Загадка тауматургии - Виктор Борзов

Проскисиолог провел лезвием по кончику пальца. Проверил остроту

— Мы привыкаем к этому и учимся видеть опасность в тростях, веерах, даже в одежде. И совершенно пропускаем нечто необычное. То, на что обратили бы внимание «не практики», — перевел он взгляд на Сэмюэля. — Это работает еще в ином направлении. Я предпочитаю бомбы, потому что тауматурги ждут нападения с использованием тауматургии и теряют бдительность после развеивания всех формул. Нескольких удалось поймать на этом. Кто-то распознал обманку.

— Одним из них был Алекс Крилов? — спросила Амелия.

— К сожалению. Я убил его союзников исключительно тауматургией. Надеялся провести старикашку. Не вышло.

Сэмюэль молча наблюдал за разговором феи и проскисиолога. В разуме в безумном ритме крутились шестеренки в поисках ответов.

Амелия что-то задумала. Сомнений не было. Фея всегда делала что-то с определенным умыслом, вплетала ответы в поступки и в обычную беседу. От него требовалось одно: распознать их.

Он мысленно вернулся в грезы, в миг, когда Джеймс раскусил их ложь. Сэмюэль плохо помнил весь разговор. О чем говорила Амелия?

«Поспешные выводы ведут к смерти».

Она сказала это Джеймсу. В этих словах не было нужного ответа.

Что еще? Амелия покорно рассказала как призвать вестника. Бесполезно. Тогда фея не использовала двойных смыслов. Остались только действия.

Что она сделала после пробуждения? Прыгнула на больное плечо и извинилась. Почему? Какие мотивы двигали Амелией тогда? Мелкая месть? Слишком мелочно для древней феи. Простая случайность? Необдуманный шаг?

— Имя, — потребовал Джеймс.

— Зависит от конечной цели, — спокойно произнесла Амелия. — Чего ты хочешь добиться?

Сэмюэль сильнее сжал ручку трости.

Тщетно. Он не понимал смысла того поступка феи. Если так, то бесполезно думать. Парень не придет к ответу и потратит время зря.

Что Амелия делала сейчас?

— Без разницы. Главное из мастерской Упадка и слабого.

Она дергано наклонила голову.

— Ну?! Чего молчишь?

Фея тянула время. Но для чего?

— Думаю, — ответила Амелия. — Время оставляет раны не только на теле, но и на разуме. Память не вечна.

— Мое терпение тоже. Побыстрее.

Бесполезно. Все бесполезно. Сэмюэль не найдет ответ. Скорее всего, решение скрывалось в прошлом. Несколько дней назад или неделю. Не важно. Сейчас все, что он мог сделать это помочь Амелии.

Задать вопросы? Нет. Джеймс явно спешил. Проскисиолог быстро раскусит его. Играть в словесную войну, как Амелия, парень не умел.

Что-то сделать. Он должен что-то сделать. Просто наблюдать за призывом на Сцену вестника нельзя.

— Предупрежу один раз. Стоит один раз использовать клинок с привязанным вестником, и ты станешь обреченным. Все твои слуги станут врагами, — зашагала Амелия к Джеймсу. Она шла не напрямик, а по касательной. Удалялась вбок от Сэмюэля.

Разведчица с бомбой последовала за ней. Вторая фея неподвижно сидела на правом плече парня.

— Я приготовился к этому, — заявил проскисиолог. — Спрошу в последний раз. Имя?

— Узфруйл-нот.

Сейчас! Сэмюэль побежал, насколько позволяла хромота. Рывок отдался болью в ноге. Крепче схватил трость и ударил над своим плечом, прямо в фею. Она не ожидала такого. Это подарило лишние секунды.

Он не рассчитывал преодолеть двадцать метров до Джеймса на своих двоих. Слишком наивно. Вместо этого парень бросил кубик.

И проклятая двойка не заставила себя ждать. За спиной прогремел взрыв, обжигая спину и толкая Сэмюэля вперед.

Интерлюдия 8. Джеймс Вельвов

Джеймс Вельвов вздрогнул от внезапного чувства падения. Оно возникало каждый раз, как мужчина дремал. Усталость тяжким грузом затягивала разум в грезы. Сказывалась загруженность делами. Встречи с союзниками, сбор сведений от фей, договоры и забота о лавке с домашними животными.

Треск костра в камине убаюкивал. Джеймс сидел в кресле-качалке в просторной гостиной. Бурый огонек вытачивал из полумрака половицы и округлые ножки кресла.

Он потянулся в кресле и сбросил с себя теплый плед. Вместе с тканью на ковер упала толстая книга. Из желтых страниц выглядывали закладки.

— Ну и жуть, — сдавил он переносицу и поднял том. В памяти всплыли последние прочитанные строки.

Проскисиолог легко раскрыл книгу на поздней закладке.

«... поэтому вестников из мастерской Бури нельзя призывать...»

Он держал в руке сборник историй про встречи обычного люда с посланниками богов и не только. Книга изобиловала переводами обрывков летописей Прародителей-Всего. Их Джеймс перечитывал по нескольку раз. Слишком невероятными ощущались истории. Словно выдумки.

Проскисиолог остановился на записях об одном вестнике из мастерской Бури. От описания его силы кровь застывала в жилах. Если верить написанному, чудовище отрезало разные черты ни у одной жертвы, а у всего вида. Например, вестник запросто мог забрать у спинокрылов возможность летать. Стоило только поймать одного и отдать в его лапы.

Имя посланника не указывалось. Джеймс подозревал, что у семейства Рузовых есть целые тома с именами вестников. Проскисиолог вел переговоры с одним представителем. Он ходил вокруг да около и, казалось, пропускал просьбы мимо ушей. Ничего. Когда-нибудь Джеймс найдет к нему ключ. Это лишь вопрос времени.