Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов - Виктор Каннинг

Он спустился по ступеням в тот момент, когда машина подъезжала ко входу. Остановилась, и фары вместе с габаритными огнями погасли. Буш стоял в ожидании под теплым не по сезону ветром, задувавшим сильнее вдоль открытого пространства игрового поля, на котором, как обычно, ожидал готовый к взлету вертолет.

Женщина была одета так же, как в первый раз. Ее лицо до самых глаз закрывал черный шелковый шарф, пояс плаща плотно обтягивал талию, темный берет был надвинут на лоб, пряча волосы. На мгновение Бушу показалось, будто перед ним коротко постриженный мужчина.

От машины она сделала несколько шагов в сторону лестницы, замерла на секунду, посмотрела на Буша и чуть заметно кивнула ему. Затем поднялась по ступеням и распахнула дверь. Буш двинулся следом. Наблюдать за ней и каждым ее движением было аналогично сну, который ты уже видел. Но Буш не испытывал ничего, кроме разочарования.

Ему хотелось, чтобы приехал мужчина. Ему нужен был на ее месте мужчина, чтобы стоять рядом, смотреть на него и думать: «Ты обречен. Судьба вручила тебе черную метку». А женщина не представляла особого интереса. Объектом их охоты являлся Торговец. Буш даже почувствовал себя обманутым. Боги, теперь усердно работавшие вместе с ними, могли бы выстроить мизансцену, исполненную скрытой иронии.

Женщина жестом приказала высыпать камни на стол и принялась изучать их сквозь специальную линзу. Она сложила отдельно три горстки, взвесив каждую на весах с точностью до сотой карата. Никто не произнес ни слова. Женщина просмотрела и взвесила на пробу еще часть алмазов, а потом аккуратно ссыпала все в мешок. Положив мешок в карман и кивнув на прощание Грандисону, направилась к двери.

В первый раз Буш двигался впереди, но теперь она взяла инициативу на себя. Спустившись во двор, повернула направо и вдоль короткой тропинки, обрамленной кустами, направилась к вертолету. Пилот был тот же, кому уже дважды доводилось выполнять подобные задания.

Лопасти начали вращаться, потоком воздуха приминая траву и обдувая лицо Бушу. Он наблюдал, как винтокрылая машина поднялась в ветреное, покрытое облаками небо. Все навигационные огни были отключены, вертолет мгновенно скрылся в небе, хотя звук его мотора доносился издали еще некоторое время. Она будет сидеть рядом с пилотом и писать свои приказы в блокноте с видом победительницы. Что ж, пусть порадуется, подумал Буш. Недолго ей наслаждаться этим ощущением. Она со своим муженьком едва не поставила на Буше крест, чуть не создала ему пожизненную репутацию неудачника. Но боги вмешались и наложили свое вето, сказали: нет. Выдвинули на авансцену мисс Рейнберд, Бланш Тайлер, Джорджа Ламли, и финал пьесы оказался переписан начисто в пользу Буша и его департамента.

Он вернулся в холл и налил себе виски. Остальные уже успели обеспечить себя напитками. Грандисон снова погрузился в чтение. Видимо, считал нынешнюю ночь рутинной. Завтра он станет другим человеком.

Через час вернулся вертолет и приземлился на том же месте посреди игрового поля. Все трое вышли встречать его. Рядом дожидалась «скорая помощь». Архиепископ оставался под воздействием сильных препаратов. Они перенесли его из вертолета в машину медиков. Врач поверхностно осмотрел архиепископа и кивнул. Через несколько минут «скорая помощь» находилась на пути в Лондон. К доктору присоединился Сангуилл.

