Конец начала - Гарри Тертлдав

захотела, будь на ней такие же туфли. Наконец, какой-то здоровяк толкнул её вперёд. Ей оставалось либо бежать, либо сдохнуть.

   Аннабель Чанг били сильнее, чем Сэмми Литла. Может, это и несправедливо. Ходили слухи, что для оккупантов он сделал больше, чем эта женщина. Но он оказался хитрее. Сутенером для япошек он не служил. Найти подтверждение его делишкам было непросто. Но с Аннабель Чанг всё было ясно с самого начала.

   Она уже почти добралась до того места, где стояла Джейн. Выставить вперёд ногу оказалось несложно. Отчаянно охнув, Аннабель упала. Джейн вцепилась ей в волосы и выдрала целый клок. Она отшвырнула его в сторону и пнула китаянку по голове. Нога отозвалась болью. Плевать. Чувствовала Джейн себя прекрасно.

   Аннабель Чанг так и не добралась до конца строя. Как только она упала, на неё набросились женщины. Когда они закончили, бывшая мадам лежала на земле без движения. Джейн внимательно её осмотрела.

   Отчасти, она сделала это через силу - зрелище было не из приятных. И всё же...

   Одна женщина сказала:

   - Не заслужила даже половины этого.

   Джейн кивнула. Она только что поучаствовала в убийстве человека, и ей было нисколечки не жаль. Наверное, должно быть. Наверное, когда-нибудь станет. Но не сейчас. Нет. Точно, не сейчас.

   Когда Джейн шагнула ближе, из травы выпорхнула майна. Для неё она снова была всего лишь птицей, а не потенциальным обедом. То же касалось и полосатых горлиц. Через несколько лет эти глупые, практически ручные птицы, вновь будут повсюду. Скорость их размножения заставила бы устыдиться даже кроликов. Впрочем, плевать на птиц. Щебечущие стаи помогут Гавайям прийти в норму.

   В норму? Джейн рассмеялась. Что считать нормой после двух лет кошмара? Хоть кто-нибудь на этом острове мог сказать? Джейн не могла, больше не могла.

   С гавайских тревог она переключилась на собственные. Что ей делать с Флетчем? Её удивляло, что он не был ей противен, в основном, она была противна сама себе. Может, он и, правда, любит её. Важно ли это? Особенно, учитывая, насколько хорошо она знала его недостатки.

   Возможно, это уже не тот человек, каким он был до 7 декабря 1941 года, как и она. Джейн не единственная, кто прошёл через ад. Он страдал дольше, чем она, пусть и несколько иначе.

   Хотела ли она, чтобы Флетч вернулся? Сможет ли она жить с ним дальше? Если нет, сможет ли она жить хоть с кем-нибудь? Хорошие вопросы. Вскоре ей понадобятся не менее хорошие ответы.

   То, что за Кензо Такахаси поручились трое спасённых им хоули, ещё не означало, что его не посадят в фильтрационный лагерь. Он был бы очень зол, если бы его это удивило. Судя по всему, на японцев на Оаху открыта настоящая охота.

   Всё это благодаря деятельности людей, вроде его родного отца. Кензо надеялся, что тому всё же удалось сбежать из Гонолулу на подводной лодке. В лагере его не было. Если он всё ещё на Оаху, скоро его схватят. И да поможет ему бог. Лучше было бы, чтобы он ушёл. Несмотря на сотрудничество с оккупантами, Кензо очень не хотел, чтобы отца повесили.

   Хироси был жив. Он сидел в лагере дольше Кензо. Передвигался он с тростью и сильно хромал. Когда японские спецотряды флота заставили его работать на них, Хироси ранило в ногу. Рана заживала. Он старался не унывать и сказал:

   - Могло быть и хуже.

   - Да? Как это? - поинтересовался Кензо.

   - Мне могли выстрелить в голову или в живот, - ответил брат. - Я видел, как это было с другими.

   Он поморщился.

   - Либо меня могли прикончить морпехи, когда японцы отступили. Один козёл чуть меня не убил. Лежу я весь в крови, а он уже замахнулся на меня штыком. А когда узнал, что я говорю по-английски, решил проверить у меня, кто играет шортом за "Доджерс".

   - Пи Ви Риз, - автоматически ответил Кензо.

   - Ага, я так и ответил. Но ты попробуй сказать хоть что-нибудь, когда весь истекаешь кровью, а над тобой стоит мужик, готовый вспороть тебе живот.

   - Верю.

   Кензо положил ладонь на плечо брату.

   - Рад, что ты здесь.

   - Я рад, что вообще, хоть где-нибудь, - искренне ответил тот.

   Как и всех остальных на Оаху, в лагере кормили консервами. Благодаря ловле рыбы, братья не выглядели слишком тощими, как прочие японцы. В то же время, говядина и свинина - пусть и консервированные - казались Кензо отличной едой.

   Все вокруг знали, кто они такие. Знали, кем был их отец. Некоторые, видимо, надеялись, что если они будут подлизываться к властям, то скоро выберутся. Выяснять так это или нет, Кензо не стал.

   На утреннем построении он отозвался на собственное имя. Когда вместе с братом они вышли вперёд, их отвели на допрос.

   - Ваш отец - Хиро Такахаси, японский пропагандист, известный как Рыбак? - спросил лейтенант, который выглядел не старше Хироси.

   - Верно.

   Кензо не стал отрицать очевидного.

   - Вы знаете его текущее местоположение? - спросил лейтенант.

   - Нет, сэр.

   - Мы слышали, что он ушёл в Японию на подводной лодке, но доказать этого не можем, - сказал Хироси.

   - Ага.

   Лейтенант что-то записал.

   - Можете чем-то подтвердить свою верность Соединённым Штатам?

   Кензо на мгновение задумался, может ли он быть верным стране, которая не верила его собственным словам. Он подумал упомянуть Элси, но понял, что ничего это ему не даст. До сих пор, ведь, не дало.

   - Мы из моря выловили бортстрелка, - сказал Хироси. - Как там его звали?

   Кензо охватила надежда.

   - Бёрлсон. Бёрт Бёрлсон, - ответил он так, словно проходил какой-то экзамен.

   Вместе с Хироси они рассказали о том, как вытащили этого человека из воды, а затем высадили его где-то в районе Эвы.

   Лейтенант записал и это.

   - Разберёмся, - сказал он. - Если ваш рассказ