколько тысяч животных. Стада быстро растут. Их действительно сортируют: держат отдельно овцематок, молодняк, баранов, мясной и молочный скот, и мы тоже будем так делать, но мы не станем делить овец между собой! Кроме того, нам потребуются огромные пастбища, такое большое стадо нельзя запереть в загон. Если отара вытопчет траву, то разрушится дерн, и на этом месте больше ничего не вырастет. Я предлагаю заниматься овцами вместе, а затем делить прибыль на троих. У братьев Динс и Редвуд все прекрасно получается.

– У братьев все остается в семье, – напомнил ему Оттфрид. – Но вдруг у меня будет наследник, а у тебя – нет?

Крис покачал головой, когда Карл перевел ему эти слова:

– Брандманн, пока что мы не заработали на ферме ни единого пенни. Нельзя уже сейчас говорить о наследниках!

Оттфрид рассмеялся.

– Пока ничего не заработали, но уже кое-что вложили! – похвастался он. – Пятьдесят отличных овец! Я хочу, чтобы они паслись на моей собственной земле!

Крис натянуто улыбнулся.

– Ну ладно, Оттфрид, – спокойно произнес он, – у меня есть договор, подписанный Джоном Николасом Бейтом. В соответствии с ним мне тут кое-что принадлежит. Можете получить треть от этого. Но, прошу вас, пока только на бумаге. Что касается производства, то поступим так, как предложил Карл. Это эффективный метод, что на Северном острове доказали Редвуды и Динсы.

– И будем любить друг друга, как братья, – заметил Карл на обратном пути. Он ехал верхом на Бренди рядом с Крисом. Оттфрид понесся вперед, окрыленный новыми перспективами. – Как там было у Каина с Авелем? Кто кого начал обманывать? Признай, твой договор не стоит и бумаги, на которой он написан!

Крис усмехнулся:

– По крайней мере, в глазах маори. Что же до пакеха, Оттфрид может пожаловаться губернатору. Хотя лично я сомневаюсь, что ему хватит сил вести подобную тяжбу. Я бы сформулировал все очень осторожно и не ссылался непосредственно на договор Бейта, переписывая землю, чтобы не попасть в ловушку, если Те Хайтара вдруг все же решит продать нам землю по-настоящему.

– Нам? – переспросил Карл.

Крис серьезно кивнул:

– Конечно! Если Оттфрид получит долю на станции Фенрой, то и ты, разумеется, тоже. Все должно быть по-честному.

Карл громко расхохотался:

– Ты так щедр, брат мой! Однако Оттфрид прав. Ферму больше нельзя называть станцией Фенрой. Как мы назовем ее теперь? Рай? Или сразу Эдемский Сад?

Оттфрид опять овладел Идой, как до этого новой землей. Он еще немного выпил со своими деловыми партнерами, оставшимися не слишком довольными сотрудничеством, а затем отправился в «свой дом», который, однако, его несколько разочаровал.

– Мы построим себе дом в собственных владениях, Ида, – объявил он, осмотрев это незамысловатое сооружение. – Как в Санкт-Паулидорфе. Здесь у нас будет гораздо больше земли и гораздо меньше работы! Овцы, считай, сами за собой ухаживают. Этот Карл Йенш – не дурак. Но с работой Йеншам не везло, вот они и голодали.

Наконец он велел Иде идти в спальню, а когда Кэрол и Линда начали плакать, отнес колыбельку с детьми на кухню. Ида подумала, что малыши, возможно, чувствуют ее напряжение и страх, так же как и Охотник. На протяжении всей ночи, как обычно, мучительной и бесконечной, она вслушивалась в их плач, испытывая чувство вины. Однако сейчас можно было не бояться хотя бы за Охотника, который сразу побежал вслед за Кэт, когда она ушла ночевать в конюшню. Теперь Ида с тревогой и надеждой думала о Карле. Он тоже спал в одном из сараев – вероятно, не слишком далеко. Если он услышит, как Оттфрид насилует ее, услышит крики, которые она порой не могла сдержать… Может быть, он придет и попытается спасти ее?

Ида знала, что это глупости, Кэрол и Линда шумели намного громче, чем когда-либо позволяла себе Ида, и их плач не был слышен в конюшне. Иначе Кэт пришла бы и попыталась успокоить детей. Однако ей приятно было представлять себе Карла в роли спасителя, который сбросит с нее Оттфрида и ляжет рядом вместо него. Ида устыдилась подобных мыслей, но в самые ужасные моменты она вспоминала Байю и поцелуй Карла.

Впрочем, Кэт отправилась спать не к лошадям, а в коровник, расположенный дальше: она не хотела встречаться с Карлом, чтобы тот не подумал, будто ей от него что-то нужно. Кроме того, ее терзали мрачные мысли. Вот теперь уж точно придется уходить со станции Фенрой. В конце концов, она не может всегда ночевать в конюшне, изображая служанку Брандманнов, которая им совершенно не нужна. Скоро Джейн станет задаваться вопросом, почему она до сих пор здесь, – и, возможно, ей хватит интуиции, чтобы угадать: причина кроется в Линде. А еще Кэт опасалась, что Оттфрид снова начнет приставать к ней или, напившись, хвастаться своими победами. Если он выпьет слишком много виски, то вполне может проболтаться, что спал с Кэт. И хотя ей было безразлично мнение Гибсона на этот счет, совсем другое дело, если об этом узнают Крис и Карл.