Буш и Грандисон проводили пилота в холл и предложили выпить. Он рассказал, что получил указание лететь на юго-запад по маршруту, который дальше вел в сторону Борнмута на побережье. Район был пилоту прекрасно известен. Приземлился он на большой поляне посреди Нью-Фореста[16], со всех сторон окруженной деревьями, но с проходившим рядом шоссе. Машины пилот не видел, но мужчина несколько раз мигнул снизу фонариком, указывая место посадки. Он дожидался, стоя рядом с архиепископом, лежавшим в траве и завернутым в одеяла, а потом помог погрузить заложника на борт вертолета. Женщина прикрывала его, держа на изготовку пистолет. Мужчина был в плаще, матерчатой кепке и перчатках. Нижняя часть лица скрывалась под темным шарфом. Как только архиепископ оказался в вертолете, мужчина и женщина скрылись за деревьями. Пилот, как и раньше, не предпринял попытки отследить их перемещение с воздуха.

Когда он удалился, Буш расстелил на столе карту Южной Англии. От точки посадки в Нью-Форесте до Блэгдона на машине можно добраться за два или два с половиной часа. Но гораздо дольше, если бы парочка намеренно выбрала более сложный маршрут, а это представлялось вероятным. Они понимали, что, освободив архиепископа, развяжут полиции руки для поисков их автомобиля и проверок на дорогах в данной части страны. Если похитителями являлись Шебриджи, наблюдатель из департамента, находившийся в Блэгдоне, должен сообщить об их возвращении домой в течение ближайших часов.

Звонок от него поступил без четверти пять утра. Он воспользовался телефоном-автоматом в Блэгдоне. Шебриджи подъехали к дому на небольшом микроавтобусе в двадцать минут пятого. Буш, чьи последние сомнения развеялись, обратился к Грандисону:

– Они вернулись. Полчаса назад.

Тот кивнул:

– Выдвигаемся отсюда ровно в восемь. Это даст нам возможность пару часов поспать и нормально позавтракать. И вообще, приличные люди в воскресенье не наносят визитов раньше одиннадцати часов.

– Только вы и я?

– Да. Отныне это наше с тобой личное дело. Никакой огласки, никакой полиции. Простой акт возмездия. На насилие ответим насилием. И это единственный образ действий, пока до каждого не дойдет, что нельзя идти на компромиссы со злом, возникают ситуации, когда необходимо принести в жертву чью-то жизнь для спасения жизни других людей. Если бы ему понадобилось, Шебридж убил бы архиепископа без колебаний. А для того чтобы убивать, ты должен быть заранее готов, что за это, возможно, придется заплатить собственной жизнью.

– Мы просто подъедем к их двери?

– А почему нет? Дом стоит в уединенном месте. Посетители к ним пешком не приходят. А нашу машину они сразу не опознают. Мы войдем внутрь, Буш. Это будет мгновение, которое, как ты думал, уже никогда не наступит.

– Да, должен признать, подобная мысль закрадывалась мне в голову.

Грандисон улыбнулся:

– Молитва и удача – вот две лошадки, на которых всегда нужно делать ставки. Я молился, а удача улыбнулась тебе. Каждому досталось свое – это справедливо. И мы закончим таким же образом. – Он достал из кармана монету, подбросил ее и прижал к тыльной стороне ладони. – Орел – и ты берешь на себя женщину. Решка – и тебе достается мужчина. Согласен?

Буш кивнул. Грандисон показал ему монету.

– Решка. Что ж, фортуна на твоей стороне. Ты же хотел лично покарать его?

Воскресное утро. Первое воскресенье апреля, шестое воскресенье Великого поста, Вербное воскресенье. Похожие на одуванчики облака обсыпали небесную синеву, боярышник покрылся мелкими зелеными листочками, ветер колыхал распустившиеся нарциссы. А Джордж весело насвистывал, наполняя лотки своего птичника свежим кормом и наливая в миски воду. Альберт уселся неподалеку и наблюдал за ним. Джордж пребывал в превосходном настроении. Рано утром одна мамаша из городка привела к нему сына – крупного и сильного подростка шестнадцати лет, добродушного и аккуратного, выразившего желание работать на Джорджа. Царапину на борту микроавтобуса ему обещали устранить всего за пару фунтов, а в понедельник предстояло взяться за выполнение первого заказа. Все шло как по накатанному. На сей раз ему будет сопутствовать успех. «Солнечные сады Ламли». Он не замкнется в пределах своего городка. Станет много путешествовать.