Ведьмы Алистера - Дарья Шатил

class="p1">— Я на тебя тоже взял, без сахара. Планировался капучино, но пена уже наверняка осела. Как тебе кофе с молоком без сахара?

— Потрясающе, — совершенно искренне ответила Джилс и взяла свой напиток.

Кофе уже и вправду остыл, но не настолько, чтобы его не пить. Джилс сделала глоток и блаженно простонала. Кофе, конечно, был не идеальный, но ожидать другого на придорожной заправке не стоило. Наверное, поэтому Элиот и засыпал то невероятное количество сахара, который даже не растворялся полностью, а хрустел на зубах.

— Я ещё купил сэндвичи с ветчиной и пончики. Они в холодильнике. Если хочешь, можешь взять себе и мне заодно прихватить.

Джилс посмотрела через плечо на маленький холодильник в глубине салона и прикинула, как будет пробираться к нему в покачивающейся машине, после чего решила, что она не так уж и голодна. Пока не голодна. Вот потом, когда Элиот остановит машину, она пулей пронесётся до маленького холодильника.

— Может быть, потом, — ответила девушка и отпила ещё немного кофе.

— Жаль, — хмыкнул Элиот.

Джилс поняла, что ему, скорее всего, захотелось пончик, и таким образом он намекал ей, что неплохо было бы принести его ему. Джилс улыбнулась поверх стакана и без стеснения принялась разглядывать Элиота.

При свете дня он выглядел чуточку иначе. Большой — нет, не толстый и не рохля. Джилс назвала бы его «грузным»: с широкими плечами, высокого роста. Хотя небольшой животик у него всё же был: просматривался под нелепой футболкой с пальмами. Такой вот своеобразный «мужчина-гора». Рядом с таким и ведьмы, наверное, не страшны. И лицо у него правильное, грубое и даже жёсткое — Элиота вполне можно было бы назвать пугающим, если бы не улыбка, которая всегда была на его губах и никогда не покидала лица полностью — разве что пряталась в карих глазах.

Но эта улыбка… Джилс закусила щёку изнутри, чтобы сдержаться и не сказать ничего лишнего. Ох, даже сейчас, просто смотря на дорогу, Элиот продолжал улыбаться, и Джилс безумно нравилась эта улыбка.

В лучах рассеянного зимнего солнца волосы Элиота казались пшеничными.

— У меня что-то на лице? — спросил мужчина, похоже, заметив, как Джилс его разглядывает.

— Нет, — слегка сконфуженно ответила девушка и, отвернувшись, уткнулась в свой стаканчик.

— Слушай, Джилс, я тут подумал по поводу твоей тёти. А она не сдаст тебя твоим родственникам?

Джилс нахмурилась. Какая тётя? Не было у Джилс никакой тёти. Её мать — единственный ребёнок королевы Гертруды. Та просто отказывалась заводить других детей, чтобы не было проблем с наследством. Один ребёнок — один возможный вариант для короны. Поэтому и у родителей Джилс тоже была единственным ребёнком. На памяти девушки, после рождения дочери мать беременела ещё трижды, но каждый раз травила ребёнка ещё в утробе. Однажды, правда, вовремя беременность не заметили. Так у Джилс родился брат, не способный колдовать, и бабушка почти сразу же умертвила его. Сама Джилс даже так и не увидела своего брата — ни живым, ни мёртвым.

Поэтому вопрос Элиота поставил её в тупик. И Джилс пришлось изрядно напрячь мозги, прежде чем она вспомнила, что вчера назвала Джослин «тётей». На самом же деле женщина не входила в круг близких родственников Джилс. Её даже нельзя было причислить к кровавым ведьмам — Джослин являлась кровавой ведьмой лишь наполовину. Её мать была одной из Старейшин города Кровавых Вод — очень давно, когда Джилс и в помине не было — но покинула свой пост, выйдя замуж за слабенького колдуна из Шарпы. Такие браки для кровавых были не в почёте, если не сказать, что порицались, а детей, рождённых в такого рода союзах, в Городе Кровавых Вод терпели, конечно, но не жаловали. Родители Джослин ещё жили в городе ведьм некоторое время после рождения девочки, но потом покинули его.

Так что Джилс была более чем уверена, что Джослин ей поможет и не сдаст Демьяне, которую девушка решила больше никогда не называть госпожой.

Собственно, об этом она и сказала Элиоту — о том, что тётя её не сдаст, а не о том, какие порядки творились в Городе Кровавых Вод, конечно же.

Элиот лишь хмыкнул, похоже, не до конца поверив в историю о сердобольной тётушке, которая с радостью примет племянницу и поможет ей всем, чем сможет. Джилс бы тоже не поверила. Вот только кроме как на Джослин надеяться ей было не на кого. Да и вариантов у неё немного: живи в бегах или отнеси свою голову Демьяне. А Джилс пока не готова раздавать такие щедрые подарки.

К обеду они покрыли достаточное расстояние, и, чем дальше Джилс уезжала от Города Кровавых Вод, тем спокойнее ей становилось. Ведьмы, конечно, могли её выследить — в этом она не сомневалось, но, пока она находится в постоянном движении, отследить её труднее. Да и ближайших родственников у Джилс не осталось, чтобы Демьяна могла попробовать поиск на крови. Иногда, оказывается, быть круглой сиротой даже выгодно.

«Рольф» остановился на одной из заправок по пути. Заправка была большая, там даже имелось нечто похожее на кафе: пластиковые стулья со столами и выложенные на прилавок готовые блюда. Выбор, конечно, не ахти: несколько странных на вид супов, которые Джилс не решилась бы попробовать ни за какую цену, и картофельное пюре с чем-то под названием «котлета рыбная». Джилс рыбу не любила и ограничилась чаем и пюре. Элиот же, возомнив себя супергероем — не меньше — отважился взять себе суп, ту самую котлету и, конечно же, пончик. Куда же без пончиков?

Они заняли один из столиков в углу и принялись есть. Джилс чувствовала себя нелепо в одежде Элиота. Одно дело носить её в Рольфе и совсем другое — выходить в ней на люди. Вот только дальнобойщики, одетые ещё хуже, заставили девушку смириться со своим нарядом, в котором она выглядела, как типичная жена в долгом путешествии. Люди даже не смотрели в её сторону. И это было хорошо.

Элиот, поморщившись, отставил тарелку с супом, и Джилс понимающе усмехнулась. И в этот момент заметила мужчину, который сидел в углу и в упор смотрел на них с Элиотом. Таким взглядом смотрят на знакомых, и Джилс сильно сомневалась, что он узнал Элиота. Худощавый мужчина в потрёпанной зимней куртке, которая была ему явно велика, откуда-то знал Джилс.

Девушка схватила Элиота за руку, лежащую на столе, и постаралась выдавить из себя улыбку.

— Ты доел? Тогда, может, уже поедем? — говорила она тихо, надеясь, что мужчина, кем бы он ни был, не